Лидия Милеш - Служанка его сиятельства [СИ]

— Что это значит?! — прохрипел от злости старший викарий.

Король не должен был ввязываться в дела Канцелярии. Десять лет молчал и ничего не говорил, а теперь, когда герцог с его землями прямо в их руках, вдруг начинаются какие-то помилования. Младший, напротив, резко погрустнел и больше не пытался ринуться в бой, видимо, понимая, что его повышение и приближенность к Канцелярии трещат по швам. Хорошо если еще не понизят до писаря.

— Кх, — Мари показала глазами на императора Тевирии. — Вы получите письмо с объяснениями. Пока же могу сказать, что изобретения герцога, особенно последнее «пушка», пришлось по вкусу его величеству Антуану Арзену Гарту третьему. Поэтому его величество снимает все обвинения с герцога и его дяди с договоренностью о тесном сотрудничестве герцогства и короны.

Натан засмеялся.

— Я должен был догадаться, — сказал он. — Вы так много ели, когда нервничали. Наверное, излазили весь замок в поисках «еды».

— Даже пришлось письмо написать, — с наигранным недовольством ответила Мари. — Надо же было дать вашим цепным псам немного работы, чтобы они так пристально за мной не следили. Да и невест натравить. С невестами вам, конечно, не повезло. Сожалею. И не смотрите так на меня, герцог, у меня есть муж, с которым мы очень счастливы в браке.

— Хочу напомнить, — вклинился в разговор охранник тевирийца, — что дочь Великого Императора Великой Тевирийской Империи скоро станет женой графа Виару. Таким образом, все военные изобретения графа и его отца являются собственностью Империи.

— Со всем уважением, — ответила Мари, — но все военные изобретения герцога являются собственностью Антуана Арзена Гарта третьего.

— Подождите, — перебил их спор Натан. — Все мои изобретения принадлежат только мне. Вы не можете их забрать.

— Мы вас освободили, — гордо сказала Мари. — Значит, пушки наши.

— Связывайте назад руки, я не согласен. Пушки мои.

— Мы стали семьей, — грозно сообщил император. — Любые изобретения принадлежат семье.

— Да пожалуйста, — ответила Мари. — Все что создаст граф Марк Виару, пусть идет вам. Но герцогство Виару все еще на нашей территории, и вы не перевезете из этого места ни одной пушки. Это выбор вашей дочери, ваше величество. Со своей стороны Антуан Арзен Гарт третий готов предложить Тевирии соглашение о ненападении и альянс против неприятелей.

— Великий Император Великой Тевирийской Империи, — сообщил стражник, — горд выбором своей дочери и официально заявляет, что принимает в семью не только близких, но и дальних родственников, например, кузена мужа своей дочери — герцога Натана Виару. Таким образом…

— Э нет, — возмутилась Мари. — Король не признает этого. Если бы ваша дочь вышла замуж за герцога, тогда да.

Император покосился в сторону Навиры, но та отчаянно замотала головой, явно давая понять, что скорее еще раз сбежит.

— Значит, так, — остановил всех Натан Виару. — Мои пушки остаются у меня. И никто, кроме меня, не имеет никакого права ими распоряжаться. Все другие изобретения остаются также в собственности герцогства. Но, вице-канцлер, Мариса Перлионси, герцогство Виару всегда будет предлагать свою помощь королю. И конечно, у вас будет право первым приобретать мои изобретения. Я думаю, в течение месяца мы сможем достичь договоренностей, которые устроят все стороны.

Мари ненадолго задумала. Сейчас было не самое лучшее время, чтобы обсуждать подобное. Свое дело она выполнила, решение короля сообщила, герцога и его дядю из петли вытащила, а дальше она уже не вправе принимать или не принимать предложение. Если они не смогут договориться с королем, то Натана Виару всегда можно за что-нибудь повесить — он уж точно не безгрешен.

— Я не совсем понимаю, — возмутился старший викарий. — Что это значит? Канцелярия не давала своего согласия…

— Да, — обратился к Мари Натан. — А что по поводу моего второго кузена? Что вы собираетесь предложить Лерану?

Мари перевела взгляд с герцога на викариев. Все смотрели на нее с ожиданием.

— Ничего, — сказала она. — Ваш брат виновен перед Канцелярией. И если королевский двор и готов дать подтверждение, что никто из вашей семьи не занимается колдовством и черной магией, то шпионаж… тут уж простите, граф действительно отправлял своих шпионов в епископат, подкупал викариев и мы ничего не можем сделать с обвинениями Канцелярии. Только епископ.

Викарии довольно заулыбались. Пусть это не такая победа, как если бы земли герцога достались им, но они хотя бы смогут наказать человека, который наделал слишком много шума и нашел слишком много неприятных вещей, связанных со всеми в Канцелярии.

— Вот он, — растянул слова младший викарий.

В библиотеку ввели Лерана. Он не был связан, а его руки и ноги никто не заковывал в кандалы, но тем не менее, граф еле передвигался. Его лицо еще сильнее осунулось, а под глазами появились черные круги. Создавалось впечатление, что он провел в тюрьме около года, не меньше. Нормально стоять Леран не мог, поэтому его посадили в кресло. Марк заметил, что Навира едва сдерживает слезы и даже ее отец неохотно смотрит в сторону, где сидит Леран.

— Отец, запричитала Навира, — сделай же что-нибудь.

Император был всесилен, но только не здесь, не в этой комнате и не против приговора Канцелярии за деяния против нее. Была бы хоть какая-нибудь выгода королю Антуану отпускать кузена герцога, тот бы непременно это сделал. Но, видимо, кузен пошел как разменная монета — чтобы епископ не сильно возмущался потерей Натана. Это понимали все, да и большинству до этого не было никакого дела.

Старший викарий довольно потер руки, с особой радостью и цинизмом зачитал Лерану обвинение Канцелярии, но все-таки смилостивился и не требовал надеть на графа цепи. Марк еще пытался возразить, Навира требовала защиты у отца, даже Змера вбежала в библиотеку и кинулась к Лерану, желая хоть немного остановить его отъезд в тюрьму. Только сам граф, казалось, нисколько не переживал по этому поводу. Он безразлично смотрел на всех собравшихся, пошатываясь и держась за подлокотники, встал с кресла. Император не раз такое видел. Сильные и крепкие мужчины изводили себя до истощения и безумия, всего за каких-то несколько дней они могли потерять всю свою силу и стать безвольными куклами. Но для этого нужны были пытки, а этого мужчину не пытали, в этом император был полностью уверен.

— Я сам его отведу, — громко обратился Натан к викариям. — Ваше преосвященство, он не сможет сбежать, вы своего добились. Но дайте мне возможность сопроводить его хотя бы до выезда из Таршаина.

Младший викарий недовольно поглядывал на герцога — в нем кипела жажда мести и желание сделать больнее тем, кто так незаслуженно получил свободу. Зато старший был более благосклонен. Он давно понял, что сила не в приказах, а в милости, которую можешь оказать. И если сам герцог Виару, хозяин земель, которые могли спокойно отделиться и стать новым государством, просит о такой незначительной вещи, как сопроводить своего брата, викарию не стоит отказывать в этом. Он согласился.