Марина Багирова - Город ящеров

— Хм… — я оглянулась. — Здесь?

— Не о том думаешь, Лин, — насмешничали ящерриные глаза. — Хочу с тобой… посостязаться.

Издевается!

— Я… хм… Ты знаешь, что избиение младенцев в моей культуре не приветствуется?

Руанн подошёл к стене и снял с неё два длинных, немного закруглённых ножа. Мы их привыкли называть «гражданскими» за удобство при ежедневном ношении.

— Милая Лин, — обманчиво сладко сказал ящерр, — мне казалось, мы пришшли к пониманию того, что я не принадлежу к твоей культуре.

Он бросил мне острый нож, и я инстинктивно схватилась за рукоятку. Рука поймала оружие до того, как мозг осознал, что я таким образом приняла вызов. Ещё бросок — второй нож тоже у меня.

Мгновение — у него в руках два таких же ножа.

И он без предупреждения начал атаковать. Резко. Молниеносно!

Угрожающие наступательные движения пробудили во мне настоящий страх. Я уже не видела того Руанна, в объятиях которого проснулась утром.

Ящерр! Убийца!

— Я не в подходящей форме. Мне нужно переодеться, — пробормотала, отступая к стене. Я все ещё пыталась свести всё к шутке. Весьма неудачной шутке!

— Можешшь снять с себя одежду. Если хочешшь, я сделаю то же самое, чтобы мы были на равных, — продолжал паясничать Руанн.

Он нанёс резкий удар. Я едва успела уклониться.

— Ты с ума сошёл?! — закричала, боковым зрением подмечая путь к отступлению. Хотелось верить, что вне этой комнаты он опять превратится в чуткого к моей ласке Руанна.

— Даже не думай, — прочитал мои мысли ящерр и нанёс ещё один удар.

Я начала увиливать, а потом и наступать по-настоящему. Руанн намного сильнее, но предпочитал играть, периодически давая столь необходимые мне передышки.

— Подстраивайся под меня, — поучал ящерр, замахиваясь. — Анализируй мою скорость. И главное, не напрягайся.

— Сволочь! — и изо всех сил отбила удар.

Его слова воспринимались как издёвка. Долой шутки! К страху примешалась озлобленность. Вот он-то как раз не напрягался. Ловко орудовал лезвиями, прищуренные глаза лучились весельем.

— А теперь представь, что могло случиться, если бы ты встретила ящерра в реальных условиях. Он бы тебя не пожалел.

— Но тебя-то я, Руанн, в клетку засадила!

Я пыталась напасть. Он не обращал на это внимания, и лишь его рука на автопилоте отбивала и наносила удары. В основном, всё же наносила.

— Действительно, посадила. Но лишшь потому, что я был слишшшком… хм… увлечён.

— Ну, а сейчас, значит, не увлечён? — замахнулась.

— Ещё как увлечён. Представь, что я с тобой сделаю, когда выбью из рук оружие.

Он сделал выразительную паузу, а потом резко начал атаковать. Я почти прогнулась под силой удара, в последнюю минуту отскакивая в сторону.

Нет, всего лишь шутка. Мы оба знаем: судья способен на большее.

Его широкие брюки были похожи на веер. При особо резких движениях ткань развевалась, создавая вокруг чёрное облако. Почти красиво, если бы не было так страшно.

Ненавижу!

Боюсь!

Ящерр играл со мной и наслаждался этим. По телу пробежала дрожь. Это не предвкушение — скорее, твёрдое намерение не попасться ему в руки. Не сегодня. Не сейчас. Я была готова защищаться до последнего.

Он видел решимость на моем лице и усилил напор. Удары сыпались как из рога изобилия. Я чувствовала: он пытается что-то доказать, но не понимала кому — себе или мне? Руанн начал продвигаться вперёд, оттесняя меня к стене, и я, не видя другого выхода, поддалась на провокацию и начала отступать.

В конце концов, усталость вынудила меня задать давно назревавший вопрос. И страх, он тоже виноват.

— Что ты делаешь?! Руанн, что ты, к чертям, делаешь?!

Я продолжала отбиваться, но в голосе неожиданно проскочила горечь. Неприятно вызывать в памяти образ того Руанна, каким я видела его вначале. Того Руанна, который требовал, чтобы я зашла к нему в клетку, чтобы он смог делать со мной всё что угодно.

Насмешливое выражение сползло с его лица. Он остановился и замер, а это значит, что я — тоже.

— Я жду, когда ты бросишшшь ножи и хлопнешь дверью у меня перед носом. Это то, что ты должна была сделать, как только почувствовала, что тебе неприятно или страшшшно.

Дышать тяжело. Сконфуженная, я спросила хрипло:

— Что?

Молчание. Он смотрел на меня. Спустя некоторое время Руанн сказал:

— Я хотел кое-что проверить, и мои подозрения, к сожалению, подтвердились.

Он сделал несколько резких движений и выбил сначала один, а потом и второй нож из моих рук. Затем отбросил в сторону и своё оружие.

— Ты в моём доме почти два месяца. И я понимаю: нарушшшена система твоего мировоззрения, тебе сложно. Но проблема в том… Смотри на меня, Лин, смотри в глаза… Проблема в том, что ты не доверяешшшь самой себе. Твоё сознание продолжает отталкивать меня. Если бы ты не делала этого, мы бы…

Он подошёл ко мне. Прикоснулся к щеке. Стало неприятно, ведь мозг всё ещё оставался под впечатлением от боя.

И это меня рассердило.

— Дай мне время! Я делаю всё, что могу! Не смей требовать большего!

— Значит, мне мало! — жёстко ответил Руанн. — В гостиной, когда я открываю перед тобой дверь и пропускаю вперёд, ты напрягаешшься. Когда я пытаюсь поцеловать тебя без интимного подтекста, просто как дорогую мне женшщину, — отстраняешшшься. И даже сейчас… Ты устала от нашшшего поединка, но не попросила о перерыве. Продолжала зашщищаться… ожидая чего? Что когда опустишшшь меч — я отрублю тебе голову? Так ты считала? Ты смотрела на меня как на врага! Думаешь, я этого не вижу?

Руанн молча поднял с земли выбитые из моих рук ножи и вместе со своими повесил на стену.

— Проблема в том, что я не привык к подобному. Я точно знаю: ты — моя привлечённая. Что с тобой не так, Лин?

— Руанн…

— Почему ты постоянно меня отталкиваешшшь…

Он был прав — отталкивала. И прекрасно знала об этом. Но не могла иначе.

— Руанн, — я подошла к нему и попыталась обнять. — Я стараюсь. Ты даже не представляешь, как я стараюсь. Но два месяца — это ничто по сравнению с годами, которые я провела, ненавидя таких, как ты… Ещё…

— Что? — его тело окаменело.

— У меня странное чувство. За последние два месяца я очень сильно изменилась. И я не могу понять — почему. Но… у меня голова часто болит. И… я слишком быстро смирилась.

Он позволил мне обхватить свою шею руками. Не двигался, и это уже хорошо.

— Я знал, что мне стоило провести на станции большше времени, — сказал и сделал паузу. — Я должен был уже там позволить тебе признать свои чувства. Но… Лин, я не мог так долго ждать. Мне нельзя было и дальшшше оставаться вдали от Гнезда…

— Руанн, правда в том, что я полюбила тебя с первого взгляда. И моё поведение на «Станции 5», нежелание тебя видеть было поступками от противного — слишком уж много места ты занимал в моих мыслях. Но… мне просто нужно больше времени. Ты пойми, я не могу забыть своё прошлое. Не могу, даже если ты думаешь, что это не так.