Кендари Блейк - Три темные короны

Арсиноя рассмеялась.

Толпа орала. Даже сомневающаяся Природа вскинула руки в

воздух. Она хватала коричневый мех медведя и сжимала его

немного.

- Давай, Джулс, - промолвила она, раскидывая руки. –

Подпрыгивай!

Медведь откинулся назад, а после встал на задние лапы.

Пляж наполнился возгласами и криками, лаем и карканьем

счастливых фамилиаров. А потом медведь вновь встал на

четыре лапы, и Арсиноя протянула руки и крепко его обняла.

Помост

Верховная жрица наблюдала за девушкой в объятиях

медведя, за ударом другой. У неё не было выбора. На фоне

возгласов и празднования её глаза искали Ро, что стояла с

глазами, полными крови. Лука покачала головой. Всё кончено.

Они всё потеряли.

Ро покачала головой в ответ. Она обнажила зубы и

потянулась к ножу на боку.

Сцена королевы Мирабеллы

- Никто не ожидал такого от Катарины и Арсинои, -

промолвила Сара Вествуд, поправляя одеяния Мирабеллы. – Но

это неважно. Они ещё не видели тебя.

Мирабелла вытянула шею туда, где Катарина сидела на

своей сцене, по центру стола с ядами, потом туда, где стояла

Арсиноя, спокойно поглаживая огромного бурого медведя. Она

не была уверена, что Сара права, но сделает всё, что может.

Барабаны заиграли до того, как жрицы вызвали её на сцену.

Они потушили все факелы, чтобы было темно – кроме того, что

горела одна жаровня.

Мирабелла поднялась по ступенькам за три быстрых шага.

Она отбросила в сторону свой плащ, и толпа умолкла. Тишина

была абсолютной.

Барабаны бились быстрее, в такт её пульса. Она потянулась

к огню, и тот прыгнул ей на руки. Ропот качнулся по толпе,

когда пламя полезло по рукам и обвило живот.

Огонь плыл медленно и чувственно. Он был более

контролируем, чем ветер и буря. Пламя яркое. Оно не жгло её,

но кровь чувствовала кипение.

Она вращалась. Толпа охала, а огонь трещал в её ушах.

Сквозь толпу к ней рвался Джозеф. Увидев его, она почти

оступилась. Его лицо, лицо, как в ту ночь, когда они

встретились, освящённое пламенем на тёмном плаще… Она

желала вытащить его на сцену. Облечь их в огонь. Сжечь их

вместе, а не далеко друг от друга.

Она запрокинула голову назад, когда он назвал её имя.

- Мирабелла.

Сцена Королевы Катарины

Натали смотрела на огненную девушку. Толпа пустых,

покоренных лиц. Мирабелла подхватила их на свои ладони.

Что-то изменилось в многочисленных рядах жриц, что

выстраивались. Их пальцы скользили под плащи, чтобы

замереть на рукоятях ножей. Одна жрица, с красными, как

кровь, волосами, смотрела на Натали таким взглядом, что та

вынуждена была отвернуться.

Сила Мирабеллы была неимоверной. Даже Натали

чувствовала притяжение к её сцене.

Она моргнулась и повернулась к Луке, увидела жжение в её

глазах. То, что сделали Натали и Природа, не имеет значения.

Храм не будет колебаться. Жертвенный год наступит.

Сцена королевы Арсинои

Джулс вряд ли могла держать медведя и смотреть на танец

Мирабеллы одновременно. Шум толпы и движение заставляли

его нервничать, рядом с Арсиноей он бодался головой и

царапал доски.

Джулс сфокусировалась.

- Всё в порядке, - шепнула она, и по лбу стекали капельки

пота, в голове бился медведь. Было трудно.

Толпа тянулась к Мирабелле, и Джулс стиснула зубы. Когда

она закончит? Танец тянул навсегда, но людям было плевать.

Джулс сделала глубокий вдох и попыталась найти Джозефа. Он

где-то рядом, гордится тем, что она сделала с медведем.

Вот только он вообще не смотрел на Джулс. Он был рядоим с

Мирабеллой. Пробрался через толпу.

Джулс было трудно смотреть на него. Если б она

выкрикнула имя со всех сил, он бы не услышал её. Он не

услышал бы, если б она кричала ему в ухо. Похоть на его лице

сжала живот Мирабеллы. Он никогда не смотрел на неё так, как

смотрел на Мирабеллу.

В разгаре танца Мирабелла потянулась к Джозефу сквозь

пламя. Все видели это. Все знали, что они вместе. Это Джулс

дура.

В её груди сердце превратилось в осколок стекла, что-то

щёлкнуло. И это было то, что держало медведя.

Арсиноя поняла, что что-то не так, когда медведь испуганно

покачал головой. Его глаза из безмятежных стали

испуганными, а потом сердитыми.

Она отступила назад.

- Джулс, - промолвила она, но не смогла привлечь внимание

Джулс. Та пристально смотрела на Мирабеллу, как и остальные.

Медведь впился когтями в деревянные доски.

- Тихо, - прошептала Арсиноя, но низменная магия была не

тем, что связь с фамилиаром. Медведь боялся, и Джулс

потеряла контроль.

Не было времени предупреждать кого-либо, когда он

зарычал и прыгнул со сцены в народ, ударяя острыми когтями

и запрокидывая голову назад. Никто не успел отступить. Они

стояли слишком плотно, потому что тянулись к Мирабелле.

Даже его когти не могли прорезать путь, и медведь вертелся на

месте.

- Джулс! – закричала Арсиноя, но её крик потерялся в шуме,

когда толпа поняла, что случилось.

Медведь поднялся на среднюю ступень, и Катарина

вскрикнула. Он вскочил на стол Черноты, разломил его на

куски, превратил в пыль, но не рванулся к Катарине. Она успела

нырнуть в сторону.

Жрицы вырвали свои ножи и выставили их с испуганными

лицами. Медведь напоролся на один, и белые одежды не

смогли скрыть красноту внутренностей и его лап. При виде

такого количества крови мужество остальных потерпело

неудачу, и они помчались назад.

Верховная Жрица Лука кричала. Женихи смотрели в ужасе.

На той сцене Мирабелла прекратила танцевать, но огонь

ещё был на груди и бёдрах. Не потребовалось много времени,

чтобы медведь сосредоточился на ней. Он рванулся,

отбрасывая всё, что возникало на его пути. Мирабелла не могла

двигаться. Даже кричать.

Джозеф прыгнул на сцену, на путь медведя. Он закрыл

Мирабеллу своим телом.

- Нет! – прошептала Арсиноя. – Нет.

Джулс должна знать, что это Джозеф. Должна видеть. Но,

может быть, слишком поздно тянуть медведя обратно.

Этап королевы Мирабеллы

Жрицы бросились защищать королеву. Но Мирабелла

слышала только рёв медведя. Всё, что она чувствовала – только

руки Джозефа вокруг неё.

Медведь не убил их. Он поднялся на задние лапы. Ревел. А

после на его морде появилось выражение боли, и он спрыгнул

со сцены, убегая на пляж.

Мирабелла подняла голову и посмотрела на паникующую

толпу. Большинство их них спасались на скалах или в долине.

Но несколько тел неподвижно лежали. Молодая жрица, что

присутствовала на сцене Катарины, валялась у подножия, её

руки были согнуты, а живот разорван. Множество раненых…