Александра Елисеева - Озимый цвет

Нас с Ристрихом щедро осыпали зернами столь ценящейся на севере пшеницы, символом успешного союза. Под этот сухой дождь мы вышли из храма. Слуга с поклоном передал мне приготовленный заранее кошель. В нем лежали монеты, которые мы в свою очередь бросили поджидающей нас челяди.

– Пусть светило озаряет ваш путь, ваша светлость! – сказала неопрятно одетая женщина, торопливо засунув в вырез платья несколько монет.

Люди наперебой хватали деньги, и вместо радости от доброго дела я внезапно ощутила разочарование. Мои жалобы на жизнь в замке ничтожны по сравнению с тем, как страдают другие. Пора прекратить горевать.

Я княгиня.

После церемонии состоялся пир. Служанки отстегнули длинный шлейф, и теперь я спокойно передвигалась по залу. Стол ломился от яств. Но это не местный повар постарался. Вернее, он принимал участие в приготовлении блюд, но основная заслуга принадлежала кулинару, которого по моему приказу пригласили на торжество. Если мне повезет, я смогу уговорить его задержаться подольше… навсегда.

Рядом со мной сидел Ристрих, а чуть поодаль – Лили с Торви. Оба прятали смущенные улыбки. Лили сидела зажато, потому что это… Лили, а поручитель явно просто ощущал неловкость от шумного празднества, хотя и искренне радовался моему успеху.

Скулы свело от бесконечной необходимости улыбаться. Я благодарила всех за поздравления и даже вздохнула с облегчением, когда пришло время танцевать. Лицо Ино выражало те же чувства, хотя он всего лишь замещал друга, а не являлся настоящим женихом. Но людей мало волновало, в чью честь на самом деле состоялся праздник.

Князь протянул мне руку:

– Ну же, огненная. Я не кусаюсь.

Почему бы и нет? Все тело затекло от неподвижного сидения за столом, и давно хотелось размяться. Надеюсь, Ристрих не так ужасно танцует, как мне подумалось. После нескольких танцев на родине я зареклась принимать приглашения вояк.

– Думаете, я испугаюсь? – с вызовом спросила я.

Он закатил глаза, наплевав на этикет.

– С вашим характером? Едва ли.

– Знаете, князь, я передумала. Пусть мне составит пару другой кавалер. Я хочу приятно провести вечер, а не слушать ваши колкости.

– Хотите приторных комплиментов и натянутых улыбок? – поморщился Ино.

– Все получше, чем отсутствие у вас манер и такта.

– Хотите манер? – азартно ухмыльнулся он, и я недоверчиво посмотрела на Ристриха. Перемены в его настроении не предвещали ничего хорошего. – Будут манеры! Приглашаю на танец, огненная. Обещаю скучный разговор о погоде, сахарный голос и уйму лести.

– Звучит многообещающе, – тем не менее произнесла я, заинтригованная князем. Не верилось, что он может преодолеть свою хмурость.

Я приняла его руку, и мы начали танцевать. Ино двигался на удивление неплохо (моим ногам ничто не угрожало), но довольно скованно, как и всякий мужчина, привыкший к звону стали, а не игре нааля. Неожиданно для себя я обнаружила, что в его обществе чувствую себя необыкновенно спокойно и уютно.

– Я в нетерпении, князь, – сказала я после того, как сделала пируэт.

– Простите, миледи. Рядом с вами я теряю способность трезво мыслить. Ваша красота сводит с ума.

Я чуть не оступилась, не готовая к такому неожиданному повороту. Если бы я не знала Ристриха так долго, то, возможно, поверила бы. Но его маска лишь прозрачным занавесом прикрывала лицо. Тем не менее мне стало интересно, насколько хватит его терпения, если того требуют обстоятельства.

– Продолжайте.

– Вы двигаетесь так же изящно, как трепетная лань. – Я сдержала ухмылку. – Ваша красота совершенна. Я не могу не любоваться вашими изумрудными глазами. – Вскинула бровь, зеленому цвету моей радужки было далеко до изумрудного. – Шелковистыми красными волосами и нежной кожей. Вы словно сошли с картин великих мастеров.

Больше не скрывая улыбки и в открытую потешаясь над ним и всей этой нелепой ситуацией, я попросила:

– Не нужно смущаться, князь. Говорите все, что у вас на душе.

Я видела, как Ристрих сглотнул. Раздражение мелькнуло в подводящих князя уголках губ. Притворство тяжело ему давалось.

– Вы отличаетесь от всех тех пустышек, что сейчас находятся в зале. Вы другая женщина. Многое повидавшая…

– Хорошо, что не потасканная, – хмыкнула я.

– Огненная, где вы нахвата… – осекся Ристрих. – Какой у вас богатый словарный запас, миледи. Не устаю поражаться вашему уму.

Я рассмеялась:

– Признайтесь, князь, вы не умеете делать комплименты.

– Неправда, в этом нет ничего трудного, – заскрежетал он зубами. В потемневших глазах виднелась досада.

– Но не для вас. Вы не способны видеть в людях хорошее.

– Вот тут вы совершенно точно ошибаетесь, – возразил он.

– Да? Тогда что вам нравится во мне? – желая услышать подтверждение сказанному, потребовала от него. – Неужели вы не способны найти во мне ничего, что можно действительно похвалить искренне?

– Вы – другое дело, – поморщился он.

– Что и требовалось доказать: вы – закоренелый циник.

Музыка стихла, и я попыталась уйти, не желая оставаться на следующий танец. Игра больше не интересовала меня, и я ощутила во рту внезапно появившуюся горечь. Но Ино в свойственной ему грубой манере удержал меня, схватив за руку.

– Подождите, Арана. Мне есть что сказать.

– Я вся внимание, – недовольно сообщила я.

Ино собирался с мыслями, отчего на его лбу залегла складка.

– Вы сильная и не по-женски храбрая, но мне это нравится. Ваше умение добиваться своего достойно уважения. И вы действительно красивая. Очень. Довольны?

На моих щеках расцвел румянец. Я не знала, куда деть глаза. Не думала, что так отреагирую на его слова. Но в этот раз князь и в самом деле не врал. Умение лгать – не самая его сильная черта, и недоговорки сразу чувствовались.

– Да, – тихо ответила я, смущенная, что вытянула у него это признание.

– Доброе утро, княгиня Нерстед! – Лили зашла в мою комнату, едва я надела платье. Эрин отошла в сторону, пропуская компаньонку. Леди так сияла, будто это она, а не я вышла замуж.

– Что-то мне подсказывает, что таким оно было до вашего прихода. Эрин, оставь нас.

Служанка сделала книксен и скрылась за дверью. Как только она ушла, Лили по-хозяйски села на кушетку.

– Ох, Арана, он такой благородный! Я думала, таких мужчин уже не осталось.

– Кто? – удивилась я ее признанию. Не думала, что Лили способна так восхвалять кого-то.

– Финн, разумеется. Лихорадка наконец-то спала, и лекарь даже разрешил визиты. Сначала лорд не хотел никого видеть, вопреки заверениям целителя опасаясь нас заразить, но потом сдался под общим напором. Он даже велел слугам везде зажечь огонь, чтобы чистить воздух. Я не доверяю этим новомодным веяниям, но если этого хочет Финн – пожалуйста. Он такой замечательный! И почему мы встретились только сейчас?