Александра Елисеева - Озимый цвет

– Ты рассчитываешь, что я поддержку твое желание меня убить?! – не сдержалась я.

Деверь поджал губы, как это часто делала его сестра.

– Я не испытываю к тебе ненависти. Именно поэтому я предлагаю выбор: быстрая и безболезненная смерть, – он кинул взгляд на шайларе, – или менее приятный вариант.

– Смерть не бывает приятной.

– Так понимаю, выбор сделан.

В этот момент он потянулся к поясу, выхватывая клинок, ведь никто не мог сорвать с меня кулон, кроме меня самой, чтобы сделать беззащитной перед тенями и приказать им унести мою жизнь. Я тоже не стала терять времени и резко дернулась, отчего в самый опасный момент стул упал, а я – вместе с ним. Больно, зато я все еще жива. Сталь громко рассекла воздух, но не задела меня, лежащую на полу.

– Вемур уничтожит вас раньше, чем вы получите власть! – ожесточенно крикнула я.

Послышался дребезг разбитого стекла. Прекрасные витражи одновременно рассыпались на множество осколков, саранчой обрушившихся внутрь храма. Мужчины едва успели заслониться. Меня уберег сундук, возле которого я свалилась, и спинка стула, закрывшая спину.

– Демоны! – закричал Ранн. – Нерстед!

Я снова взмолилась всем богам. Искры, ну где вы, когда так нужны? Под моим отчаянным натиском магия, до этого напряженно свернувшаяся в груди клубком, немного расслабилась и позволила собой завладеть. Веревки вспыхнули огненными змеями вокруг тела.

Только что упавшие осколки взмыли в воздух. Я поднялась с колен, заслоняя лицо руками, но стеклянные «стрелы» и так проскакивали мимо, совсем не задевая.

В проеме распахнувшихся с грохотом дверей храма стояли Вемур Нерстед и Ино Ристрих. Я с тревогой посмотрела на мужа: ему нечего противопоставить теням, а раненная в поездке рука недостаточно зажила. Если Ранн нападет сейчас, я даже не успею ему помочь.

В голове мелькнула неожиданная мысль: интересно, а как Финн рассчитывал завладеть скипетром, если никто, кроме Вемура, до сих пор не знает, где он? Да, жезл не столь волнует деверя, как желание стать князем, но все-таки. Я сама потратила уйму времени на поиски, но они похожи на перебирание стога сена в надежде разыскать иглу.

И все же чутье подсказывало, что разгадка совсем близка. Тут меня осенило: я осмотрела весь замок, но так и не заглянула в храм. А что, если камень Лили тогда загорелся не потому, что рядом находились мои книги, а по другой причине?

Пока я раздумывала, Ранн сосредоточенно колдовал. Я впервые увидела, как из ничего появляется Тьма. Тени от предметов и людей зашевелились, размножились и поднялись с пола, обретая непонятные очертания. Черные щупальца отрастали от бестелесных субстанций и тянулись к князю.

Вемур тоже призвал силу, но что значит обычная магия против Тьмы? Даже мои искры не уничтожат ее. Я достала камень Лили и внимательно вгляделась в грани, стараясь не думать, что счет ведется даже не на секунды – на доли секунд.

Артефакт покраснел. Уже не стесняясь никого и ничего, я направилась к тому месту, на которое он указывал. Это оказался вовсе не сундук, ошибочно принятый мной за главный кладезь сокровищ храма. Тайник, имеющий наибольшую ценность, располагался совсем не там, а вблизи алтаря. Возле врат Треокого я остановилась и, протянув руку, не веря, коснулась позолоченной конструкции. Иллюзия медленно поплыла, открывая царский жезл. Я сомкнула руку на скипетре, ощущая себя как во сне. Движения казались заторможенными, и время будто замерло.

Я повернулась к остальным, но что-то мешало порадоваться победе. Что-то было не так. Тени резко замерли, ожидая дальнейших указаний хозяина. Финн настороженно уставился в мою сторону и вдруг нервно рассмеялся:

– Чужестранка все-таки обставила тебя, брат!

Я встретилась взглядом с Вемуром. Он свел брови на переносице, беспокойно всматриваясь в мою сторону.

И тут я поняла.

Несоответствие оглушило меня – скипетр не фонил. То есть он совсем не излучал магии, даже отголосков. Я ничего не чувствовала, хотя держала его в руках. Либо это величайшее изобретение за всю историю материка, столь тщательно маскирующее свои ресурсы, либо это… пустышка. Я больше верила последнему варианту, хотя всеми силами надеялась на обратное.

Возможно, в замке находился и настоящий жезл, который я упустила, а этот нужен лишь для того, чтобы отвлечь внимание. Но если нет? Неужели все столько времени гонялись за подделкой?!

– Советую спрятать теней, если не хотите, чтобы скипетр уничтожил их вместе с вами, – блефовал муж.

Я не сомневалась, что уж он-то все знал про секреты храма.

А вот Финн и мой брат, не державшие реликвии в руках, даже не сомневались, что им на головы свалился настоящий жезл. По вискам деверя струился пот, выдавая напряжение. Он ведь уже поверил, что победил…

– Я тебя и без магии уничтожу, – прошипел он. Они с Ранном переглянулись, и тени снова зашевелились, подступая к нам. Медлить больше нельзя. Вот только, Пламенный, что мне делать, если нет никакого волшебства?

– Я предупреждал. Арана, призывай магию!

Я шокированно посмотрела на Вемура. Какую магию? Он что, на самом деле не знает, что реликвия царства – обычная золотая безделушка? Как, демоны раздери, я могу помочь?

Не зная, что за игру затеял князь, я сделала шаг навстречу, чтобы защитить его от теней с помощью кулона, и едва не упала, оступившись от удивления, когда в воздухе появилась росомаха. Зверь зарычал и подался вперед, готовый в следующую же минуту напасть на порождения Тьмы.

Я шокированно уставилась на жезл, зажатый в руке. Неужели я недооценила его? Нет ничего поразительного в том, что именно росомаха появилась в храме. Если скипетр принадлежит Нерстедам, то, вероятно, он способен призывать как раз такой дух.

Росомаха орудовала золотыми когтями и клыками, неистово воюя с тенями. Снаружи замка бушевал ветер, он проникал с порывами внутрь храма через разбитые витражи и помогал зверю в борьбе с бестелесными существами. Финн безуспешно пытался потеснить Вемура мечом, но князь уверенно отражал его атаку, ловко сводя на нет старания противника. Ранн уставился черными глазами перед собой, командуя тенями.

Я вспомнила, что, несмотря на вмешательство демона, брат все же тянул с тем, чтобы меня убить. Тьма полностью подчинила его себе, но тем не менее Ранн сопротивлялся. Может быть, он не лжет, рассказывая, как жаждет получить силу. Но вопреки его словам я верила, что глубоко в душе Ранн все еще верен семье. Эта часть его – оазис посреди выжженной Тьмой пустыни.

– Ранн! Пожалуйста, остановись! – взмолилась я, не замечая, как хватаю его за руку. Я всей душой желала его спасти.

Кулон на шее раскалился, заставив меня вскрикнуть от боли. На руке, которой я держала брата, выступили вены. Я зашипела, на глазах появились слезы, но не смогла пошевелиться и убрать пальцы.