Элизабет Чэндлер - Наследие обмана

Постояв немного у его двери, пыталась уловить звуки, указывающие на то, что он не спит, но ничего не услышала, только тиканье часов. Проходя мимо зеркала в коридоре я мельком посмотрела в него и тут же замерла.

Там, в том древнем зеркале, я увидела девочку, светлую и будто сотканную из тумана. Смотрев на дымку в зеркале я пыталась понять, что увидела. Аврил? Холод прошёл по моему телу.

Я побежала к своей комнате и толкнула закрытую дверь, добравшись до кровати, услышала хлопок двери, но была слишком напугана, чтобы обернуться. Руки тряслись, пока я пыталась залезть под одеяло, задыхаясь от неверия в то, что видела.

Она была там! Она стояла там передо мной! НЕТ! Я смотрела на себя… И я была мертва!!! Я приглушила свой вскрик, закрыв рот руками, но крики эхом отдавались внутри меня.

Когда я снова открыла глаза, то лежала в кровати в тепле и безопасности под одеялом. Это был просто сон, убедила я себя. Затем, повернула голову и увидела, что дверь, которую я закрывала на щеколду перед сном, оказалась открытой.

Глава 6

Поднявшись с постели воскресным утром, я чувствовала себя ледышкой из-за сквозняка, гуляющего между камином и входом в мою комнату. Я поспешила закрыть дверь, как вдруг на меня обрушились воспоминания о прошлой ночи…

«Это был просто сон, — шептала я себе. — Приведение в зеркале — это просто кошмар из-за баек посетительницы. Открытую дверь тоже можно объяснить: дом старый, по нему вечно гуляет сквозняк, который и распоряжается тут дверями в ветреную погоду.»

Быстро одевшись я порадовалась, что мама положила мне свитер с высоким воротом. Зайдя в пустую кухню, я сделала себе горячий чай и пошла в сад. Река казалась загадочной из-за золотых переливов от солнечных лучей. В саду каждая росинка сияла, от плоских иголок розмарина до листьев тимьяна. Я подошла к ограждению сада и застыла у входа, вновь осматривая семейное кладбище. Отсюда розы выглядели розовыми и белыми пятнами на фоне кирпичной стены. Я вспомнила голос девушки прошлой ночью. Возможно ли, что она похоронена прям у дома? Я задрожала.

— Нужен ещё один свитер?

Я не слышала, как подошёл Мэтт.

— Нет, спасибо.

— Ты выглядишь замёрзшей.

Он был одет в джемпер и джинсы. А я подумала, что лучше превращусь в кусок льда, чем признаю, что моя кожа покрыта мурашками.

— Мне нормально.

— Как спалось прошлой ночью? — поинтересовался кузен.

— Хорошо. Замечательно.

По его глазам было понятно, что он ни капли мне не поверил.

— Почему ты спрашиваешь?

Мэтт пожал плечами:

— Люди, не привыкшие жить в старых домах, могут в некоторых местах видеть «приведений», когда погода бушует.

Он внимательно изучал моё лицо, да и я занималась тем же.

— Я отношусь к тем, кто крепко спит, — сказала я. — Что насчёт тебя?

— Я очень чутко сплю, слышу каждый шорох.

Например, приглушённый девичий крик? Задумавшись, сделала глоток чая.

— Ты хорошо провёл вчерашнюю ночь? — спросила я. — Имею ввиду, на танцах, не после них.

Я следила за его лицом из-под чашки, но даже если он и был чем-от занят после танцев, как например, быть «привидением», то Мэтт не показал этого.

— Неа, всегда ненавидел школьные танцы.

— Зачем пошёл тогда?

— Каждый ожидает меня там увидеть, — произнёс он, как факт.

— Ты всегда стараешься оправдать чужие ожидания?

Кузен немного улыбнулся и сказал:

— Не всегда.

— В этом ты прав. Большинство считают, что ты будешь хорошо относиться к родственнице, которую только что встретил, как минимум, будешь вежливым с гостьей.

Он оглянулся.

— Послушай, Мэтт, я не хотела приезжать сюда.

— Тогда почему ты здесь?

— Бабушка попросила меня.

— Ты всегда делаешь то, о чём тебя просят?

— Не всегда. — сказала я, улыбнувшись, как и он недавно. — Мой отец уговорил меня. Я не как бабушка, и мне не нужны её деньги, если тебя это волнует. Папа надеется, что мне удастся помирить маму и бабушку. Полагаю, из этого ничего не выйдет, но время покажет, во всяком случае, я рада быть тут.

Мэтт молчал, и я решила добавить:

— Надо брать всё лучшее из того, что мы имеем. Почему ты берёшь только худшее?

Он не ответил, продолжая смотреть сверху вниз на меня.

— Очень жаль, что у тебя такие красивые глаза.

Видя, как он вытаращился, поняла, что сказала это вслух.

— Ты говоришь всё, что у тебя на уме, — ответил он с сияющими от изумления глазами.

Я отвернулась:

— Бабушка следит за нами из окна, видимо, ждёт нашего возвращения и выглядит раздражённой.

Мы пошли к крыльцу.

Зайдя на кухню, поприветствовала её:

— Доброе утро, бабушка.

— Доброе утро, Меган. Мэтт, ты как-то рано встал для воскресного утра. Я слышала, ты вернулся до полуночи. Ты что, болен?

— Нет.

— Отлично, значит, у тебя сегодня больше времени для учёбы, — заметила она.

Кузен кивнул и подошёл к шкафу, чтобы взять стакан.

Бабушка повернулась ко мне:

— Меган, твоя мама писала, что ты хорошо учишься, может ты поможешь Мэтту?

Заметив, что кузен со всей силы сжал стакан я затрясла головой:

— Это вряд ли, он на год опережает меня.

— Но ты взяла усиленную программу и получаешь одни пятёрки, — настаивала бабушка.

Возможно, она общается с мамой больше, чем я думала. Удивительно!

— Вот Мэтт, как правило, не получает пятёрки, даже четвёрки — редкость.

Зачем она сравнивает нас? Сомневаюсь, что это было проявление гордости за меня.

— Но он никогда не был хорошим учеником, — продолжила Хелена.

Мэтт цедил свой сок, а его лицо оставалось без эмоций.

— Может ты сможешь замотивировать его, — добавила бабушка.

Однако, дело было не в мотивации, а в том, чтобы увеличить его, и так немалую, антипатию ко мне.

— Спасибо, что позволила поужинать с Джинни, — сказала я, резко поменяв тему.

Бабушка кивнула и начала кушать банан.

— Она была поражена твоей работой с посетителями. Мэтт, ты знал, что Меган предложили работу?

Кузен всё ещё стоял к нам спиной, ставя сок в холодильник.

— Я видел, как она работала вчера.

— Ты знал, что ей предложили ещё там поработать?

— Это неплохо, — ответил он.

— Я давно хотела, чтобы Мэтт пошёл на работу. Ещё с прошлой весны.

— Ну… — мягко сказала я. — Не могу представить его продавцом платков и шарфов.

Она не улыбнулась и по-прежнему не сдавалась, чтобы уничтожить хорошие отношения между мной и кузеном в зародыше.

— Он полагает, что он и так загружен спортом и школой, ах да, ещё и общественная жизнь. Скорее всего, это моя вина, что я продолжаю давать ему карманные деньги.

Я тоже не намерена сдаваться и не позволю бабушке играть против меня.

— Кто-либо хочет кексик? — спросила я, доставая коробку, которую оставила вчера. — Это из Чайных Листьев.