Алла Кучук - Серебряные Листья [СИ]

— Хорошо, — опустила глаза Ванимельде. И резко схватила за руку Атрейона. — Раз так, то я тебе отдам всю силу, что у меня есть. Тебе она нужнее, Трей.

Он судорожно вздохнул, расширенными глазами смотря на нее. Я почувствовала жар, исходящий от сиды.

— Ты открыла… открыла мне свою душу… — прошептал Атрейон. — Как ты… Я же могу из тебя всё вытянуть без остатка, всю жизненную энергию… Как Ворон…

— Ты не он. А я тебе доверяю, — чуть улыбнулась Ванимельде.

— Мелле…

— Ты достоин доверия, Трей. Ты, главное, в живых постарайся остаться. Ведь теперь ты за свой народ отвечаешь. Больше некому.

— Я постараюсь, Мелле…

Он отвернулся, шагнул уже было, но мотнул своими седыми волосами. Обернулся, протянул ей руку.

— Мелле…

Она слабо-слабо улыбалась, побледневшая, шатающаяся, отдавшая все силы. И соприкоснулась с ним кончиками пальцев.

— Мне еще никто никогда так не доверял, — прошептал дурацкий глупый Атрейон.

Она качнулась, и Рорик подставил ей плечо. А Эдик и Лёлик поддержали за локти. Впервые прикоснулись к сиде, а то ведь до сих пор старались даже не подходить, сколько возможно было.

Блин, ну все уже давно всё поняли. Даже бестолковые упрямые стражи приняли ее. Надеюсь, до Атрейона тоже дошло. Ну а если не дошло, так я втолкую, когда с гадом-дядюшкой разберёмся.

Если живы, конечно, останемся.

Черт бы всё побрал… Девятнадцать прирожденных магов… Сотни людей и фоморов… Это же сколько силищи он хапнул, скотина такая. И дедушки-бабушки не помогут… И никто не поможет…

Всё, пришло время героям совершить подвиг. И ни меча-кладенца, ни шапки-невидимки. Одна надежда на Бренна-антимага.

— Бренн… — зашептала я ему, — ты уж постарайся его прирезать… Мы отвлекать будем.

— Меч наготове держу, — похлопал Бренн по поясу.

Мы вошли в саму крепость. Атрейон повёл нас этими длинными коридорами, лестничными переходами и залами. И повсюду валялись трупы. Кровь, засохшая, бурая, покрывала каждый сантиметр пола. Ему ведь нужна одна капля, остальное пусть течет, ему же всё равно…

Ох, тварь… Стоило фоморам спасаться от голода и холода для того, чтобы их убил двинутый на силе и крови ушлёпок. Ох… хоть бы Лёлик родителей своих живыми нашел… Я вот уже увидела, двое из моих бывших стражников лежат, Сова и Чебурашка, Господи, я так и не узнала, как их зовут… Почему я не упросила тогда Трея всех стражников забрать с собой… Всю крепость с собой не утащищь… Если бы заранее всё знать… Дядюшка Фебал при Балоре тихонько сидел, как мышка послушная… А понял, что того прибили, так и раздухарился, осмелел…

— Но ведь в крови простых людей почти нет магии… — шептала Лелька, с ужасом обходя лужи крови и очередной труп.

— Почти нет, — глухо ответил Атрейон. — Потому и резал всех подряд, чтобы по капле собрать силу. Балор хотя бы только магов резал, и ради цели вырваться на свободу, а заодно и нас вытащить… а этот…

— Только психу могла прийти мысль домогаться собственной сестры, — сказала я. — Он и в юности был тварью больной…

— Что? — ахнул Киаран. — Это ты про свою мать? Про Рианнон? То есть это потому она сбежала из родительского дома?

— Да. Он мне всё про великую любовь к ней рассказывал…

— Больной, — убеждённо кивнул Даник. — Нормальный человек такого даже не помыслит…

Мы спускались всё ниже и ниже, холодно совсем стало. И так на дворе не лето, а здесь вон стены инеем покрываются. И факелов нет нигде, все прогорели давно, а новых не меняют. Нам уж пришлось в кладовочке несколько прихватить, попользоваться.

— Трей, а с чего ты взял, что он в Зале Ритуалов сидит? Там же ужас как холодно, — сказала я.

— Он убивал там магов. Их сила еще звенит в воздухе. Он будет впитывать ее до последней капли. И… там трон Балора. Он же любит всякие троны… А на холод ему сейчас плевать, как ты говоришь. И на еду, и на воду… Он сейчас переполнен магией.

— Угу, кровушки попил, вот и сыт, и пьян, — пробурчал Бренн.

— Ох, светлая Бригитта, как это можно… — простонала Лелька, часто-часто дыша, чтоб тошноту отогнать.

— Не думаю, что нам Бригитта поможет, — поморщилась Ила. — Никто не придёт. Сами будем.

— А жаль… Натравить бы на этого Ворона нашего Амрисса с его пакостями… — вздохнул Киаран.

— Во-во, Амрисс так и говорил, что покоя не дадут, — ехидно сказал Бренн.

Мы осторожно спускались по той длинной винтовой лестнице, уходящей в самую глубину горы. Она скользкая — кровь на ней замерзла потёками, вся в инее, следов даже не видно, чтобы кто-то тут последние пару дней ходил. Ну, так и Лина говорила, три дня Ворон принцев внизу по одному убивал… ох, страшно…

Что-то, когда мы только начинали свое путешествие, подвиги да приключения совсем иначе представлялись. Всё как-то больше виделось героическое гарцевание на боевых конях с мечами да фанфарами, и армии фоморов колотить. А тут даже не сражались толком… и всё от ужаса к ужасу, как зайцы, бежим… А становится всё только кошмарнее… Казалось бы, что может быть страшнее Хаоса и Балора? А вот тебе, пожалуйста, родной дядюшка — хуже, хуже, хуже, потому что он не древний бог, а человек, такой же, как я сама, с такой же кровью… А значит… и я могу стать такой же, вот что это значит.

— Даник, — шепчу я, и мой испуганный голосок эхом мечется среди каменных стен. Отвлечься, отвлечься от этой мысли…

— Чего? — так же шепчет Аодан.

— А помнишь, ты золотишко зарабатывать подвигами хотел? Всё, что мы заработали, одна овца контуженная, и ту на еду сменяли…

— Ну и Ётун с ней… Удовольствие прибить этого урода — дороже любого золота.

— Ага, — поддакивает Бренн.

— А мне дадите кинжалами потыкать? — храбрится Ила, бледная до синевы прямо.

— Даже попинать дадим, — ухмыляется Киаран.

— Как бы он нас не попинал, — задумчиво вздыхает Атрейон.

Мы осторожно вошли в ярко освещенный круглый Зал Ритуалов, никогда еще здесь не было так светло и страшно. Плыли огни в воздухе целым хороводом. Светились линии пентаграмм. Воздух просто ледяной, аж зубы стучать начали. И весь пропитан запахом смерти.

И ледяной магии.

По стенам вокруг всего этого зала равномерно развешаны тела фоморов. Как бабочки в коллекции энтомолога, только тех булавками пришпиливают, а принцы — их семнадцать, двоих же он во дворе убил, — принцы, маги, сыновья бога Балора, на каменных шипах висят, и видно, что умирали они не сразу. Фоморы же выносливые, живучие, долго истекали кровью, и эти ручьи все к центру сбегались, к каменному страшному трону Балора.

Какая же у него силища, если с ним семнадцать магов не справились… Что мы с Атрейоном, экстрасенсы-любители полудохлые, сможем сделать?

— Наконец-то, — сказал Ворон. — Я уже устал вас ждать.