Борис Тюрин - Пленник (СИ)

Циоан раскачивался из стороны в сторону, не отрывая окровавленных ладоней от лица. Дан, опомнившись, вскочил на ноги и бросился на помощь принцу. В это время куб словно взорвался. Вспышка ярчайшего света прокатилась по залу, опрокидывая мощной волной всех, кто попадался на пути. Дан упал, придавив нового короля Минда своим телом…

Циоан услышал хлопок, и все смолкло. Пошевелившись, шатранец понял, что не пострадал. Осторожно выбрался из-под обмякшего тела маршала. Открыл глаза, но тьма не рассеялась. Кажется, он лишился зрения из-за чудовищной вспышки света. Но глаза потихоньку привыкли к полутьме, различая скопище неподвижных тел. Он потряс друга, но Дан не отреагировал. Приложив палец к шее, уловил пульс. Он жив! Вздрогнул, услышав шорох, и медленно обернулся.

В том месте, где примерно лежало тело Софии, стояла высокая фигура. Циоан различил резкие черты лица, темный костюм. Незнакомец выглядел обычным человеком, но бешено-забившееся сердце шатранца отказывалось это признавать. От фигуры словно исходило темное свечение. Еще вчера Циоан сам бы заявил, что такое невозможно, но мужчина словно затмил солнце тьмой.

— Хозяин, — против воли вымолвил молодой король. Пальцы нащупали кинжал Белки. Циоан схватил его и крепко сжал, словно ожидая нападения.

Кошчи обернулся. Тонкие губы изогнулись в жесткой усмешке.

— Я отдал ее тебе, чтобы спасти от неминуемой смерти, — прошипел он. — Подарил вам королевство, чтобы она ни в чем не нуждалась. А ты убил ее даже быстрее, чем моя Сила! Достоин ли ты жить после этого?..

— Не достоин! — Циоан поднялся, стараясь не замечать дрожи в коленках, и упрямо качнул головой: — Я готов к смерти!

— Прыткий какой, — недовольно буркнул Кошчи. Потом отмахнулся: — Живи уж…

— Тогда я сам! — выкрикнул Циоан и, размахнувшись, ударил кинжалом… с ладонь Хозяина.

Когда тот оказался рядом, молодой король не заметил. Острие раскололось на множество мельчайших кусочков, словно Циоан изо всех сил ударил по камню. Хотя, возможно, так и было…

— Минду нужен король, — бесцветным голосом молвил Кошчи. — И жертва Софии не должна быть напрасной.

— Я не могу, — рыдая, с трудом произнес Циоан. — Не могу… жить без нее. Я согласен не прикасаться к ней хоть всю жизнь… Пусть она меня никогда не полюбит! Пусть даже останется с тем, другим, кого она так отчаянно желает… Лишь бы просто знать, что она жива, что она есть на этом свете!

Кошчи вздрогнул. Слова… Те жестокие слова, что некогда сорвались с губ девушки. Они предназначались не ему, а Циоану. Как он мог быть так слеп? София всегда любила его. И готова была на любую жертву, следовала любому его слову. Куб каким-то загадочным образом на время пометил его в тело шатранского принца. И при этом выполнял приказ Хозяина… он же хотел увидеть девушку. Сила живой воды непредсказуема. Как же слаб человек! Он добровольно убедил сам себя, что чувства Софии изменились, что она теперь любит принца. И очень легко поверил в придуманную сказку. Почему? Все просто — лишь бы ничего не менять. Но риск часть жизни. А жизнь никогда не стоит на месте. За многие столетия он это забыл. Невозможно что-то удержать…

— Она будет жить, — решительно сказал Кошчи.

Он воздел правую руку к небу, призывая Силу. В тот же миг по залу пронесся черный вихрь, сметая все со своего пути. Поравнявшись с Хозяином, застыл, словно верный пес. Кошчи требовательно протянул руку ладонью вверх. Вихрь стремительно растаял, превратившись в маленькую каплю вязкой жидкости. Она парила прямо в воздухе, в дюйме от ладони.

Кошчи опустил руку, направляя капельку Мертвой воды на тело Софии. Частичка Силы растворилась, окутав девушку тонким слоем серебристого тумана. Тело вздрогнуло и вытянулось в струнку. От кровавого пятна на боку словно пошел легкий пар. Личико девушки разгладилось, словно она просто спала.

Хозяин поднял к небу другую руку и, словно в печали, опустил голову. Тьма, скрывшая даже свет солнца, постепенно рассеивалась, словно дым, движимый ветром. Вокруг тела Хозяина, то тут, то там, засверкали искры, так, если бы сверху посыпалась мельчайшая золотая пыль. Над ладонью засеребрилась маленькая, еле различимая, капелька вязкой субстанции. Кошчи опустил руку и с холодной улыбкой рассмотрел ее.

Внезапно по залу пронесся порыв ветра, в окна ворвался проливной дождь. Циоан протер глаза, но это не помогло: ливень возник посреди абсолютно ясного неба. Холодные струи не падали вниз, а летели прямо в окна, словно стаи сказочных птиц. Капли воды шмелями носились по залу, даже не думая падать на пол, будто каждая жила своей собственной жизнью. Рядом с фигурой колдуна появилось огромное лицо, сотканное из нитей дождя.

— Не делай этого, — закричал Старик. — Даже я не знаю, что может случиться…

— Ты и в моем случае не знал, — безразлично отмахнулся Кошчи.

— Тебе просто повезло, — не унимался тот. — Твое тело приняло именно ту дозу Живой воды, которая была почти безвредна. Но, подумай! Утратив эту каплю, ты снова станешь прежним. Ты не будешь помнить о своих чувствах. И лишь нечто потерянное будет отравлять твое существование.

— Я всегда могу прийти к тебе в гости, — возразил Кошчи.

— Рискнув существованием нашего мира, — нахмурилось лицо. — Да и неизвестно, повезет ли тебе в следующий раз. На толику больше, и тебя разорвут противоположные Силы! Эта капля — твой единственный шанс…

— Как и ее, — упрямо мотнул головой Кошчи.

— Ты же знаешь, что она не станет живой, — грустно отметил Старик. — Это будет уже кто-то другой…

— Пусть так, — решительно ответил Хозяин. — Пусть она будет другой. Она — будет. И мне этого достаточно.

— Как знаешь, — Старик пожал плечами и исчез. В тот же миг потоки воды, недовольно метающиеся по залу, обрушились вниз.

А Кошчи медленно опустил руку, позволяя капельке Живой воды соскользнуть на тело Софии. К серебристому сиянию, охватившему девушку с каплей мертвой воды, добавилось теплое свечение, словно дымка над горизонтом в краткий миг. Когда солнце проваливается в сумерки…

Циоан моргнул и оторопело осмотрелся. Мокрые люди поднимались с пола. На лицах растерянное выражение, так, словно каждый внезапно очнулся от глубокого сна и не понимал, где находится. Молодой король быстро обернулся: тела Софии не было. Губы тронула печальная улыбка. Вряд ли они когда-нибудь увидятся. Но она где-то есть, она жива. И ради этого он будет жить. Как приказал Кошчи.

— Славься, Руйс! — крикнул кто-то.

Его поддержали, и вскоре растерянный ропот перешел в восторженный рев. О Софии никто и не вспомнил, словно ее и не существовало. Даже доблестный маршал Дан Айсель не пытался искать мертвое тело своей сестры. Хозяин прав: Минду нужен король. И он, Эван Руйс, поведет свое королевство в эру процветания.