Дженна Маккормик - Борн

— Прошу вас, Госпожа Управляющая. Я сделаю все, что угодно. Я не готов закончить свой жизненный путь.

Она вздохнула так, как будто вся тяжесть мира лежала на ее плечах.

— Ты знаешь закон, Кормак. Любой брэд, замеченный с книгой, должен быть немедленно уничтожен. Я могу не соглашаться с этим, но как у служащей колонии, у меня может быть только одна единственная цель — делать все для достижения ее высшего блага.

Он лихорадочно придумывал, на что мог бы выменять свою жизнь.

— Разве, мы не можем… притвориться, что ничего не произошло? Больше никто не узнает.

— Я буду знать, — мускул дрогнул на ее лице.

Подползая к ней на коленях, Кормак сглотнул прежде, чем предложить:

— Я могу стать тем, кто доставить вам удовольствие.

Она молчала. Он осмелился взглянуть на нее. Необычные глаза Аллоры ничего не выражали, было сложно понять, о чем она думала или что чувствовала… Если она вообще чувствовала хоть что-нибудь.

Приняв ее молчание за хороший знак, Кормак слегка подался вперед и обхватил одной рукой икру ее ноги, обтянутой кожаным сапогом.

— Вы когда-нибудь представляли себе, что это такое, когда вас ублажает брэд? Обещаю, что во всем свете не существует мужчины, который будет трудиться столь же усердно, удовлетворяя вас.

— И часто ты так делаешь, Кормак? Предлагаешь свои сексуальные услуги надзирателям в обмен на то, чтобы они превратились в слепых? — тон ее голоса был холоднее, чем температура воздуха снаружи защитного экрана, окружавшего сарай.

Он глубоко вдохнул, своим сверхчувствительным обонянием вбирая в себя аромат свежего сена и возбужденной женщины. О, да, Аллора определенно желала того, что он ей предлагал, и он, ох, как хотел ей это дать. Еще не все было потеряно. Кормак видел ее смущение, когда она выдохнула:

— Я не мужик с неуправляемым членом, чтобы соблазниться таким предложением.

— Для меня это будет впервые, — его пальцы нырнули под верх сапога, где выглядывал тонкий материал ее чулок, и, немного поднявшись, начали смело поглаживать нежный внутренний сгиб ее колена. Кормаку нечего было терять, но перед ним было все, что он хотел бы получить. — Можете ли вы себе представить те невероятные ощущения, которые испытаете, когда вас будет трахать языком мужчина, отчаянно желающий удовлетворить вас?

Его предложение взволновало Аллору, Кормак почувствовал, как по ее телу пробежала мелкая дрожь. Он никогда не предлагал ничего подобного ни одному из борнов, но его госпожа… Он уже мог почувствовать ее вкус на своих губах, представить шелковистость ее влажной плоти, слышать ее вздохи и стоны, когда будет возводить ее на вершины блаженства снова и снова.

— Продемонстрируй мне, — приказала она. Он поднял голову, изучая ее броню. Она прятала свои красивые пышные формы, и у Кормака чесались руки раздеть Аллору и увидеть ее во всей красе. Его лицо находилось прямо напротив ее самого сокровенного места между ног, и Кормак глубоко вдохнул, наслаждаясь женским ароматом.

«Если меня осудят, то, черт возьми, я предоставлю для этого хороший повод».

Брэды носили лишь тонкую, едва прикрывающую их кожу одежду из специального согревающего материала, а не такое тяжелое снаряжение. Кормаку понадобилась минута, чтобы найти на нем застежки. Аллора вздрогнула в его руках.

Неподалеку мягко заржала лошадь.

— Я этого не хочу, — запротестовала Аллора, но ее тело рассказывало совершенно иную историю. Замки поддались, и ее облачение с грохотом упало на землю. Под ним на ней был лишь тонкий, почти прозрачный слой одежды, который вряд ли можно было назвать теплым.

Броня скрывала красивые плавные изгибы тела, гладкие округлые бедра и нежную упругую грудь. Аллора все еще была в сапогах и перчатках, но Кормак не трогал их, боясь, что она остановит его, если он попытается их снять. А он жаждал вкусить ее, даже больше, чем сделать следующий вздох.

— Ты хочешь, — он осмелился ей возразить, движимый первобытным инстинктом, прижался к ее бугорку, медленно потеревшись об него, чтобы не спугнуть Аллору, как если бы она была дикой необъезженной кобылицей.

Интересно, а ее волоски в интимной зоне такого же цвета, как и огненные локоны на голове, или темнее? Они скрывали тайну ее лона, которую ему так хотелось разгадать. Медленно Кормак стал приподнимать юбку, сминая в руках ткань до тех пор, пока не собрал ее на талии. Рыжие! Точно такие же рыжие кудряшки!

Он придвинулся ближе, позволив своему дыханию коснуться ее чувствительной плоти. Аллора ахнула, и ее перчатки вместе с книгой свалились на землю. Триумф охватил Кормака, он даже испытал невероятное головокружение. Ему хотелось тут же припасть к ней, подобно дикому зверю, раздвинуть ее складочки и неистово ласкать ее языком. Но Кормак сдержался, ведь он обещал ей уникальный и бесподобный опыт.

Он опрокинул ящик, стоящий неподалеку, и поставил ее ногу на поверхность, потому что так ему было удобней ласкать Аллору меж ее раскрытых бедер. Отпустив юбку, плавно накрывшую его, Кормак оказался заключенным в раю. Он пробежался пальцами по шелку ее ног, сфокусировав свой взгляд на ее сердцевине.

— Ты прекрасна! — прошептал он, пальцами шире раздвигая ее. — Меня убивает жажда поцеловать тебя, испробовать твои соки.

— Тебе не следует, — едва слышно произнесла Аллора, но по интонации ее голоса было понятно, что она желала продолжения. Она практически сочилась горячей влагой.

Кормак посмотрел на свои мозолистые руки, шершавые и замерзшие от тяжелой физической работы. Он сунул один палец в рот, увлажняя и согревая его, насколько это было возможно.

« Нет, все равно недостаточно хорошо» .

Его язык был мягче и должен, наконец, почувствовать ее вкус.

Кормак коснулся ее центра и застонал, впервые ощутив сладость ее влажного жара. Аллора всхлипнула, и он протолкнул палец глубже, исследуя вход в ее тело, а затем набросился на ее клитор в бешеном ритме. Он совершал эти действия множество раз с бесчисленным количеством любовниц, но сейчас для него все было словно впервые. Кормак настолько хотел познать ее вкус и запах, что это желание затуманивало его рассудок, оно было так же сильно, как и жажда жизни.

Ее ноги дрожали и инстинктивно дернулись ему навстречу, когда Кормак схватил ее за ягодицы, прижимая к себе и удерживая в вертикальном положении, пока наслаждался ее лоном. Он наблюдал за Аллорой сквозь просвет в ткани, впитывая каждую деталь. Ее глаза были закрыты, губы распахнулись, большая сочная грудь с затвердевшими пиками вздымалась в такт ее учащенному дыханию, живот подрагивал, как и бедра. Его член болел и молил об освобождении, но Кормак проигнорировал его, решив отправить Аллору еще выше.