Эдриенн Вудс - Огненный Удар

Я была так счастлива, что сегодня занималась еще с кем-то помимо Люциана. Но потом вспомнила, что это латынь с Блейком, и мое горло сжалось. Если он был лучшим в ней, то мне придется терпеть его, как я терпела Арианну.

Когда Люциан убедился, что мы сделали растяжку, мы пошли обратно к общежитиям. После душа номер два я чувствовала себя уже не такой деревянной, как до этого. Я все ещё поглощала мюсли и йогурт в столовой, когда прозвенел звонок.

День пролетел быстро, и не успела я заметить, как наступило время ланча.

— Елена, — прокричала Сэмми мое имя. Они с Бекки сидели сегодня за другим столом, потому что за тем столом, за которым обычно сидели мы, захотела сидеть принцесса. Она была настоящей занозой в заднице.

— Итак, кто-нибудь уже угадал загадку? — спросила я, демонстрируя, что смена стола из-за принцессы меня не волнует.

— Нет, но у меня будет седло, — сказала Бекки, подпрыгивая на подушке.

— Седло? — я взглянула на Сэмми.

— Седло для дракона, — Сэмми закатила глаза.

— Джордж, наконец-то, позволил портным снять с себя мерки этим утром, — проигнорировала Бекки жест Сэмми.

— Когда Драконианец объявляет права на дракона, портные из «Клиффорда и Брукса» шьют ему седло. Они сегодня здесь, чтобы снять мерки с Джорджа, — подробно объяснила мне Сэмми.

— И почему это так волнующе?

— Елена! Это значит, что я наконец-то почувствую, что это такое парить с ним в воздухе, — сказала она, закрыв глаза и вздохнув.

— Ну, когда ты так говоришь, то получить седло звучит действительно круто, — я попыталась быть восторженной ради нее, но в действительности это пугало меня до чёртиков. Дело было определено в высоте.

— Круче не бывает, это как первый поцелуй для девушки, — сказала Бекки.

— Ты, наконец-то, получишь своё седло? — Люциан поставил свой поднос с едой на стол и плюхнулся на подушку рядом со мной. Он чмокнул меня в губы и откусил кусок от своей пиццы.

— Вроде того, на следующей неделе, — ответила она и снова начала рассказывать все сначала.

Мы быстро разделались с ланчем, вынужденные выслушивать рассуждения Бекки о том, какую она выберет кожу и тип застёжки, какую веревку возьмёт для вожжей.

Когда, в конце концов, прозвенел звонок, я усмехнулась. Искусство войны я не ждала с нетерпением.

Глава 18

После уроков в моем животе все скрутилось в тугой узел. На лбу выступил пот, в то время как я боролась с тошнотой, не зная, чего ожидать от занятия по латыни с Блейком. Он сказал Сэмми, чтобы я шла к нему в библиотеку. Я съежилась от воспоминания, как уставилась на него влюблёнными глазами, когда увидела в первый раз, словно чокнутая фанатка звёзды, ослепленная его нереальной красотой. Я была такой тупицей, раз позволила случиться подобному.

Глубоко вздохнув, мысленно собралась и вошла в просторную комнату. И увидела его за одним из столов, глубоко погруженным в свои мысли и играющим с зажигалкой. Его что-то связывало с огнем?

«Не пялься, Елена,» — трубил голос в моей голове. Подходя к нему, я про себя повторяла отредактированное приветствие. Нужно ли было сказать ему: «Привет, Блейк» жизнерадостным голосом, но тогда он подумает, что это в некоторой степени его влияние на меня. Если я произнесу это скучным тоном, он подумает, что я в депрессии. Когда пришло время, это оказалось сложнее, чем я ожидала. Во имя любви к чернике, я потеряла дар речи и даже не могла поздороваться, как нормальный человек.

— Йоу, Елена, — начал он.

Аа? Я нахмурилась, пытаясь понять, что он произнес.

Он бросил еще пару странных слов, и я поняла, что он говорил на латыни. Блейк о чем-то спрашивал, но я понятия не имела что. Неловкая пауза затянулась на несколько мгновений. Он уставился на меня своими горящими голубыми глазами, словно пытался заглянуть прямо в душу. Это заставило сердце пропустить удар. Мне это не понравилось.

Когда он снова заговорил, я покачала головой. Полагаю, это был его способ протестовать против помощи мне.

— Что? — голос оборвался.

Казалось, он был раздражен моим ответом и снова заговорил на латыни. Стул издал ужасный скрежет, когда Блейк оттолкнул его назад. От этого звука головы начали поворачиваться в нашу сторону. Он поднялся, произнес что-то еще, кивнул и направился к двери.

— Блейк, пожалуйста, — закричала я ему вслед, и он остановился. — Мне, правда, очень нужна твоя помощь. Я не хочу провалиться.

Он так и остался стоять спиной ко мне.

— Пожалуйста, — снова взмолилась я, надеясь, что это сработает.

Он рыкнул и повернулся ко мне, ухмыляясь уголками губ. Это придавало ему сверхгорячий вид, и я услышала, как парочка находящихся рядом девчонок вздохнула.

— Хорошо, — произнес он. — Но если ты собираешься плакать, то я пас.

Он рухнул на тот же стул, на котором сидел до этого. Я съежилась, когда Блейк придвинул себя, стул и все остальное к столу. Библиотекарь нахмурилась на него, и от этого жеста у нее чуть не свалились очки с носа.

Он начал с простого, со слов, которые были похожи на английские.

Мы перешли к спряжению глаголов и перечислили слова вроде confirmare, что значило «подтверждать», до vocare, что значило «позвонить». Вкратце повторили притяжательные местоимения: мой, твой, его, ее и их.

Когда он в качестве примера использовал слово «давать», во всем этом впервые появился какой-то смысл, но он не шутил на счет слез. Он злился и заставлял меня повторять по тысячи раз, пока я не произносила все верно.

Парень морщился, если я ошибалась с произношением слова, словно это оскорбляло его. Я вздыхала, изо всех сил пытаясь не закричать.

— Твоя самая большая проблема с глаголами. Для драконов это легко. Мы рождаемся, чтобы говорить на латыни, в то время как люди находят это сложным. В латинском, окончание глагола каждый раз меняется. Окончание имеет решающее значение, оно говорит о времени, лице и числе, — объяснял он, выставив три пальца, чтобы мне было легче понять. Я уже забыла, что означал первый палец. Просто потерялась в его глазах.

« Очнись, Елена », — произнес мой внутренний голос сквозь стиснутые зубы.

Я заставила себя вернуться в реальность, пока он объяснял, что при использовании единственного и множественного числа глагол всегда меняется. Я изо всех сил пыталась следить за объяснениями и чувствовала вину, когда ловила себя на том, что пялюсь на его губы. Они вызывали у меня желание схватить и поцеловать его. Я чувствовала себя так, словно уже изменяю Люциану. Голова была готова взорваться, когда, к счастью для меня, Блейк объявил перерыв.

Он попрощался и проворчал, что встретимся здесь же на следующей неделе.