Юлия Шолох - Адаптация

Ну, не будем.

Я опомнилось.

- Тебе нравится это платье?

Хиромэ нехотя сморщила нос, безуспешно натягивая на себя равнодушную маску. Потом сдалась.

- Это шедевр, - честно ответила она.

- Оно твоё.

- В обмен на что? – она ухмыльнулась, смотря снизу вверх, но при этом так, будто я просительница, которая пришла умолять о милости.

Нет, на провокации не поддадимся. Хотя вариант про выпороть всегда остаётся. Ну, про запас. Мало ли…

- Ни на что. Просто так. Оно твоё.

Хиромэ приподняла брови.

- И ты не хочешь, чтобы взамен я оставила Парфена в покое? Ты же для этого прилетела, между прочим, без приглашения. Чтобы его оградить от всего, что сделает его несчастным?

Опа-на! Я не ожидала, что гудронка будет в курсе событий. В общем-то, это как раз предсказуемо, ведь она знакома с укладом кисейцев куда лучше меня. Хорошо, что мой план не рассчитан на обман, вот тут я бы и пролетела.

- Конечно, я этого хочу, но…

Она перебила:

- И ты подаришь мне это чудесное платье, даже если я за него выйду?

Гудронка пренебрежительно хмыкнула, хотя вышло неубедительно. Мне и в голову не приходило, но… она реально смотрела на платье так, как даже я не смотрела, хотя идею кружев я считала своим личным достижением. Однажды я мимоходом создала милое плетение для сердечек, которое радовало глаз. Но в этот раз я создала нечто, чем реально можно гордиться. На что можно любоваться.

Глупая, маленькая девчонка, которая верит, что только я стою на пути к её большому счастью. Я-то как раз и ничто, по сравнению с желаниями Парфена, почему же она не понимает? От меня можно отделаться раз и навсегда, но как она будет уживаться с ним?

- Хиромэ. Я сказала правду. Я подарю тебе это платье, но не бесплатно, уговорила… Взамен я попрошу несколько минут твоего времени. Я хочу, чтобы ты меня выслушала.

- Давай, - согласилась она, не отводя жадных глаз от алых кружев.

- Это платье – шедевр, ты сама сказала. А теперь подумай минутку и скажи – ты готова носить его… всегда?

Хиромэ резко повернулась ко мне и вытаращилась.

- Всегда? Нет, конечно, что за глупость!

И она с облегчением рассмеялась.

- И это всё, чего ты хотела?

- Да. Я понимаю, что всё выглядит довольно нелепо и не к месту. Сейчас я уйду, а ты подумай, пожалуйста, всего чуть-чуть и ответь на другой вопрос. Не мне… Себе самой, потому что сегодня решается твоя судьба. Так вот Хиромэ, Парфен – это платье. Идеальное. Но – одно, раз и навсегда. Не будет больше ни зеленого, ни блестящего, ни… любого другого. Навсегда. Подумай, Хиромэ, действительно ли ты этого хочешь?

Она сидела, прищурившись, и смотрела на меня довольно враждебно.

Всё, я сделала что смогла, заронила столько зёрен сомнений, сколько влезло в благодатную почву, теперь пора уходить, иначе она будет злиться, и я точно проиграю.

И как же хотелось подойти к ней, наклониться и проорать в самое лицо, что если она сейчас не опомнится, она сломает жизнь не только себе самой, а и мне, и Парфену. И что нельзя из-за минутного каприза делать глупости космического масштаба. Нельзя, и всё тут!

К сожалению, кричать тоже нельзя.

Я развернулась к двери и, хотя руки дрожали, всё-таки нажала на ручку.

- Эй, а ты сама… готова носить это платье всегда? – спросила Хиромэ мне в спину.

- Да, - тихо ответила я, потому что горло сжалось от подкативших слёз.

За дверью гудронки стоял охранник, который по договору с королём теперь никого сюда не пустит, чтобы Хиромэ не отвлеклась на подружек и болтовню, а всё-таки попыталась обдумать сложившуюся ситуацию и свою в ней роль. А я пошла в комнату, где ждал Парфен.

И вот ещё - я не сказала ей, что платье может быть одно, но зато обувь, прическу и аксессуары можно менять постоянно.

Я шла куда-то по коридору, пустым взглядом смотря вдаль (в кино со стороны такое действие наверняка выглядело бы весьма эффектно), но по дороге меня аккуратно развернули и привели в некую комнату, где присутствовал король и Парфен. Кисеец выглядел очень строго и даже солидно. Его костюм напоминал форму – темная плотная материя с окантовкой светлым и белыми пуговицами, такая же строгая обезличенная обувь. Яркими пятнами выделялась только его раскраска, а вот белые перчатки впервые сливались по цвету с его лицом.

Видимо, Парфен нервничал, чему сложно удивляться.

А на меня накатило то неестественное спокойствие, когда ты настолько выложился, что сил и эмоций больше ни на что другое не осталось. Наверное, если сейчас перед моим носом взорвут огромную бомбу, я ничего не почувствую.

Я села напротив Парфена, который не шевелился и только пристально следил за мной, не отрывая взгляда от моего лица. Одиннадцать дней своеобразного отпуска на пользу ему явно не пошли.

Я вздохнула. Как я, оказывается, по нему соскучилась, пусть мы даже периодически общались. Однако видеть его таким, настоящим, а не проекцией, куда приятнее. И всё равно – сейчас невозможно к нему прикоснуться точно так же, как когда нас разделял экран.

Парфен не стал задавать вопросов, а я не стала ничего рассказывать. Всё предельно понятно – или у меня получилось, или нет. Сейчас в зале веселились гости, их хорошо слышно, видимо, мы находимся недалеко от зала, и вскоре наследница с папой и женихом выйдет на сцену, чтобы сообщить новости, а в нашем случае – объявить направление, по которому будет развиваться наше дальнейшее будущее.

Король тоже молчал и устало хмурился. Наверное, ему давно всё надоело и хотелось только одного - чтобы ситуация хоть как-то разрешилась, и уже неважно, в чью пользу.

Время текло так неторопливо, что я почти слышала, как оно журчит, как ручеёк, прыгая по камешкам…

Потом за нами пришли два гудронца в униформах. Вежливо поклонились, приглашая пройти в зал.

- Я не пойду, - вдруг сказал Парфен.

- Что значит, не пойду? – переспросил отец Хиромэ.

- Если она объявит дату, а я буду стоять рядом…

Я ожидала, что сейчас последуют угрозы, потому что данного заявления явно никто не ожидал, но отец Хиромэ сказал:

- Хорошо. Стойте за кулисами. Но если она объявит дату… ты выйдешь на сцену.

После этих слов Парфен и король уверенно уставились друг на друга, как будто играли в гляделки. Подозреваю, король в курсе, что Парфен решил сбежать, и не особо против. Зачем ему?

- Хорошо.

Поднявшись, Парфен сразу взял меня за руку и, выждав несколько минут, повёл к залу.

За это время Хиромэ не пришла… Значит, отправилась красоваться прямиком на сцену, не стала тратить драгоценное время, отвечая такой, как я, неудачнице. И, правда, зачем?..

Но показывать, насколько меня охватывает отчаяние, я не рискнула. Парфен тоже выглядел, как замороженная треска и почти не шевелился, если бы он не дышал и парил в воздухе, то вполне сошёл бы за манекен, который я бросила в комнате гудронки.