Хейзел Хантер - Изменившаяся

Но он снова и снова вминался в нее, его пальцы терзали ее ноющую горошинку, и ее чувствительное местечко заныло почти до боли. Внезапно Изабель ощутила, как знакомое сильное ощущение вновь берет над ней верх. Мак тихо захрипел ей в шею, его рука принялась отчаянно распалять жжение в ее холмике. Как волна прилива, внезапно выпущенная на волю, все тело Изабель зашлось в череде конвульсий, которые она совершенно не могла контролировать.

***

Мак чувствовал, как Изабель забилась в его хватке, ее бедра бешено дергались, спина сильно вжималась в его грудь. Ее тело пульсировало вокруг его возбуждения, пока он вминался еще глубже, его рука стискивала ее холмик, как будто от их соединения зависела его жизнь. Он вновь и вновь глубоко входил в нее, ее теплые глубины обволакивали его, поглаживали, питали его желание полностью очутиться внутри нее. Его бедра двигались в первобытном ритме, темп нарастал, поглощая его, заставляя вминаться в нее снова и снова.

Дыхание Изабель вырывалось короткими резкими вздохами, и Мак едва мог вдохнуть достаточно воздуха. Она как будто поддерживала опаляющий раскалённый жар, распространявшийся по его напряжённой плоти, отчаянно желающей быть стиснутой, и все же упивающейся сладкой болью. Но когда Изабель внезапно закричала и стиснула его, тут же началась лихорадочная череда одновременных взрывов.

Его оргазм вылился в обрывистое, пульсирующее сокращение их тел. ее бедра дрожали и содрогались по очереди, пока он продолжал глубоко входить в нее. Мак застонал от чистого экстаза, когда стаккато спазмов завладело его телом. Его пульсирующая жизнь проливалась в нее потоком страсти, который лишил его всех ощущений, за исключением ее тела, принимающего его и выдаивающего без остатка.

— Изабель, — хрипло прошептал он едва слышно за ее пронзительными стонами.

Они вместе оседлали бешеные волны наслаждения, пока она крепко сжимала его, и он двигался в ней. Их дыхание превратилось в хрипы, ритм толчков сделался хаотичным, и последняя изумительная вершина удовольствия расколола их на части.

— Мак, — закричала Изабель, а он громко застонал на пике наслаждения.

Постепенно их тела исчерпали себя, мощная волна начала стихать.

Поток ощущений медленно отступал, глубинное умиротворение пришло на его место. Изабель притихла в его руках, и их затрудненное дыхание начало замедляться. Все еще находясь в ней, Мак крепко прижался к ней, поджимая колени под ее ноги. Ее руки обняли его ладони на ее груди. И когда у них одновременно вырвался последний вздох единения, неподвижность и умиротворение накрыло их так, что Мак мог бы вечно наслаждаться этим.

Морис наблюдал за мельтешением Джоффри, когда тот вновь прошелся по лаборатории. Это дико веселило.

— Я просто говорю, — сказал Джоффри. — Что нам нужно заменить Дэниэла.

Он прошел перед стеклянными дверьми холодильного отделения хроматографии.

Неплохо было бы забрать их , подумал Морис. Идеальный контроль температуры.

— Очередь нарушена, — сказал Джоффри, начиная считать с большого пальца. — Нам нужны новые фотографии, — сказал он, добавляя указательный палец. — Новые посты на форуме «Путь Домой», — он показал Морису три пальца. — И это только для начала.

Джоффри прошел мимо лабораторных стеллажей, где отлично произрастали споры. Штамм ботулизма был не нов, но смертоносен — в высшей степени. В чистой форме всего один микрограмм оказывался фатален. Если бы Джоффри имел об этом представление, он даже в комнату не зашел бы, не говоря уж о том, чтобы расхаживать перед ними. Стеклянные колбы были расставлены по порядку, хотя различные оттенки коричневого обозначали различную крепость смеси. Воистину, они были прекрасны.

— Ты меня слушаешь? — спросил Джоффри.

Морис оторвал взгляд от лабораторного стеллажа.

— Не особенно, — ответил он.

Джоффри вскинул руки в воздух. На мгновение Морис окинул его изучающим взглядом — публичное лицо Коммуны Зеленой Земли.

Интересно, подумал он, если я сделаю все эти пластические операции и начну делать упражнения, поставлю коронки и буду ходить в солярий, буду ли я таким же привлекательным? В конце концов, у нас один набор генов.

Говорю как истинный генетик , подумал Морис, когда Джоффри упер руки в бока и стал сверлить его взглядом.

Морис сделал глубокий вздох. У него не было на это времени. Он взглянул на колбы. Предстояло еще много работы, настоящей науки.

— Я беспокоюсь! — воскликнул Джоффри.

Это привлекло внимание Мориса. Он уставился на брата.

— Ты беспокоишься, — повторил Морис.

— А ты нет?

Морис пожал плечами.

— Поверить не могу, — сказал Джоффри. — Что мы скажем паре, которая уже заплатила за ребенка Кайлы? Как мы продадим остальных? Нам нужен кто-то по ту сторону бизнеса.

Дэниэл был отличной находкой. Не могли же они подать рекламу.

— Найми другого программиста, — наконец, сказал Морис. — Вербовка — это твоя ипостась.

— Если бы все было так просто, да?

Морис невольно улыбнулся. Роли поменялись, и это ощущалось приятно.

— Я знаю, — сказал Джоффри, щелкая пальцами. Он сменил направление и пошел к двери. — Я опубликую что-нибудь на Фейсбуке. Интернет полон программистов.

Морис покачал головой и хихикнул себе под нос.

— Лишь бы ты держался от меня подальше, — пробормотал он.

Пока Мак протирал сковородку и убирал ее в кухонный шкафчик, Изабель поставила последнюю тарелку на подставку для сушки посуды. Они еще не совсем выработали рутину. Более того, они только начинали по-настоящему узнавать друг друга. Мак сложил полотенце и положил его на край раковины, хлопнув по нему ладонью напоследок.

Первая неделя оказалась непростой: незапланированные видения, Коммуна Зеленой Земли, ребенок Кайлы.

Ребенок Кайлы , подумал Мак. Как Дэниэл собирался продать его Морису?

И что там с ботоксом?

— Я думала, — сказала Изабель, — что мы не думаем о работе.

Хоть она стояла рядом с ним возле раковины, она все равно повернула голову, чтобы посмотреть на него.

— Верно, — сказал Мак, кивая. Она была одета лишь в белый махровый халат, ее обнаженные руки все еще оставались мокрыми. Он встал позади нее, обвивая руками талию. Он натянул пару ФБР-овских шорт и фирменную футболку отдела бихевиоризма, выданную ему на прошлом месте работы. — Не думаем.

— Вот только мы думаем, — сказала она, опуская руки в раковину.

— Нет, — произнес Мак опасно близко к ее уху. — Не думаем.

Изабель вздрогнула и нарочно отодвинула голову от него.

— О боже мой, — сказала она, слегка хихикая. — Не начинай.