Энн Лу - Лоно Заруны [СИ]

Сердце больно сжалось от мысли, что же будет с нею, если его не будет рядом. Нет! Надо гнать от себя их. Он должен остаться в живых и заботиться о ней. Быть рядом, любить, защищать. Лахрет недовольно тряхнул головой, отгоняя назойливые мысли и сосредоточился на насущном.

— Одор, что с алгоритмом Марта? — спросил он главного программиста.

— Сэр, она гениальна, но возникли некоторые осложнения в ее интеграции в главную системную оболочку. Я сидел, писал подпрограмму, когда тараки атаковали эту вышку. Всё то же самое, что и на остальных вышках. Схемы, диаграммы, командные коды словно сошли с ума, а потом все выключилось. Я пытаюсь переустановить основную операционную систему, но все снова повторяется. Я вынужден все-таки согласиться с теорией Марта. Такое ощущение, что где-то в системе находиться вредоносная программа, которая тут же запускается и выводит все из строя, — мужчина с глазами, красными от напряженных и недоспаных ночей, устало потер переносицу.

Только Лахрет набрал в грудь воздух, чтобы ответить, как люк в полу поднялся и в кабину управления вышкой залез Март. Лахрет резко и удивленно выдохнул, вскинув озадачено брови. Молодой человек шумно дышал от быстрого бега. Лицо пунцовое и потное казалось сейчас засветиться как лампочка. Позади послышались озадаченные возгласы спутников Лахрета. Март, не успев отдышаться, быстро выпалил:

— Я понял, в чем проблема!!!

Его слова привели присутствующих еще в большее недоумение, чем его неожиданное появление.

— Говори, — Лахрет напряженно свел брови, не обращая внимание на возмущение присутствующих о наглости молодого человека.

Сейчас важна была любая полезная информация, от кого бы она не звучала.

— Теперь я могу доказать на все сто процентов, что виной всему вирус!!!

— Вирус?! — теперь это был голос Одора.

— Да! — глаза Марта ничем не отличались по красноте от его лица, а мешки под ними обрели синюшный оттенок. — Эту идею мне подала Ланка!

— Как же она попала в главный компьютер вышки? — Одор повел недоверчиво бровей.

— Через брешь, созданную в поле. Это вирус, созданный тараками. Его программные коды совпадают с нашими и, зацепившись за любой программный носитель, он изменяет работу всей системы!

— Но почему он не удаляется с системы, когда мы ее полностью стираем и устанавливаем новую?

— Потому что она небольшая и ей не нужно много места! — Март подошел к панели управления и взял в руки коммуникатор Одора. — Она создает себе резервные копии где угодно. Вот ваш коммуникатор вы перезагружали во время переустановки операционной системы? Нет? А зря. Я, когда пришел к себе домой, положил коммуникатор возле своего планшетника, когда начал работу над доработкой алгоритма и заметил странности в работе планшетника. Тогда я и нашел ее. Вот! — пальцы Марта запорхали по панели управления, и на мерцающем экране появилась командная строка с набором бегущих всевозможных символов.

— Это не наш код… — нахмурился Одор.

— Это таракский.

— Ты его понимаешь?

— Да. Мэнона объяснил… — лицо главного программиста недовольно вытянулось при упоминании подопечного Ланы, однако никто не посмел сомневаться в правоте слов этого гадака и молодого человека. — Правда я не все понимаю и поэтому не могу запустить антивирус.

— Антивирус?

— Тоже идея Ланки. Не знаю, откуда она такое вдруг придумала, — передернул он плечами.

— Но…

— Я знаю, это дикая идея, но ведь в Иридании прежде никто не создавал таких программ. Зачем себе создавать лишние проблемы?

— Что вы предлагаете? — Одор выпрямился в спине, словно от этой информации в нем появились новые силы.

— Мне кажется, что с этой проблемой должен разобраться тот, кто знает программный язык тараков лучше, чем я… — Март оглянулся на Лахрета.

Наступила всем понятная пауза. Лицо Лахрета почернело от недовольства. От мысли, что самую страшную проблему всей страны он должен доверить тому, кого так и не научился уважать. Он терпел его лишь из-за жены, хоть и не мог не признать успехов пленного тарака в области лечения Забавы, как, впрочем, и в области медицинских технологий. Чего стоит только его голопроектор! На его висках надулись вены от напряжения. Он боролся в себе со здравыми словами Марта и врожденной неприязнью к гадаку. Впустить его сюда для Лахрета значило довериться ему. А, значит, признать правоту Ланы в том, что она верно сделала, сохранив жизнь гадаку. Он день и ночь боролся с желанием его удавить, пока она спит. Сколько восторга так часто он видел в глазах жены в отношении пленного, сколько доверия и любви. Позволить ли этому случиться?

— И что это даст? — озадачено чухая подбородок, спросил Кроф, стоявший за спиной Лахрета.

Его осунувшееся красивое лицо сейчас походило больше на лицо великомученика, чем на привычное лицо оптимиста.

— Тогда мы сможем перезапустить снова все вышки!!!

Лахрет шумно, с видом полной обреченности, подчинившись голосу разума, выдохнул и хрипло произнес:

— Ладно. Будет здесь твой Мэнона. А ты — немедленно в постель!!!

— Но… — начал было возражать молодой человек, но встретившись взглядом с глазами, против которых нет смысла бороться, опустив плечи, с сомнениями повернулся к выходу. Потом, у самой дверцы люка он попытался повторить попытку сопротивления: — А может все-таки…

В голове молодого человека плясал вопрос о том, почему он, автор идеи о вирусе, не имеет право разрабатывать ее дальше?

— Нет! Спать. Ты на себя вообще в зеркало смотрел? — толкая шурина в открытый люк к лестнице, бросил Лахрет. — На тебе лица нет. Ты когда спал в последний раз? И как тебе Нук это позволил?

Тот, недовольно бурча себе под нос неясные возмущения, полез по винтовой лестница вниз. Ятгор замер у выхода и оглянулся на присутствующих:

— Я ухожу. Кроф, будь здесь. Никого не впускать, пока не прибудет кто-нибудь с гадаком. К тому приставить тщательный контроль. И еще, не позволяйте никому его унижать. Это приказ. Не хватало мне потом выслушивать за это… — он позволил себе расслабиться и упомянуть о напряженной обстановке у него с женой, когда речь заходила о гадаке. Поняв свою оплошность, он тут же умолк и, бросив суровый взгляд на помощника, пошел прочь. Здесь от него не было пока никакого проку.

Кроф пробубнил что-то согласное и затворил за ним люк. Так что наверху остались только Кроф, Одор и двое офицеров.

На улице царил полдень. Раголар нещадно палил песчаный пляж, слепя глаза. Сильный ветер поднимал высокую волну, закручивая ее в метровые буруны, и ударял об одиночные глыбы, выступающие из воды редкими зубами. На миг Лахрет задержал на волнах взгляд. Как же ему иногда хотелось плюнуть на все и, отрыв в закромах давно заброшенную доску, оседлать волну и промчаться на ней, ощутив весь драйв от скорости и ощущения свободы. Прогнав очередные отвлекающие мысли, он покосился на садящегося на спину нура шурина. Тот еле двигался. Пораскинув немного мозгами, он решил парня отправить не домой, а в другое место, более надежное. Там он уж точно крепко поспит.