Ясмина Сапфир - Охотница и чудовище [СИ]

Знаю, они ищут следы древних - тех, кто убивает людей. Но все равно, засиделся.

Пель опустился в кресло напротив. Налил себе апельсинового сока, схватил с блюда кекс, с мандарин размером и, презрев правила хорошего тона, запихал его в рот целиком.

Рирры могут есть и пить все то же, что и люди. Или не есть и не пить вовсе. Как пожелают. Но на моей памяти ещё ни один рирр не упустил шанса полакомиться свежей человеческой едой. Это же истинный праздник вкуса, не чета гормонам! Сочные, сладкие фрукты и ягоды, тягучее, нежное мясо, кисловато-пряные овощи… Мы помнили их ещё с детства, когда питались как люди, не зная другого, чудовищного голода. Но и взрослыми без проблем переваривали любой, даже самый вредный для здоровья кулинарный шедевр. Ни тебе диабета, ни ожирения. Многие рирры пользовались этим на полную катушку. Напивались гормонами, и бежали в дорогой ресторан. От одного вида всего, что они там заказывали, уплетали за обе щеки, человек умер бы от обжорства.

Только от смертельного разложения это не спасало.

- Я изучил, что ты просил, - ухмыльнулся кузен, вытирая рот салфеткой. Дожевал, залпом выпил сок и закончил: - Их давно никто не видел. Но развалины вдруг зафонтанировали энергией. Думаешь, они спали? А теперь пробудились? Какое нам-то до этого дело? Рирров не тронут в любом случае. Не по зубам мы им, слишком много возни, - Пель взял ещё один кекс и, на сей раз, откусил половину. Выглядело уже не так безобразно. Кузен наполнил стакан до краев и, конечно же, пролил сок на модный столик из прозрачного пластика, почти неотличимого от стекла. С виноватым видом промокнул следы своей жадности салфеткой, и даже соизволил подняться, что бы выбросить ее в ведро, у двери.

- Здешние охотники на них нацелились, - неохотно признался я в спину Пеля.

- И что с того? - кузен резво вернулся в кресло, закинул ногу на ногу и глотнул соку. - Тебе-то… а-а-а… - Пель выкатил глаза в понимании, и мне жутко захотелось расписаться на его довольном лице кулаком. Я сильнее, быстрее, ловчее - уложу его за минуты и отделаю по первое число.

- Скажи своей девушке, что бы держалась от них подальше, - Пель заговорил медленно, осторожно, будто шел по минному полю - испугался.

- Просто держи меня в курсе, отправь на исследование нескольких горли, - распорядился я отправить на развалины низших рирров, что-то вроде человеческих рабов. - Что отец?

- А чего он скажет? Передал, чтоб оставался тут сколько захочешь. Ты не наследник, не надежда трона. Развлекайся себе, пока не надоест, - я вгляделся в лицо Пеля - беззаботное, спокойное, умиротворенное. Минутный страх прошел, привычная расслабленность вернулась. У меня даже скулы свело от зависти. Судя по ауре, кузен и не думал поддеть меня. Как и я, Пель давным-давно просек преимущества риррского младшего принца. Никто не заставит править страной, взвалить на плечи заботу о народе - это вынужденная привилегия старших, петля на шее первородных принцев. Я - четвертый сын в большой монаршей семье рирров. Трон мне не грозит, зато привилегий хоть отбавляй. Получив корону, любой из братьев обязывался содержать семью в сытости и радости. Это даже входило в клятву у алтаря кровавого бога рирров - многие втайне считали его первым нашим предком. От младших же принцев требовалось лишь прийти на помощь, если грянет война, случится любая другая беда. Природа редко наказывала благодатный край рирров наводнениями, стихийными бедствиями, даже слабым похолоданием. Что безобидные соседи, что монстры держались от нас подальше. Слишком уж опасные мы противники - что один на один, что народ на народ. Вот и катались младшие принцы как сыр в масле. Не знали забот, кроме голода, хлопот, кроме редкого посещения родной вотчины. Так, приличия ради, интереса для.

- Держи меня в курсе, исследуйте все досконально, - повторился я.

- Охотница, значит, - словно не расслышав, протянул Пель, допивая сок и дожевывая третий кекс. - Лавры деда тебе покоя не дают. У них все закончилось очень плачевно.

Я приподнялся, давая понять, что готов броситься в драку немедленно. Кузен присмирел, застыл, отклонился насколько мог и оттараторил, плюясь крошками.

- Сделаю, как скажешь, - вскочил и пулей выпрыгнул в наш мир. Оставил мне липкую желтую кляксу на столе, фигурную россыпь крошек на полу, ополовиненную тарелку с кексами и бессильное бешенство.

Какое-то время я метался из угла в угол как загнанный зверь. Я и был зверем - диким, неукротимым, свободным. А теперь угодил в капкан. В капкан зависимости от Еслены, от ее внимания, желаний, безопасности.

И лишь смертельно опасное дело, которым занялись сумасшедшие сверхчеловеки, занимало меня больше, чем шанс увидеть ее.

Мы считали, две древние расы, что издавна сражались за место под солнцем, истребили друг друга подчистую. Они воевали так, что отголоски жестоких боев долетали даже до рирров, укрытых надежным энергетическим куполом. И вдруг все стихло, исчезло в одночасье.

Но рано мы праздновали смерть древних, рано радовались избавлению от них.

Древние живы. А, значит, вновь начнут убивать, чтобы восстановиться, набраться мощи и столкнутся опять, уничтожая друг друга. Тесно им под солнцем нашего мира, тесно на земле, что пропитана энергией.

И на месте крупных сражений вновь разверзнутся энергетические бреши - смертные называют их аномалиями. Настоящая удача для земных индиго. Зашагают они по мирам, истребляя чудовищ. Неудача для меня - Еслене проще будет разобраться, что я такое.

Конечно, рано или поздно, она узнает, догадается. Я лишь надеялся, что сумею завладеть ее сердцем, ее чувствами настолько, что мое чудовищное происхождение перестанет иметь значение. Так, как не имеет для меня значения то, что Еслена - охотница и наверняка убила сотни рирров, подданных отца, моих подданных. Как безразлично мне и то, что, застукай она меня в номере с Магнолией, убила бы, глазом не моргнув.

Умереть в момент встречи с судьбой, с той самой женщиной - единственной и неповторимой. Наверное, это было бы даже весело. Уж точно веселее, чем мне сейчас, когда она за стенкой, близко-близко и так далеко ее чувства и желания.

Еслена

Записки древнего индиго, найденные Зандрой, встревожили нас не на шутку. Много страниц посветил предшественник смертельно опасным, почти неуловимым, неистребимым чудовищам. Они нападали с пугающе точной частотой, никогда не меняли ее ни на день, ни на час. Древние индиго не знали почему, лишь тщательно фиксировали многолетние наблюдения. Благодаря их педантизму, мы с ужасом поняли, что чудовище выйдет на охоту нынче же ночью. И без особого труда отыскали его непривычно яркий, широкий след в пестром энергетическом слепке города. Каждый из нас понимал - бездействовать дальше малодушно и подло. Погибнет еще один человек - в неравной схватке с непобедимым монстром, в страшных муках, в ужасной агонии.