Людмила Константа - Сангреаль. Академия Избранных.

И правда, что-то я совсем разошлась, нервы портиться начали.

— Прости, — тут же покаялась я, — а ты Самаэля случаем не видел?

Лерой цокнул языком и отпустил меня.

— Даже если бы видел, все равно бы не сказал. Он сейчас явно немного не в себе, дай ему успокоиться.

Если бы я знала, от чего он должен успокаиваться и почему он не в себе, все стало бы на свои места, и возможно я отнеслась бы к этому проще. Но что делать, когда просто не знаешь, что происходит, да еще все так быстро меняется, и я с трудом успеваю уследить за происходящим.

Двери в аудиторию с громким стуком распахнулись сами по себе. Этот звук испугал многих курсантов, так резок и не ожидаем, он был. Переглянувшись с ребятами, мы потянулись за остальными курсантами, подтянувшись последними на встречу к знаниями.

Просторное светлое помещение ни чем не отличалось от обычного земного лектория. Та же кафедра, обычный возвышающийся помост со солом, над серым гранитным полом. Те же лавки для курсантов напротив, стоящие друг от друга на возвышении, чтобы было возможно не только слышать преподавателя, но и видеть, как он говорит и что делает.

Единственное, чего здесь не было, так это грифельной доски или полотна для работы с лазерной указкой. Зато все стены были расписаны изображениями тел или участков тел разнообразных челевекоподобных существ в натуральную величину. Правда, это совсем не походило на пособие по анатомии, скорее эти рисунки приводились для внешнего знакомства с телами. Хотя, видимо здесь это более чем достаточно, потому что если вспомнить слова Великого Магистра, хирургические операции проводить здесь не принято. А значит, анатомия в самом распространенном смысле этого слова здесь преподаваться не могла.

За каменным столом, с нанесенными на него цветными изображениями переплетенных змей, сидела полная русоволосая женщина лет сорока на вид. У нее были удивительно классические черты лица не тронутые макияжем, но это совершенно ее не портило. Для своей полноты она выглядела прекрасно, свежо и что самое интересное, очень женственно. Про таких особ обычно говорят — женщина в самом соку. С ней хотелось сразу познакомиться, она дарила не только ощущение уюта и покоя, но и абсолютной защищенности.

К этому выводы пришли многие, потом что тут же решили расслабиться и не торопились усаживаться на свои места. Тогда когда гогот стал совсем не приличным, кто-то из курсантов крикнул, что пора закругляться и садиться.

Дама терпеливо дождалась, пока мы все разместимся и утихнем.

— Долго же вы искали места, куда сесть, — наконец негромко произнесла она и хотя голос у нее был вполне себе мелодичным, я бы даже сказала каким-то домашним, таким на уроках работать не возможно. Но я сразу поняла, что женщина не так проста, как кажется и стержня в ней больше, чем даже в том же Шамраде.

Под нашими пристальными взглядами она с грохотом отодвинула что-то среднее между стулом и троном и выплыла к нам. Выплыла — потому что двигалась она так плавно, что никто не заметил, как она оказалась посреди аудитории.

Когда я сказала, что она полная, то ошиблась. В этой образцовой по шару и грации представительницы прекрасного пола не было полноты, это была бездна обаяния, силы и мощи. И всю эту безграничную красоту она с таким достоинством несла в этом мир, что если бы я была мужчиной, то наверняка не стесняясь бы упала к ее ногам.

Покосившись на Лероя, я со всей силы пнула его локтем, а то гляди, захлебнулся бы собственной слюной.

— Ты ведешь себя очень глупо.

— Не глупее чем ты с Смаэлем, — огрызнулся приятель, но слюни подобрал и постарался не поедать взглядом преподавательницу, женщину с выдающими способностями во всех смыслах.

При чем тут Самаэль и в чем моя глупость я не поняла, но решила отложить этот вопрос до перемены.

— Ко мне можете обращаться просто, без выканья, Василена. У нас, врачевателей, все просто и без ненужных проволочек, но не забывайте, что я преподаватель, а вы мои ученики. Всем понятно?

Мужская половина (можно сказать почти вся аудитория), восторженно заверила Василину, что сделают все, как она скажет, и тут же уточнили, бывают ли у нее дополнительные занятия. Она впервые понимающе улыбнулась, но с сожалением отказала в этом оперативникам, сказав, что ее основное время тратиться только на врачевателей.

— Хотя среди вас есть трое курсантов, которым я могла бы предложить заглядывать сюда и в больничное крыло, чаще, чем остальным. Здесь есть братья Варн Ярдлей и Ярослава Краснословская?

Растекающиеся лужицей братья поднялись на трясущихся ногах, я спокойно встала следом за ними. Недобрые взгляды, бросаемые остальными курсантами на ребят, не сулили им ничего хорошего. Вряд ли им позволят дойти хоть до одного факультатива.

Дама внимательно осмотрела нас всех троих по очереди и обратилась к Лерою:

— У вас замечательные данные благодаря вашим родителям, почему вы не пошли по стези врачевателя, как ваш отец, дедушка и остальные ваши прекрасные родственники?

Стараясь не смеяться в голос, я смотрела, как братья мнутся и не знают, что сказать. Интересно, как они сообщат предмету своего обожания, что дар-то им впрямь достался, но словно в насмешку, потому что пользоваться они им не могут, потому что ничего не чувствуют? Мало только полистать учебники, надо еще голову иметь, чтобы понимать, когда и что следует применять.

Василена перевела взгляд на меня.

— А вы, наша чудесная иномирянка? Я читала ваше личное дело, там написано, что у себя дома вы учились на хирурга. Я, правда, не совсем поняла, что это значит, но ректор сказал, что это имеет какое-то отношение к целительству.

После слова иномирянка, все курсанты теперь смотрели только на меня, и я немного успокоилась, потому что думала, что женщина использует какую-то магию, типа приворота. Но раз чувство любопытства у моих будущих коллег все-таки сработало, значит у этой дамы просто невероятная сила притяжения.

— Я читала про то, что вы называете целительством, — размеренно начала я, не зная, как объяснить всем, что такое хирургия и никого не напугать. А то я помню первую реакцию Великого Комтура, когда Магистр сказал, что я кого-то резала. Сейчас все подумают, что я некромантка и не дай бог сдадут куда-нибудь типа инквизиции. Если у них тут храмы есть, то не сомневаюсь, что подобное ведомство тоже существует.

— Вы каким-то образом диагностируете, что именно болит у человека или какие есть повреждения. Но если это проблема во внутренних органах, вся ваша магия оказывается бессильной. А травы, которые вы готовите, к сожалению, не всегда способны вернуть жизнь умирающему пациенту.

— Верно, — поощрительно кивнула преподавательница, — разве у вас лечат не так? Что такое хирургия?