Алина Углицкая - Любовь как преступление. Книга 2 (СИ)

Я недоуменно сморгнула. Так долго? Это сколько ж поколений сменилось? И почему это так важно?

— Ваше Величество, — подала голос Иэлениль, — она слишком долго жила в Эролле, чтобы вот так сразу принять наши обычаи и традиции.

— Это не важно.

Я замерла почти в шаге от императора и даже не вздрогнула, когда он вдруг подался вперед и взял меня за руку. Его пальцы оказались теплыми, но жесткими и шершавыми — это были пальцы мечника, а не великосветского франта. Неужели он лично принимает участие в сражениях? Даже не верится!

— Скажи мне, дитя мое, — услышала я над ухом тихий, проникновенный голос, — ты же видела моего сына Лейса? Что-то дрогнуло у тебя внутри?

Я послушно вызвала в памяти тот момент в саду и заставила себя вновь пережить те эмоции. Да, определенно что-то дрогнуло, он был слишком красив, и знал это.

— Принц очень красив, — проговорила я и почувствовала, как пересохло в горле. Захотелось выпить воды, и это желание было таким нестерпимым, что я невольно зашарила взглядом по столу, ища, чем уталить жажду.

— Я бы очень хотел познакомиться поближе с будущей невесткой, — продолжал император, не сводя с меня пристального взгляда, — вы же не откажете мне в такой малости?

Это, вроде бы, была учтивая просьба, но вот тон, которым она была сказана, не оставлял сомнений — отказаться невозможно. Да и кто рискнет отказать императору! Даже Иэланиль немного присмирела. Сверлила меня своими глазами, но уже не открывала рта.

— Конечно, Ваше Величество, как вы пожелаете.

Он отпустил мою руку и добавил:

— Я хочу, чтобы вы сели рядом со мной.

Мне тут же предоставили стул.

Я села по правую руку от императора, нарушая все традиции! Оглядела трапезную, ища недовольство в глазах присутствующих, но все делали вид, что заняты содержимым своих тарелок. Эрзун вообще старался не смотреть в мою сторону. На его лице блуждало странное, потерянное выражение. Он крутил в руках серебрянную вилку и будто силился понять, что он здесь забыл. Такой же вид был у него и вчера вечером, когда он отдал мне список претендентов, а потом перебрал с вином. Такое ощущение, будто он и сейчас пьяный!

А вот Иэлениль вела себя как ни в чем не бывало. Кидала в мою сторону редкие подозрительные взгляды, но в остальном ничем не выделялась. Непринужденно болтала с тетушками, сидевшими рядом с ней, смаковала вино в бокале и угощалась различными яствами. Будто и не было за столом никакого императора.

— Расскажите, как вы находите Саммельхор? — венценосный кавалер решил развлеч меня светской беседой. — Этому палаццо не одна сотня лет. Его заложил еще ваш прапрадед. Каждый камень, каждая травинка здесь пропитана магией. Но самое главное, здесь есть нечто такое, что будоражит умы даханнов не одну тысячу лет.

Я не поняла и половины из того, что он сказал, но тем не менее, от его слов по моей спине пробежал холодок, будто змея скользнула. Захотелось передернуть плечами.

— Попробуйте это блюдо, — он кивнул на фарфоровую тарелку с небольшими зажаренными тушками, размерами напоминавшими дятлов, — это бекасы. Только очень опытный охотник, настоящий виртуоз, способен попасть в них с первого выстрела. Асторгрейну очень повезло иметь на кухне таких безупречных стрелков.

Он щелкнул пальцами, и эрран, прислуживавший за столом, тут же наполнил мою тарелку.

— Ешьте, я люблю, когда женщина хорошо ест. Это говорит о том, что она здоровая и даст многочисленное и сильное потомство.

— Простите, — я едва не поперхнулась, — разве даханни не потеряли эту способность сто пятьдесят лет назад?

— А разве я сказал о даханни? Я сказал "женщина".

Я уже ничего не соображала. Ладони вспотели, колени тряслись. Он Архарона исходил такой сильный поток энергии, что он буквально лишал меня воли. Я чувствовала себя крошечной песчинкой, затерявшейся в просторах вселенной, такой мелкой и незначительной, что никто и не подумал дать ей название. И вот теперь рядом с этой песчинкой вдруг возникла могучая гора и заговорила с ней. Сам император Амидарейна сидел сейчас рядом со мной и развлекал глупым разговором. Это было невероятно!

После обеда, он подал мне руку ипомог выйти из-за стола.

— Вы обещали мне прогулку в саду, — сказал Архарон, и никто не посмел ему возразить.

У выхода я начала оглядываться. Было такое чувство, будто чего-то нехватает.

— Вы ищете своих охранниц? — император проницательно заглянул мне в глаза. — Не стоит, со мной они вам ни к чему.

Вот теперь мне стало страшно по-настоящему.

Он заставил меня взять его под руку, словно любовника, и повел в сад мимо мраморных статуй предыдущих даханни. Неспешным, прогулочным шагом мы медленно брели между пышно разросшихся пионов и гиацинтов, незаметно удаляясь все дальше и дальше вглубь, туда, где стояла одинокая беседка.

— Знаете ли вы историю этого прекрасного места? — спросил Архарон, когда молчание уже начало меня тяготить.

— Нет, Ваше Величество, — ответила я, потупив взор.

Сердце бешено колотилось, дыхание прерывалось, точно кто-то стискивал горло железной рукой… Мне было очень страшно оставаться наедине с этим мужчиной: я чувствовала могучую, древнюю силу, которая бурлила в нем, как раскаленная магма в жерле вулкана. Эта сила также светилась в его глазах, заставляя меня невольно вздрагивать всякий раз, когда он смотрел на меня.

— Когда-то, несколько миллионов лет назад, в этот мир пришли существа, о которых здешние жители знали только из сказок, — начал он задумчивым тоном. — Они называли их демонами и ангелами и считали, что эти существа несут им волю их бога.

Он остановился над кустом чайных роз и сорвал одну из них, а потом протянул мне.

— Взгляните, этот цветок так прекрасен, пока он свеж и источает аромат. Но теперь, когда я сорвал его, он уже мертв и красота его тоже мертвая. Пройдет немного времени, и он утратит свой аромат. Его лепестки почернеют и опадут, и что останется от него? Только прах…

Архарон держал розу прямо напротив моих глаз, и я с ужасом увидела, как только что сорванный цветок в его руках действительно начал увядать. Сначала потемнели кончики лепестков, потом они медленно скрутились, превращаясь в пепел, и рассыпались. Император дунул, развевая пепел по ветру, и в его руках остался лишь голый стебель.

Я невольно сглотнула.

— Зачем вы привели меня сюда? — выдавила я из себя, едва шевеля пересохшими губами.

— Я вас напугал? Не стоит, у меня нет тайного умысла навредить вам. Я только хочу чтобы вы понимали, что вас ждет дальше. С вашей матерью не получилось: я так хотел, чтобы она стала моей невесткой, но ваш дед поступил по-своему. Лейсу исполнилось только двадцать лет, когда ее выдали замуж, он не мог принимать участия в Выборе, а ваш дед не захотел ждать. В результате, она исчезла, не доставшись никому… Вы знали об этом?