Алина Углицкая - Любовь как преступление. Книга 2 (СИ)

Даханны брали женщин другой расы, санхейо, но те рожали им лишь сыновей и постепенно становились безумными, ибо красота ахайев и сладострастие драхов сводили их с ума. А вот дочери для сияющих эйров стали настоящим сокровищем, которое прячут от чужих глаз! Окружают каменными заборами, выставляют охрану, замуровывают в высоких башнях. И все равно находятся смельчаки, что, презрев все законы и правила, похищают желанную добычу. И тогда уже счастливый обладатель бесценной даханни строит забор и башню, и выставляет охрану.

Но вряд ли Сиулмиран это поймет и проникнется. Он драх. Изначальный. Его суть смерть и война. И его нельзя оставлять в живых.

Я разжала пальцы, увеличивая жар огня до запредельных температур, таких, какие бродят в самом жерле вулкана. Черный бриллиант на моей ладони накалился, приобретая яростный алый цвет — будто уголек вспыхнул в костре.

С безумным воем Сиулмиран бросился на меня, выхватывая прямо из воздуха гигантский меч, созданный самой Тьмой. Острое лезвие скользнуло рядом со мной, но я успела уклониться, лишь прядь волос оказалась срезанной у виска. Века забвения не сделали короля-демона ни слабым, ни менее коварным, ни менее опасным противником.

Но я уже победила его в одном бою, выиграю и сейчас!

Я сжала артефакт в правой руке, а в левой воплотила огненный меч. Только ниданги и шайены были левшами — и это давало мне преимущество.

"Отдай бриллиант!" — рыча, как безумный, демон бросался на меня, раз за разом нанося рубящие удары, но я с легкостью парировала их, не собираясь ни сдаваться, ни отступать. Разве пламя огня отступит перед сумраком ночи? Нет! Это тьма бежит, разгоняемая светом даже одной крошечной свечи!

"Ты не победишь меня, Ниара! Не в этот раз!"

Сделав обманный маневр, он скользнул мне за спину, собираясь вонзить меч между лопаток, но я успела уйти с его траектории и сама нанесла удар, вложив в него всю свою силу.

Пылающее лезвие с разворота вонзилось в правое плечо драха, практически отсекая руку. Сиулмиран взвыл, черная кровь хлынула на серую землю, выжигая камни, будто кислота. Но я знала, что рана не смертельна: сейчас он только ослаблен, но если я не воспользуюсь моментом, через пару минут его рука будет в полном порядке.

Я замахнулась во второй раз, целясь в самое уязвимое место на теле демона — яремную вену, но и в этот раз он нашел способ избежать смерти!

Сиулмиран кинул меч, тут же растаявший черным туманом, пальцы здоровой руки на мгновение погрузил в рану и швырнул ядовитой кровью мне в глаза. Мою кожу опалило, будто сотни пчелиных жал впились в шеки и подбородок. Я машинально дернула свободной рукой, прикрывая глаза ладонью, а левой нанесла новый удар, в то место, где последний раз мелькнула черная фигура драха.

Огненное острие мягко вошло в плоть врага, разрезая ее, как рассветный луч разрезает покровы ночи. И тяжелое тело с хриплым воем начало заваливаться на меня, грозя погребсти под собой.

Я бросила меч — разжала пальцы и он исчез, вспыхнув безобидным язычком пламени — а в ладони тут же образовался кинжал. Глаза жгло, словно огнем, под плотно сомкнутыми веками, я не видела ничего, лишь чувствовала, как драх пытается вжать меня в землю, придавить своим телом и обездвижить. Если это ему удастся — все, я погибла! Ни в коем случае нельзя позволять ему одержать верх!

Я боролась с ним, как могла. Мы катались по пустоши, раз за разом нанося друг другу удары, то попадая, то нет. Он рычал, обезумев от ярости и боли — и этот рык звучал для меня, как самая прекрасная песня. Артефакт в моей руке давно раскалился добела и расплавился, стек на землю и застыл безобидной блестящей лужицей, а потом гладкая тонкая корочка потрескалась, рассыпаясь на пыль, и ее унесло ветром. Но Сиулмирану было уже наплевать, теперь он хотел лишь одного — уничтожить меня здесь и сейчас.

Будут другие артефакты — тысячи новых бриллиантов, ограненных в виде звезды. Все что нужно — это выиграть бой, и он знал это!

Он прижал мои руки к земле, навалившись на меня всем телом, мое лицо опалило рваное дыхание демона.

"Ты забыла одно обстоятельство, королева, — прохрипел Сиулмиран, почти касаясь меня губами, — в прошлый раз ты была не одна! Где теперь твоя хваленая армия?"

"Хватит и меня одного!" — радался за его спиной голос Бердена Даннахана, и тело демона резко дернулось, буквально распластывая меня по земле. А затем еще раз и еще, будто кто-то один за другим наносил ему удары в спину. Он захрипел, что-то забулькало у него внутри. Я открыла слезящиеся глаза, оттолкнула тяжелое тело, выворачиваясь из смертельных объятий, выхватила кинжал и наконец-то вонзила клинок в беззащитное горло. Над поверженным драхом стоял дух Бердена с обнаженной саблей.

И тут изо рта демона хлынула темная кровь ядовитым потоком, едва не задев меня.

"Руку!" — закричал Берден, хватая мою ладонь и ни чуть не боясь огня.

Я вскочила на ноги, стараясь, чтоб ни капли черной жидкости не попало на мою кожу или одежду.

"Он мертв?" — пробормотала, не сводя взгляда с бежизненного тела, еще не в силах поверить, что Сиулмиран снова уничтожен. И теперь не только физически.

"Да, — Даннахан презрительно сплюнул, — теперь он отправлен туда, где ему место."

Несколько минут мы смотрели, как тело демона рассыпается в песок и как этот песок уносит ветер, вдруг возникший над серой пустошью.

"А теперь и тебе пора, девочка. Иди, ты нужна моему сыну."

Дух отпустил мою руку, и все вокруг начало меняться, будто я оказалась в центре карусели, которая понемногу ускоряла свой ход.

"Подождите! — крикнула я. — Я хочу знать, что с моей мамой!!"

"Ты узнаешь! — раздался в ответ уносимый ветром голос, такой далекий, что я еле разобрала слова. — Все в свое время!"

А затем меня закружило и завертело, опрокинуло и понесло, засасывая в гигантский водоворот…

Кто-то тряс меня за плечи, бил по щекам. В лицо плеснули холодной водой, потом сунули под нос что-то омерзительно-вонючее и я не выдержала, махнула руками. Раздался испуганный ойк и дребезжание чего-то металлического на каменном полу.

Я открыла глаза. Надо мной стоял Рейхо, мрачнее тучи, и бледная, как смерть, Винара. Позади них молоденькая служанка поднимала с пола серебряный поднос.

— Что-то случилось? — прохрипела я, удивляясь: что такое с моим горлом, я будто песку наглоталась!

— Слава Двуликому! — Винара судорожно вздохнула, и я увидела, как побелели костяшки ее пальцев, сомкнувшихся на эфесе.

— Все вон, — глухо произнес Рейхо, не отрывая от меня хмурого взгляда.

Его лицо посерело, глаза запали, в них стальными звездами сияло пламя одержимости. Узкие губы даханна были плотно сомкнуты, каждое слово он цедил сквозь зубы.