Хейзел Хантер - Очарованная (ЛП)

Кофе , подумал Мак. Он только что услышал, что у него есть сын.

Когда Дэниэл повернулся и направился предположительно на кухню, Мак и Изабель обменялись взглядами. Ее брови нахмурились, губы сложились в беззвучное «что за…». Мак кивнул в сторону Дэниэла. Не сказав ни слова, Изабель повернулась и последовала за ним. Они прошли через безукоризненно чистую гостиную с белым берберским ковром, белыми кожаными диванами и огромной стеклянной стеной на противоположной стороне, которая обеспечивала полный вид на океан. Дэниэл свернул налево, и они пошли за ним.

Кухня была не менее впечатляющей, целая стена была выполнена из стекла.

Дэниэл схватил небольшой пластиковый контейнер и запихнул его в кофеварку на одну персону, достал стеклянную кружку из шкафчика с матированным стеклом «под изморозь» и поставил ее в кофеварку. Пока Изабель быстро взглянула на вид из окна, Мак наблюдал за Дэниэлом — его плечи приподнимались и вновь опускались. Дэниэл нажал кнопку на кофеварке. Как только он повернулся, его глаза тут же метнулись к Изабель, но краем глаза он видел Мака.

— Слушайте, — сказал он. — Если честно, я никогда не хотел ребенка, — Изабель повернулась, чтобы посмотреть на него. — Ну то есть, вы же понимаете, — сказал он, глядя на Мака. — Это была ее идея. Я даже не знал, что она перестала принимать таблетки.

Дэниэл переключился, удивление от встречи с агентом ФБР на его пороге исчезло. Он не спросил, почему им заинтересовалось ФБР.

Потому что он знает причину.

— Она думала, что ты мертв, — сказала Изабель. — Ради всего святого, Дэниэл, она месяцами оплакивала тебя.

— Об этом я не знал, — быстро сказал он, уставившись в пол. — Клянусь.

Это была ложь — недостаток напряжения выдавал его с головой.

— Когда вы в последний раз ее видели? — спросил Мак.

На кухонном прилавке стояли два бокала для вина, один с помадой. Кофеварка выливала в кружку последние капли кофе.

— Я не знаю, — сказал Дэниэл, поворачиваясь к прилавку и забирая кружку. — Понятия не имею.

Это была правда.

Помятая футболка Дэниэла свободно висела на нем за исключением талии, где его живот слегка выдавался. Его спортивные штаны тащились по полу, но облегали в талии. Он набирал вес. Мак быстро окинул взглядом кухонные шкафчики и остров для готовки в центре, стулья по другую его сторону. Все новое. Дэниэл пробыл здесь недолго, но уже умудрился набрать вес. Изабель говорила, что он работает за компьютером. Вероятно, все время просиживает у монитора.

— Вы, ребята, хотите кофе? — спросил Дэниэл.

— Нет, спасибо, — сказала Изабель, опуская сумочку на кухонный остров.

Дэниэл следил за ее руками.

Он прекрасно знает, что она может получить видение.

— Значит, вы уехали из коммуны, — сказал Мак.

Дэниэл не смотрел на него, потягивая кофе. Закончив, он кивнул.

— Я не хотел туда отправляться, — сказал он. — Это совсем не в моем стиле, — это была самая искренняя правда из всего, что он сказал до этого момента. — Это была ее идея, — он ни разу не спросил о «ней». Или о ребенке. — В конце концов, мне пришлось от этого отказаться.

Изабель покачала головой.

— Но она скорбела по тебе, — тихо сказала Изабель. — Она нуждалась в тебе.

— У нее был Джоффри, — сказал Дэниэл, прислоняясь к шкафчику.

Это злость в его голосе? Нет. Не совсем. Нечто иное.

Услышав имя Джоффри, Изабель скорчила гримасу.

На несколько секунд воцарилось молчание.

— Кайла хочет вас видеть, — сказал Мак.

Дэниэл едва не закатил глаза, но остановил себя.

Наверху скрипнули полы, и все они услышали приглушенные шаги.

— Ага, — сказал Дэниэл. — То есть, конечно. Без проблем. Я позвоню ей, — он перевел взгляд с Изабель на Мака. — Это все?

***

Изабель с пассажирского места смотрела через всю подъездную дорожку на входную дверь дома Дэниэла, пока Мак заводил двигатель. Дэниэлу не терпелось от них избавиться.

— Он врет, — сказала Изабель почти одновременно с Маком.

Когда они выехали с подъездной дорожки на основную дорогу, Изабель начала осознавать, как сильно ей хотелось, чтобы ее подозрения оказались ложными. Ради Кайлы, но и ради ее самой — чтобы она не оказалась связана с тем, кого явно не понимала на самом деле.

Дэниэл был в коммуне, касался фотографии Кайлы уже после ее отъезда. Должно быть, он знал, что она уехала, и что ребенок к этому времени уже родился. Изабель медленно покачала головой. Она была влюблена в него, даже читала его через видения, но никогда не могла предсказать такого.

Мак маневрировал по Тихоокеанскому шоссе, и трафик замедлился. Машины, фургоны и случайные дома на колесах были припаркованы возле пляжа. Серферы переодевались из и во влажные костюмы возле багажников машин, отцы несли сумки-холодильники, шезлонги и большие зонтики, шлепая по песку к воде.

— Я знаю, ты надеялась не на это, — сказал Мак, беря ее за руку.

Его глаза задержались на ней буквально на секунду, прежде чем вернуться к дороге. Он положил их сплетенные руки на ее бедро, и его пальцы нежно сжали ее ладонь. Изабель сосредоточилась на трафике перед ними.

Ей придется сказать Кайле. Это будет больно, в это будет сложно поверить, но она должна знать. Пока она находилась в изолированной коммуне, кто-то сказал ей, что Дэниэл мёртв. Кто это был? Джоффри? Морис? Все остальные подыгрывали? Позволяли Кайле страдать? Или, возможно, они даже не встречались с ним. Он сказал, что никогда не хотел этого. По крайней мере, эти слова казались правдой. Он явно не минималист. Внезапно ей в голову пришла мысль.

— Как он может позволить себе жить там? — сказал она, наклоняясь вперед и глядя на скалы слева от них. — Какую такую компьютерную работу он может делать?

В ответ Мак снова сжал ее ладонь.

— Ты сделала то, о чем просила тебя Кайла, — наконец сказал он.

— Если он был в коммуне всего семь месяцев назад, как он…

Когда трафик остановился из-за красного сигнала светофора, Мак посмотрел прямо на нее. Его лицо было серьезным — немного слишком серьезным.

Подождите.

— Ты выполнила то, что обещала, — сказал он. О, нет, нет, нет. Он же не серьезно. Светофор переключился. — Это дело ФБР, — сказал он мягким тоном. — Серьезно.

Хотя Изабель готова была разозлиться, что-то в голосе Мака ее остановило. На самом деле, он не сказал ей не вмешиваться. Он не приказал ей не лезть не в свое дело. Более того, он умышленно избегал чего-то подобного.

Он не хочет спорить.

Ее злость быстро испарилась, а живот скрутило при воспоминании, каково ей было после того, как она повела себя так резко. Это было ужасно. Результат оказался еще хуже. Изабель осознала, что подалась вперед на своем сиденье, и медленно откинулась на спинку.