Анастасия Кудинова - Отпусти меня (СИ)

Мэтт забыл, как дышать, смотря сквозь архангела и осмысливая сказанное им.

— Нет, — завертел он головой, тем самым выбрасывая из нее нарисованную картинку его воображением, где Келин страдает от невыносимой боли, крича и пытаясь избавиться от беспощадного пламени, пожирающего ее кожу. — Ты, наверное, врешь…

— Я не способен на ложь, Мэттью, — мужчина взмахнул крыльями и, решив воспользоваться «удачным» моментом, воткнул меч в плечо Мэтта, пока тот пытался прийти в себя. Парень взорвался в крике, переключая взор на оружие и хватаясь за острое лезвие пальцами. — Она будет гореть в Аду. По твоей глупости и вине, — Михаил отправил меч глубже в тело, заставляя блондина мучиться от нестерпимой боли; Мэтт, очнувшись, крепче обвел лезвие и не дал ему пройти насквозь. С порезанных пальцев ангела начала струиться кровь, и он, несмотря на это, вдавил педаль газа в пол, затем, когда архангел с шумом грохнулся с капота на землю, вытащил меч из себя и выкинул его в окно.

Прижимая одну ладонь к ране, а другой неистово крутя руль влево, чтобы машина не въехала в какое-нибудь дерево или огромный сугроб, Мэтт переключил передачу и посмотрел в окно заднего вида. Михаил стоял с озлобленным выражением лица, наблюдая, как отдаляется автомобиль.

— Я тебя найду, Мэттью! Слышишь? НАЙДУ! — истерично загорланил мужчина. — Ты не скроешься от меня! Где бы ты ни был, я найду тебя и убью! Клянусь Небесами!

Три дня.

Прошло чертовых три дня с тех пор, как уехал Мэтт. Просто взял и уехал, оставив меня одну. Он не вернулся обратно, не вдарил по тормозам, а умотал на своей идиотской тачке куда-то! А я так надеялась, что остановится, выбежит из машины и прижмет меня к себе и никогда не отпустит. Пусть без слов, но хотя бы таким образом. Этим бы Мэтт показал, что я ему действительно небезразлична, и он чувствует ко мне любовь.

Видимо, ему на меня наплевать. Когда-то ангелочек с сексуальной улыбкой, обворожительными ямочками на щеках и копной густых, светлых волос вскружил мне голову и влюбил в себя. Ну а до этого я относилась к нему плохо, потому что он постоянно издевался надо мной: то подкалывал, то еще что-нибудь. Я просто была поражена, признавшись самой себе в том, что ОН мне нравится. Причем очень сильно. И вот, буквально три дня назад Мэтт сказал, что уезжает с Михаилом «по делам» неизвестно куда и насколько. Естественно, меня это разозлило не на шутку. Я взбесилась, начала говорить, будто он меня не любит и тому подобное, а мой хранитель пытался доказать обратное. Дело дошло до того, что я выдворила Мэтта из своего дома, а моя тупая гордость не дала мне остановить его. Я подумала, если он так много времени уделяет Михаилу и другим, то ему нет дела до меня. Вообще нет. В голове даже блуждали мысли, что разлюбил меня, а находился со мной лишь по одной причине, без которой мы бы не знали о существовании друг друга.

Конечно, я сама виновата, что выгнала его, но Мэтт не должен был вообще переступать через порог, пусть я такая идиотка, которая брызгала ядом и велела выметаться на улицу. Он должен был вернуться, поговорить со мной нормально, а не уезжать. Таким образом, сам же сделал только хуже. Я не говорю, что поступила лучше него. Я очень жалею о случившемся, о тех словах, выплеснутых в потоке ярости и глубоком заблуждении. Просто я не могла в тот день спокойно среагировать, когда он сказал, что уезжает. Опять. С Михаилом. Какой уже по счету раз. Гнев, накопленный во мне за все отсутствия Мэтта, вырвался наружу обидными, спонтанными предложениями, и я была не в силах захлопнуть рот, чтобы из него больше не лился поток слов, наверное, причинивший боль моему хранителю. Я чувствовала обиду и безграничную злость, вспоминая «обещания» Мэтта. Он говорил, словно всегда будет рядом, никогда не уйдет, а сам…

Ладно. Я все понимала, что у него много проблем, требующих незамедлительных решений, и стоящих на первом месте, но ему не нужно было обнадеживать меня, раз сам знал, что не сможет быть постоянно близко. А вот паршивее всего из этого было одно – я находилась у него на втором месте. Мэтт часто думал обо всем, кроме меня. И такое бесило. Я прекрасно знала, какие у него святые обязанности, что постоянно надо выполнять их, и это иногда выходило за пределы. Те дни, когда я видела парня и находилось в его обществе жалкие минуты – были Раем для меня, а для него, по видимости, Адом, так как каждый раз Мэтт осматривал территорию, торопил меня или ссылался на то, что ему, якобы, срочно понадобилось к одному мужчине, любящему «тусоваться» на земле из-за шоколадных батончиков…

Допустим, как-нибудь, с великим трудом я бы смогла понять Мэтта и попросить у него прощения, сломав механизм, отвечающий за гордость, если бы он в тот день не уехал или хотя бы удосужился позвонить. Но сейчас… я ни за что не извинись перед ним, как бы того не желала. Мой хранитель пропадает третьи сутки подряд не понять где, не пытается попасть ко мне в дом или позвонить. Даже ни одного сообщения не отправил! Опираясь на все это, я могу сказать, что он либо обиделся, либо ему на меня действительно плевать и ходит где-нибудь на данный момент радуется, что избавился от такого тяжелого, назойливого «груза» с плеч. Что ж, если правдоподобен второй вариант, то я не зря накричала на ангела. Честно, не знаю, что он сейчас чувствует ко мне. Или чувствует что-нибудь вообще. Зато я знаю, что чувствую к нему…

Любовь.

Любовь, которая спряталась под слоями злости, обиды и слез. И она пытается избавиться от них, еще больше вводя меня в заблуждения насчет Мэтта. Иногда я просто воспроизвожу в голове тот день, оставивший на моем сердце глубокую, кровоточащую рану, и виню себя, а потом же начинаю хвалить, когда мысли о парне со светлыми волосами и невероятным цветом глаз плавно переходят в другое русло. С хороших к плохим, затем обратно. И так семьдесят два часа подряд. Не знаю, сколько это будет продолжаться, но уверена, закончится тогда, когда я наткнусь на початок правды наших отношений и пойму, что действительно происходит между нами, и какую роль моя персона играет в жизни Мэтта…

Ох, чувствую, это будет долго и сложно.

Я одна не смогу прийти к истине. Самым оптимальным вариантом будет увидеться с ним и поговорить о нас. Тогда я узнаю, что он в действительности испытывает ко мне, а мои барьеры, за которыми таится любовь, либо разрушатся, либо станут гораздо толще.

Хотя… я не имею понятия, будет ли такое правильным…. Мэтт не звонит, не беспокоится обо мне, а я тут, как идиотка, мучаюсь, думая о нем. Возможно, стоит попробовать набрать его номер, нажать кнопку вызова, а потом ожидать звука приятного голоса на конце провода, нервно покусывая губу, а возможно – и нет. Пока что, я остаюсь в здравом уме, у меня есть чувство собственного достоинства, поэтому я не буду ему звонить.