Кристина Уоррен - Возлюбленный из камня (ЛП)

Осколки, некоторые от бомбы, некоторые от разрушенной вокруг них комнаты, падали сверху и с глухим стуком ударялись о его крылья. Некоторым кусочкам камней удалось вонзиться в них.

Он ощутил резкий запах сожжённых перьев, расколотого камня и крови, а также чего-то горького и известкового, скорее всего, взрывчатого вещества. Оно проникло в голову и покрыло горло, и Спар громко зарычал от раздражения.

Женщина в его руках замерла, словно испуганная лань. Он мог ощутить быстрое биение сердца в ее груди и почувствовать запах ее шока и ужаса.

Это зажгло что-то внутри него, что-то яростное и защитное, оно абсолютно отличалось от его основного стремления — выполнить свой долг. Это чувство не относилось к защите людей. Ему нужно было уберечь этого человека, а для этого необходимо вытащить их отсюда и оказаться подальше от ночного.

Быстро.

Спар не стал раздумывать. Он просто взглянул на зияющую дыру в стене разрушенного здания и бросился в ночь.

Когда прохладный воздух окутал его, и зашуршали кончики его крыльев, Спар услышал вой сирен и хриплые крики людей, спешащих к месту разгрома.

Его не волновало, что они не решат сделать с местом взрыва и сектантом, который совершил это. В руках он держал человека.

Ее безопасность оказалась на первом месте. После, Спар сможет начать задавать вопросы. Например, кто, во имя Света, она такая?

И как смогла пробудить его от двухсот пятидесятилетнего сна?

"Они собираются забрать меня, хо-хо, хи-хи, ха-ха, в сумасшедший дом…"

Фил бубнила про себя эти слова и сильно сжимала могучие мышцы, которые легко удерживали ее на вес над улицами Монреаля.

Теперь это станет ее новой тематической песней, которую, как она думала, ей стоит начать практиковать. В конце концов, безумие — это единственное объяснение событий последних тридцати минут.

Сильное безумие, по ее окончательной оценке, поскольку не так давно Фил бы посчитала невозможным оживление произведения искусства, которое затем подхватывает ее на руки и отправляется в полет, по ее убежденности, не подтвержденный аэронавигационной службой Канады.

Разве это был бы не интереснейший разговор?

"Аэронавигационная служба Канады, это Гаргулья Один. Мы готовы вылететь из Аббатства Святого Апостола Фомы. Пожалуйста, подтвердите".

"Понял вас, Гаргулья Один. Вы третьи в очереди на взлет. Начните с двадцати-двадцати пяти ударов крыльев в минуту".

У нее непроизвольно вырвалось фырканье, которое обдало гладкую, каменную кожи под ее щекой. Если она теряет разум, по крайней мере, можно пошутить на счет этого.

Это поможет адаптироваться к безопасной мягкой палате, в которую ее, скорее всего, поместят. Она будет хихикать между дозами лекарств.

Разумеется, при условии, что это действительно галлюцинации. Возможно, Фил не стоит сбрасывать со счетов возможность того, что ее действительно похитила ожившая статуя монстра.

Это не единственная странность, которая с ней когда-либо происходила.

Самая странная, конечно, но после того как ты растешь и видишь по ауре, когда слова человека не совпадают с его намерениями, то учишься быть беспристрастным.

Раз уж она угодила в лапы страшилища, то могла очутиться на какой-нибудь демонической свалке, как отходы со стола. Понятно, это случится после того, как злодей закончит высасывать ее костный мозг.

В любом случае, Фил могла придумать, по крайней мере, дюжину сценариев, как прожить ближайшие десять лет. И все они завесили от того, останется ли она жива. Как и от того, будет ли в своем уме.

В данный момент, мозг начал предупреждать ее об изменении высоты. Ей едва хватило времени запищать и сильнее вцепиться в первое, что попалось, прежде чем Фил почувствовала мягкий удар.

Ощущение движения прекратилось, и ее ботинки коснулись земли. Она только собралась поднять свою одетую в джинсы задницу, как ее колени подогнулись, а ноги отказались держать из-за состояния общего шока.

— Ты не ранена?

Фил рефлекторно посмотрела наверх. Выше… значительно выше… раздался на удивление человеческий голос, исходящий от лица монстра.

Правда голос оказался на октаву ниже баса, и этот факт сделал Джеймса Эрла Джонса обладателем сопрано, но звук был легким и свободным, совсем не как у пускающего слюну зверя. На самом деле, что-то внутри нее расслабилось от этого голоса, по крайней мере, ушло немного напряжения, что связывало ее в узлы, за которые можно было бы получить значок бойскаута.

Естественно, его осталась еще целая баржа.

Фил покачала головой.

— Я не поранилась. Может быть, сошла с ума, но физически я чувствую себя просто великолепно.

Несмотря на холод и влажность, которые просачивались сквозь штаны, она поняла, что говорила правду. Фил прекрасно себя ощущала, словно вовсе не оказывалась в центре взрыва.

После попытки подняться на ноги она поняла, что ее ноги все еще походили на резиновую ленту. Но на остальных частях тела Фил не обнаружила ничего, кроме царапин.

Так или иначе, она не думала, что смогла уберечься ото всех осколков благодаря защите в виде изношенных штанов и потертой кожаной куртке. Фигура, что маячила перед ней, заслуживала доверия.

— Ты защитил меня от взрыва, — нахмурившись, ответила Фил ему. — Мне следовало спросить, не ранен ли ты, а не наоборот.

Создание нетерпеливо дернулось.

— Я неуязвим. Такая пустяковая атака оставит лишь незначительные царапины на моей коже. Страж создан для противостояния худшему.

— Страж? Вот кем ты являешься? Лично я бы решила, что ты плод моего воображения, но, думаю, тебе лучше знать.

Фил вздрогнула и смутно осознала, что озноб был одним из симптомов шока. Тот факт, что она впадает в это состояние, казался и обнадеживающим, и ужасающим одновременно.

С одной стороны, если Фил могла испытывать шок, то, возможно, еще не сошла с ума. Но это означало, что все происходящее реально.

С другой стороны, если происходящее реально, то это означает, что сейчас она сидит на земле посреди поля и ведет разговор с тем, кого не должно существовать.

Святые угодники.

— Я один из семи Стражей Света, — подтвердил невымышленный.

Когда он присел на своих звериных ногах, Фил смогла увидеть серьезное выражение на его суровом, нечеловеческом лице.

— Тем не менее, мне бы хотелось знать, зачем ты пробудила меня от сна, маленький человек, и тебе это удалось.

Она фыркнула.

— Ты меня спрашиваешь? Приятель, я уже даже не уверена, что знаю собственное имя, так что я — не та девушка, которая может ответить. Ты узнаешь больше от того дерева.

— Ты травмирована, — существо нахмурилось и протянуло руку с удивительно нежными когтями, чтобы поднять ее лицо к свету. — Где ты ранена? Как сильно болит?