Айрис Росс - Проклятый дар (СИ)

И снова этот смех. Возможно, брат считает его зловещим или торжествующим, но в действительности, звучит он жалко.

Я услышала приближающиеся шаги, а потом легкое прикосновение губ.

- Я заберу тебя, - еле слышный шепот Яна.

И снова звук шагов, только теперь они удалялись.

Голова болела. Что вообще здесь происходит?

- Эй, человечка, - хмыкнул Юро, - видела, как я его? Этот гордец заплатит по полной, за все свое высокомерие и пренебрежение! А теперь иди сюда и удовлетвори меня!

Тишина.

- Ты что оглохла? Я сказал - иди сюда! Живо! Вот так. Ну чего ты стоишь? На колени!

Что же он так кричит? Голова и так раскалывается…

- Нет… - слабый неуверенный голос Рене.

- Что-то? - изумился брат.

- Я сказала «нет». – негромко, но вполне уверенно отчеканила человечка.

Что же она делает? Брат же убьет ее.

Звук хлесткой пощечины.

- Повторишь, тварь? Ну же! Повтори!

У него всегда был такой верещавый голос?

- Нет!

Удар и звук падающего тела.

Да что же это происходит? Я открыла глаза и с трудом пошевелила пальцами. Возле моих ног, спиной ко мне, поднималась человечка с окровавленным лицом.

- Ты изнасиловал меня, - выплюнула Рене с ненавистью, - ты избивал меня, срывая злость, пользовался когда хотел…

- Что ты несешь, тварь? Кто давал тебе право вообще раскрывать рот?

Но девушка продолжала.

- Ты таскал меня по болотам, отказывая в крове и еде…

- Верно, а ты думаешь, что человечка может рассчитывать на иное обращение? Хотя, о чем это я, вы ведь вообще мыслить не умеете. Ваш удел – ползать у нас в ногах!

- Нет!

Я почувствовала дикую боль в ноге и рывком села в кровати. Если сначала мои уши отказывались слышать, то сейчас глаза – отказывались видеть. И тем не менее. На моих глазах, Рене, человеческая девушка, самое слабое темное существо, неслась с окровавленным ножом на василиска. Ярость совсем затуманила ей голову? Что нам озерным какой-то нож? Видимо, так считал и брат. Он даже не дернулся в сторону, смотрел на нее как на взбесившуюся домашнюю зверюшку, которая не могла нанести ощутимого вреда. Рене молниеносно вонзила нож в шею Юро. Тот хмыкнул, как будто удар был не болезненней щекотки. Рене отскочила от него вместе с ножом в руке и тяжело дыша, смотрела на своего обидчика.

- И что? – усмехнулся Юро.

А я уже видела, как на месте раны кожа стала обращаться в чешую. Меня охватил шок, то, что я наблюдала - было просто невозможным….

Юро почувствовал что-то неладное и удивленно коснулся своей шеи. Кровь не останавливалась, заливая его плечо, грудь и стекала ручьем на пол. Рана на шее пыталась регенерировать, но тщетно.

Удивленно сморгнув, Юро упал на колени. Он все еще недоуменно смотрел на свои окровавленные руки, а потом перевел взгляд на человечку.

- Как? – он был настолько растерян, настолько поражен, что в его голосе не было и нотки злости.

- Чистокровного может убить только другой чистокровный, - в трансе проговорила Рене, наблюдая за льющейся кровью - собрат или вышестоящий по Родовой линии. На ноже кровь твоей сестры, урод.

Юро метнул взгляд на мою кровать, а я на свою ногу. Рене… сначала вонзила нож в меня, а потом…

Резко подняв голову, я увидела, как брат обращается на полу. Все мы принимаем истинный облик во время смерти…. Какими рождаемся, такими и уходим….

Мир обрушился мне на голову. Уши заложило шумом, глаза не могли оторваться от тела брата, лежащего в луже собственной крови…. Его убила человечка. Существо слабее нежити способно убить чистокровного…. Юро… Последний из моей семьи, да, у него были не самые лучшие планы на меня, но…. Он был моим братом.

А сейчас он лежит здесь передо мной. Еще минуту назад, живой и заносчивый. А сейчас…. Рене подтянулась к бездыханному телу василиска и стала вонзать свой нож в его грудь.

Зачем? Он ведь уже умер? Зачем она продолжает его кромсать и кричать, чтобы он сдох?

Бездна. Я же следующая.

И разум мой помутился. В одно мгновение я обернулась и бросилась к окну. Выпрыгнула наружу, даже не задумавшись на каком этаже нахожусь и что внизу. В голове билась лишь одна мысль: «бежать, как можно дальше, как можно быстрее».

Мерцающее озеро раскинуло мне объятия, и я поплыла прочь, помогая себе водяными потоками.

Бежать. Дальше, как можно дальше.

Как только пересекла озеро, прыгнула на ветки, с них по земле, потом снова на ветви. Мне бы остановиться, все обдумать, но я не могла. Мысли скакали как сумасшедшие. Человечки способны убить. Ян – оказался Стэрком, который убил мою семью. Брат – отдал меня дракону за власть. Отец – хотел избавить меня от дара природы. Все что я знала, все оказалось ложью.

Мои лапы стали вязнуть в болоте, и тогда сознание мелькнуло в глазах. Мне знакома эта тропа, мне знаком этот поваленный домик посреди болота. Я подморозила топь и через несколько минут оказалась у порога.

Дверь резко распахнулась, и на пороге встала усмехающаяся ведьма.

- Вернулась? Заходи, а то в прошлый раз тяжело было тебя тащить на кровать. Так что давай в этот раз сама, девонька.

Я перевоплотилась и влетела в хижину. Ходя кругами по комнате я заламывала себе руки.

- Не может быть, - повторяла я, - как могло такое случиться? Это не правильно…. Слабые не могут убивать сильных. Есть же законы сильнейших, так выбирают вождей и даркиров. Самый сильный – значит достойный. А что теперь получается? Что сила – лишь пустой звук?

Болотная ведьма села за свой деревянный покошенный столик и невозмутимо стала пить чай, то и дело посматривая на меня. А я продолжала ходить кругами и нервно размахивать руками.

- Брата больше нет…. Юро убили…. И кто теперь будет правящим? Снова мне? О, нет, не хочу. Я не способна. Я погубила рыжего. Да и мне долго не прожить. Стэрк доберется до меня. Он убьет меня сразу при встрече. О, Бездна! Это же Ян! Ян убьет меня? Что мне делать? Идти к драконам? Но Таяр – подлый, извращенный ящер! И быть у него во власти? Да лучше смерть от руки Яна.

Я обессилено села на пол, обхватив голову руками, и раскачиваясь из стороны в сторону.

Мой мир рухнул повторно. Все что я знала прежде – ложь. Тело все еще била дрожь, а голова стянута стальными обручами боли. Разум снова метался, пытаясь выудить хоть что-то, за что можно было зацепиться в этой неразберихе. А мне больше всего на свете хотелось, чтобы все прекратилось. Чтобы все затихло. Неужели, я снова окунусь в безумие?