Ша Форд - Хрупкость тени (ЛП)

«Нет, - яростно говорил себе он. – Даже не думай».

А крохотная надежда не сдавалась.

Они осторожно обходили спящих великанов, несколько раз обошли лагерь, а потом нашли Морриса и Джонатана в Южном амбаре. Моррис сидел у дальней стены и грыз жареный хлеб. Он потерял руки в Шепчущей войне, так что его обрубки были в кожаных наручах. К одной руке лямками была пристегнута палка, хлеб был насажен на нее.

- Ты снова это делал, - сказал Моррис, когда Каэл приблизился. Он улыбнулся. – Мне пора перестать удивляться этому.

- Меня удивляет, - вмешалась Аэрилин, - вот это.

Они проследили за ее потрясенным взглядом и увидели Джонатана, крепко спящего на грязном полу в объятиях красивой великанши. Пряди волос выбились из ее косы волнами. Даже во сне ее брови были хитро изогнуты.

Каэл понял, что это Клейри.

Увидев опухшую щеку Джонатана, он убедился в том, что это Клейри.

- Бренд не рад тому, что скрипач может стать ему братом?

Аэрилин покачала головой.

- Если бы не женщины, от него ничего не осталось бы, - она улыбнулась и понизила голос. – Дарра топнула ногой, и я думала, что будет хуже, но Бренд послушался! Он расстроился. Одно слово Дарры, и он поник. Казалось, что его отругала мать. Представляешь? Великану Бренду говорили, что делать! – Аэрилин быстро вдохнула. – В общем, Дарра заставила Бренда извиниться и увела его. Лисандр, наверное, развлекал их пиратскими байками… Клейри не отпускает Джонатана, - добавила Аэрилин, поджав губы при виде спящей парочки. Она на миг нахмурилась, глядя на них. А потом выдохнула и вскинула руки. – О, я с ума сойду!

Она ушла, оставив Каэла с Моррисом.

- Садись, - Моррис похлопал по земле рядом с собой. – Я бы спросил, как тебе удалось, но я слышал это уже раз десять! Великаны не переставали говорить о тебе, когда мы прибыли сюда. Мы только теперь успокоили их, - крошки посыпались с бороды Морриса, он покачал головой. – Должен сказать, ты действовал немного безумно.

Каэл пожал плечами, сев.

- Порой только безумие спасает, - он улыбнулся Моррису, но тот не ответил улыбкой.

Его рот раскрылся, глаза прищурились.

- Где ты это услышал?

Желудок Каэла сжался.

- Н-не помню.

Моррис заморгал, словно в глаза ему попала пыль. Он потер уши обрубками и покачал головой.

- Опять это! Я где-то это слышал раньше.

- Что слышали? – сказал Каэл. Он сильно растерялся, от выражения лица Морриса ему стало не по себе. Там были удивление и страх.

- Это моя вина, - проворчал Моррис через минуту. Он сдвинул кустистые брови. – Я думал, ты тянешься к бою, но я ошибался… ты больше ремесленник. Да, только ремесленнику это удалось бы.

- Что удалось бы? – Каэлу было сложно держать голос ровным. Он не знал, почему Моррис смотрел на него с обвинением, но ощущал себя злодеем. – Хорошо, я соврал. Я читал книгу о вхождении в разум. Довольны?

Моррис покачал головой.

- Ты не понимаешь. То, что создал ремесленник, делает то, что он задумал. Слова – тоже творение, умелый ремесленник может словами подчинять других своей воле. Так делали раньше. Будь осторожнее с ложью, - он отвел взгляд. – Иначе можно навредить.

Сначала Каэл не поверил ему. Как слова могли управлять кем-то? А потом он вспомнил день, когда он соврал о проклятии Вечерокрыла. Он вспомнил выражение лица Деклана, как он моргал и тер уши, как делал Моррис. А потом его лицо разгладилось.

Может, Каэл управлял им.

- Я слышал это, - продолжил Моррис. – В твоих словах есть звон, как молот бьет по наковальне. Я знал, что это связано с силой шептуна, - он ткнул Каэла в спину, возвращая его из мыслей. – Ты умный парень, я не буду на тебя давить. Райт должен сам выбирать свой путь. Но будь осторожен с тем, что читаешь. Особенно, если это писал Покоритель смерти.

Каэл удивленно посмотрел на него.

- Вы слышали о нем?

- Айе, он был великим целителем в свое время. Но сейчас он мертв, - сухо сказал Моррис, словно хотел сменить тему. – Ты сейчас должен думать о том, как нам пробраться в замок Гилдерика!

У Каэла были идеи. Он проверял разные сценарии, планируя, что будет, если Гилдерик выйдет биться с ними, если он попытается окружить их, если он просто запрется в стенах замка. Но ему придется когда-нибудь выйти.

И великаны будут готовы к этому.

И все же… хотя у Каэла были идеи, его план еще не срабатывал так, как он задумывал. Гилдерик всегда делал то, о чем он не думал.

Так что он понимал, что праздновать рано. Он начал проверять, что в его плане могло пойти не так.

- Лисандр сказал, что вы смогли освободить Фермы.

- О, да, это было быстро.

- Они убили мужчину по имени Финкс?

Моррис прищурился.

- Не знаю… Редкие могли уйти оттуда, - он присвистнул и покачал головой. – Этот Деклан… Я рад, что он на нашей стороне.

Каэл кивнул, стараясь подавить недовольство.

Был шанс, что Финкса убили, но он не был в этом уверен. Он понимал, что поверит в это, если увидит труп. Но сейчас он не переживал за Финкса, он справится с этим, когда столкнется.

- Вы знаете что-нибудь о Гилдерике? – сказал Каэл. Он видел бледный свет. Близился рассвет, от мыслей о грядущем бое бурлила его тревога. Может, если он будет знать о Гилдерике больше, у него появится идея, как одолеть его.

Но помощи от Морриса было мало.

- Никто о нем толком ничего не знает, даже когда он работал на короля Банагера, он предпочитал замыкаться. И мы не мешали ему! – Моррис поежился. – Я видел его пару раз… люди говорили, что он некромант. Говорят, он высасывает души мятежников на допросе. Не знаю. Я даже не помню, чтобы от него пахло магией.

Каэл кивнул. Он не знал, что еще ожидал. Он потер живот, где переваривалось мясо. Джонатан и Клейри мирно спали. Каэл смотрел на них минуту, слушал ровное дыхание.

Они так далеко зашли… он знал, что обратного пути нет. Если они провалятся, Гилдерик не просто запрет их, он заставит платить кровью. Но великаны не позволят убить их женщин. Нет, они будут биться до последнего. Если они сегодня проиграют, завтра не наступит.

Каэлу вдруг показалось, что вес всех великанов опустился на его плечи. Он завел их сюда. Если они сегодня умрут, то только из-за него.

- Я боюсь, - прошептал он. Почему-то от признания стало только тяжелее. Он едва ощутил руку Морриса, опустившуюся ему на плечи.

- Конечно, я бы переживал, если бы было иначе! Никто не хочет воевать. Но знаешь, что?

Каэл поднял голову, глаза Морриса мерцали.

- Страх не может тебя убить. О, он может заморозить. Может заставить сдаться, но не может убить. Тебя убивает то, что ты не делаешь из-за страха. И в конце тебя настигает сожаление, - он прижал к себе Каэла. – Что бы ни случилось, не жалей о том, что сделал в долинах… потому что ты сделал великое дело.

Каэл не был в этом уверен. Если великое дело в том, чтобы вести великанов на смерть, то это не так. Ноа уже умер из-за него. Он не пережил бы другую смерть по его вине. Он надеялся, что этого не будет.