Эннера

Оказалось, на ней чёрное короткое платье, не обтягивающее, но тем не менее, больше открывающее, чем закрывающее. Оказалось- она босиком.

Роми шумно вдохнула. Выдохнула. Поставила свою бутылку на скалу. Раскинула руки в сторону, покружилась, как ребенок, на месте. Смеясь.

— Луна доа… Еще волшебнее вашего солнца.

— Что я тебе говорил?! — радостно воскликнул Адан. — Вчера, когда пришел в себя здесь, это было невероятно! Но я слишком плохо соображал, ничего не понял. А сейчас это… это… по-другому… — он ошеломленно замолчал, поставил бутылку на камень и тоже раскинул руки в стороны. Зажмурился.

Не хватало слов, чтобы даже приблизительно передать охвативший восторг. Так бывало только в детстве, очень давно. А сейчас забытое чувство вернулось, или это он вернулся туда, в своё прошлое, или ещё дальше… В прошлое предков, напоминание о которых бежало, искрясь и наполняя силой, по его венам.

Перерождение, чтобы снова быть настоящим и свободным.

А еще понимание- вся его прежняя жизнь была однообразна и бессмысленна. Сколько бы он ни старался что-то в ней изменить, к чему бы ни стремился, какие бы цели ни придумывал и ни достигал, суть не менялась. Каждый прожитый день не приносил ничего, кроме суеты.

Фальшивое счастье, обманчивые надежды, иллюзия существования. Он двигался по инерции вперёд. Искал, находил, терял и снова искал смысл бытия. Потом почти поверил, что просто жить, день за днем- это и есть главное предназначение. И даже по-своему стал счастливым, хотя иногда накатывала непонятная грусть, и казалось, будто все вокруг- пустота, самообман.

Адан открыл глаза, шумно вдохнул. Горьковатый, необыкновенно свежий воздух, шелест моря снизу, потрясающе красивая Роми в свете Луны- всё вместе наполняло непередаваемой легкостью. Казалось, нет ничего, что бы захотел и не смог. Словно все, что было до этого, вся его жизнь, мечты, проблемы- уже не важно. Миг, песчинка времени, а впереди- пьянящая свобода.

Роми что-то выкрикнула. Небу и звездам, Вселенной или никому. Самой себе. Он не разобрал, что. А может быть, у возгласа не было никакого смысла. Просто эмоции зашкаливали, и хотелось кричать, и смеяться, и кружиться, и сделать еще какую-нибудь глупость.

— Как думаешь, ваше море, или что оно там- оно какое? — спросила Роми.

Адан прищурился, улыбнулся. Мгновение, и он уже рядом с ней, ещё одно- руки крепко сжимают податливое и сильное тело атради. А потом мимолётное падение, чтобы зависнуть вместе над самой водой.

— Проверь, — предложил Адан, позволяя ей кое-как освободить одну руку, протянуть к почти зеркальной глади. Вода не шелохнулась.

— Плавать умеешь?

— Надеюсь, — рассмеялся он. Хотел отпустить Роми и упасть следом, но передумал. Вернул обоих обратно на скалу. — Раздевайся, — предложил Адан, растегивая рубашку. — Или придется тебя раздеть, но тогда я уже ни за что не ручаюсь.

Роми неторопливо стянула платье через голову, осталась в чёрном, кружевном белье. Стала еще соблазнительней, желанней, чем в легком халатике на террасе замка.

— Ты же понимаешь, что это не просто… заставить себя не хотеть, — он шагнул к ней. — И глупо. И невозможно… — ладони скользнули вниз по её рукам, с силой сжали пальцы. И почувствовали ответное пожатие.

Роми подалась вперед, почти прикоснулась к его губам, шепнула:

— И совершенно не обязательно…

— Я не хочу, чтобы ты меня забыла, — еле слышно пробормотал Адан, прижимая к себе. — Потому что я тебя уже вряд ли забуду. И это будет, как минимум, нечестно, — он сильнее обнял Роми, а затем прыгнул вместе с ней в воду, продолжая сжимать в объятиях.

Снова короткий миг, сумасшедшая свобода, как тогда, выпрыгнув с потерявшего управление кабриолета. Только вместо страха- счастье. Вместо покорной готовности умереть- нестерпимое желание жить. Вместо жидкой вонючей грязи- прохладная ласковая колыбель настоящего моря.

Какие-то секунды они продолжали опускаться вниз уже в воде. Ещё столько же понадобилось, чтобы вынырнуть и отдышаться. Адан снова привлёк Роми к себе, прошептал, целуя солёные губы:

— Я хочу тебя… Хочу запомнить… Позволишь?

— Поверь, я не забуду, — глядя ему в глаза, отозвалась она, вернула поцелуй. Требуя большего, обвила его шею руками.

Море Бэара готово было сыграть свою роль. Точно так же, как до мгновение назад воздух, сейчас вода держала их, не давая погрузиться глубже, чем нужно. Чем того хотелось. Он слышал, как стучит её сердце. Быстро, бешено, сбивчиво… Чувствовал, как кожа Роми раскаляется под его прикосновениями, понимал, что у неё кружится голова, потому что ей вдруг, неожиданно, начинает не хватать воздуха, как и ему.

А потом…

Роми чуть отстранилась. Голубые глаза казались сейчас бездонными, огромными. Невероятными. Она смотрела на него чуть изумлённо и в то же время… Не возбуждение и не желание не давало теперь спокойно вдохнуть. В её глазах вспыхнул страх. Вспыхнул и передался ему.

— Адан…

Вода вокруг стремительно становилась холоднее.

Он понял. Сразу. Но все равно слишком поздно. Сил хватило только, чтобы успеть вернуться на скалу, бережно опустить задыхавшуюся Роми на камень. Подняться на ноги он уже не смог. Мысли путались. В горло мертвой хваткой вцепились чьи-то невидимые холодные пальцы.

Теплый ласкающий воздух стал ледяным. Шум моря стих. Вокруг тишина. Абсолютная.

А потом появились они. Тени. Мрачные, безразличные, беспощадные, неизбежные. Адан в ужасе смотрел на них и не мог пошевелиться. Виски сдавило, воздух кончился. Он осознал, что задыхается. Умирает. Чувствовал, что рядом умирает Роми.

А Тени продолжали приближаться со всех сторон. Они окружали, надвигались и так же, как вчера, на глазах обретали плотность. И Адан вдруг понял- то, что произошло на поле, было только началом. Обретённые способности, миг свободы, забытые ощущения- у всего есть цена. Тени вернулись, чтобы напомнить о ней, чтобы заставить заплатить.

Тени несли смерть. Тени пришли за ними.

***

Поцелуй, долгий и неожиданный несмотря на то, что ждала и желала его всем существом, напрочь лишил возможности соображать. Прижимаясь к телу Ллэра, Мира словно растворялась в нём. И горячая, обжигающая волна от прикосновений накрыла с головой.

Его губы тоже оказались неожиданными. И руки. Властные, сильные, подчиняющие и необыкновенно нежные. Казалось, если он перестанет целовать, отпустит, она задохнётся, не сможет самостоятельно дышать и умрет. Сразу. Поэтому когда он это всё-таки сделал, Мира прижалась сильнее, отчаянно цепляясь за его плечи пальцами.

— Ещё… — прошептала она, умоляя. Требуя.

Повторять не пришлось. Ллэр лишь на миг отстранился. На миг и на каких-то несколько сантиметров, чтобы заглянуть Мире в глаза, и взгляд оказался непривычно серьёзным. А потом он снова вдохнул за неё, и второй поцелуй был совсем не таким, как первый. Если где-то в глубине души трепыхались сомнения, если где-то ещё пищал почти задушенный голос разума, теперь от них ничего не осталось.