Ксения Бунеева - Пыльными дорогами. Путница (СИ)

Костеря на все лады его родню до седьмого колена, я рванулась вперед. Мальцу было наплевать на рану и бежал он чуть не ли резвее прежнего.

Впереди забрезжил свет и выход же из переулка. На меня стала наваливаться усталость. В груди жгло от быстрого бега, а ноги каким только чудом и несли.

- Стой! Стой, не трону! - прокричала я.

Малец оглянулся, нагло зыркнул, показал мне кукиш и был таков.

- Упырь тебя за ногу! - рыкнула я в ответ.

Попробовала бежать быстрее, да тут ноги меня и подвели. С воплем я повалилась на размокшую от сточных вод доску, а мальчишка исчез в следующем переулке.

Оторвав глаза от земли, я пронзительно закричала и закрыла голову руками. Ларьян-батюшка, не губи!

Вороной жеребец взвился на дыбы. Подковы его грозно сверкали прямо надо мной.

Миг показался вечностью...

Чей-то голос выкрикивал незнакомое слово, заставляя коня подчиниться. Кто-то подхватил меня и поднял на ноги, оттащил в сторону.

Наконец конь опустился и, сердито потряхивая гривой, шагнул назад. Склонил голову, будто прося у меня прощения, захрапел.

- Тебе что ль свет не мил, сукина дочь? - закричал седой стражник в красном плаще княжьей дружины. - Откуда взялась только, немочь окаянная!

- Не сердись, отец, упала она, - мирно проговорил Ладимир, чьи руки все еще лежали на моих плечах.

- Нашла, где падать. Взять ее!

Не успела и слова молвить, как двое дюжих дружинников схватили меня под руки и оттеснили Ладимира.

Хотела что-то сказать, да от испуга и голос пропал. Стою и дрожу как осиновый лист.

- Посидит в темнице, одумается, - рявкнул дружинник.

- Отпусти девку, воевода Бурислав, - с легким поклоном произнес Велимир. Уж не знаю, гнался ли он за мной по улицам, или следом верхом ехал, да только уж больно чинно вышел, на посох свой опираясь.

- Мир тебе, чародей. Да только девка на пути скельдианского посольства встала. Уж не темный ли замысел?

Сказано - страх дело последнее. Коли встанет перед тобой, так уж ничто ему не помеха. Он и глаза застит, и слух закрывает, и ум будто крадет. Испугалась я и не увидела, кто на том коне вороном сидит.

Первым он ехал, рядом с Буриславом и дружинниками того. Следом еще четверо - все скельдианы, от самого северного моря прибыли. Одеты не по-нашему, чудно. Кольчуги на них сверкающие, поверх плащи, мехом отороченные. Волосы светлые, будто серебром отливают. У иных в косу сплетены.

Не отводя взгляд, он на меня смотрел. Без усмешки, без жалости, как и не видел. Глаза его серые будто небо осенью, а волосы будто пепел с серебром. И не было на лице ни зла, ни обиды - ничего. Даже брови не свел. Вроде и не из-за меня он чуть с коня не свалился.

- Да какое там, - с улыбкой ответил Велимир. - Племянница моя. Впервые в городе оказалась. Испугалась девка, вот и угодила под копыта. Разве она знает, где скельдиана конь, а где наш, белардский.

Бурислав с недоверием посмотрел на меня.

- А не врешь ли?

Велимир крепче сжал свой посох, по вершине которого быстрая искра пробежала.

- Что ж, воевода, слову княжеского чародея не поверишь?

Бурислав нерешительно взглянул на тех, что меня крепко держали. А после повернулся к молодому парнишке. Тот по другую руку от сероглазого скельдиана держался.

Парнишка проговорил что-то на незнакомом языке. Скельдиан на миг оторвал от меня взгляд и резко бросил ответ.

- Посланец велит отпустить ее, - передал Буриславу толмач.

Воевода сделал знак дружинникам и меня отпустили.

- Бери свою племянницу, чародей, да больше не пускай одну гулять.

- Свет тебе, Бурислав, - едва заметно кивнул Велимир.

Я же все никак не могла глаз от скельдиана отвести. Вот он - настоящий северный воин. Прибыл он от края земли и видел столько чудес, сколько мне за всю жизнь не узнать. И сам он чудо особое и будто прикована я к нему, двинуться не могу.

- Вёльма, идем, - Ладимир оттащил меня в сторону, освобождая посланцу путь.

Тот глянул, как я нехотя повинуюсь и в лице его что-то дрогнуло. Твердой рукой сжав поводье коня, скельдиан позволил тому сделать пару шагов, снова придержал, равняясь с нами.

Взглянул на меня еще раз и проговорил:

- Сольвейг.

И след его простыл...

***

«Не учась и лаптя не сплетешь»

народная мудрость

- Так кто это был-то?

В тишине и покое велимирова дома ко мне быстро вернулись и дар речи, и прежнее любопытство.

- Посланец Скельдиании со свитой, - Ладимир сидел напротив и медленно потягивал вино из кубка. - Разве не разглядела, Вёльма?

- Сам бы попробовал разглядеть, когда над тобой конь на дыбы встает! Так ведь и к ушедшей отправиться недолго.

- То-то смотрю, ты к родне своей торопилась, - не удержался от усмешки колдун. - Прямо пятки сверкали.

Я насупилась и хмуро проговорила:

- Последние деньги у меня украли, потому и торопилась.

- Много было денег? - задумчиво спросил Велимир.

- Семь серебрушек, - мрачно отозвалась я. - Больше нет ни медяка.

- Не печалься, деньги тебе не понадобятся. В Доме Предсказаний у наставников своих все получишь.

- А кто они, наставники эти?

- Завтра увидишь, - Велимир поставил кубок на стол и поднялся. - Спать пойду, намаялся с вами. Сами-то до петухов не сидите.

Чародей поднялся и вышел, негромко прикрыв за собой дверь. У очага осталась я да Ладимир. Осьмуша давно спал, натерпевшись страху за день.

- Ох, неймется же тебе, лисица, - улыбнулся Ладимир. - Второй день в Трайте, а такое учинила.

Отпив сладкого вина, я лишь укоризненно на него посмотрела:

- А чего тебе не так? Взял бы да и отдал меня стражникам. Авось одумалась бы и больше ничего б не учиняла.

- Хотел я, хотел, - развел руками колдун. - Да только жаль. Вдруг бы не вернули?

- И жалел бы?

- Так где ж мне потом такую найти?

От взгляда его меня будто жаром обдало. Точь-в-точь как скельдианский посланец смотрит. Только тот с холодом, с чужим северным небом в глазах. А Ладимир будто родной. Протяни руку, дотронься и тепло станет.

Чуя, что снова его чарам поддаюсь, встала я.

- И мне спать пора.

- Останься что ли? - в голосе будто мольба звучала.

- Незачем.

Хельга разгладила простынь, поправила подушку, а потом взяла мое сегодняшнее платье и разочарованно на него посмотрела.

- Постирать возьму. Завтра новое принесу с утра.

- Спасибо, Хельга, - робко вырвалось у меня.

Северянка с удивлением подняла глаза.

- Мне оно очень пригодилось, - продолжила я и покраснела.

- Я рада. Тихой ночи.

- Хельга, стой?

Северянка развернулась.

- Что-то еще, Вёльма?

Я неловко переступила с ноги на ногу, готовясь задать вопрос.

- Вчера ты говорила мне о северных богах. Они для всех тамошних народов одни?

Лицо женщины немного смягчилось, как случалось всегда, стоило лишь спросить о ее родине.