Ёрш Ника - Скользящая во снах

Дядька заметил мой взгляд и ободряюще улыбнулся. Хороший он, поэтому ему здесь и не рады — вот и все объяснения.

В стене золотого зала проявилась огромная арка, за которой оказалась вторая часть помещения с исполинским полукруглым столом, заставленным всевозможными кушаньями. Чуть поодаль, расположившись на иллюзорной полянке, усыпанной цветочками, тихо играли музыканты. Мелодия была потрясающей, душевной я бы сказала. Здесь царил солнечный день, снова вместо потолка появилось небо, но теперь оно было ясным с медленно плывущими облаками. С одной стороны виднелись всё те же горы, зато с другой — обнаружился водопад и небольшая заводь под ним… Здесь хотелось остаться жить навсегда.

— Отец — мастер иллюзий, Агата, — Дарос остановился рядом со мной и указал на стайку небольших птичек, парящих высоко в небе. — Всё, что он видел когда-то или представил в воображении, может ожить по его желанию. Когда мы были детьми, обожали все, что он делал. К сожалению, ни мне, ни Тиирону не передалось это волшебное умение.

— Умение обманывать чужие чувства? — Ранагар похлопал по плечу расстроенного дракона. — Знаете, тэр Дарос, иллюзии вряд ли пригодились бы нам на том корабле, а вот ваши способности лекаря позволили десяткам нелюдей жить дальше. Так что я благодарен Богам, что вы тот, кто вы есть.

Взглянув на мужа, я заулыбалась. Умеет же он, сказав всего несколько слов, приободрить и настроить на нужный лад.

— Почему ты смеешься? — дроу перевел на меня взгляд, уголки его губ дрогнули в попытке скрыть ответную улыбку.

— Не смеюсь, а радуюсь. Тому, что ты тоже был на том корабле и помог гораздо большему числу пропащих. И мне помог, когда я нуждалась. Хватит закатывать глаза, Ранагар, я говорю правду.

— Присаживайтесь, пора ужинать, — во главе полукруга уже восседал сам дедулька. Его жена рядом. Тиирон с Мириаль справа, дракон в белой мантии и Данхель слева, а мы с Ратиком, Ранагаром и Даросом немного подальше. Были здесь и другие гости, но с ними нас знакомить не спешили.

Сначала все тихо переговаривались между собой, играла музыка, пели птички; в какой-то момент я даже расслабилась и забыла, где нахожусь. Однако вскоре мой отец утомился молчать и задал первый вопрос, который сразу прояснил для меня его спешку и забывчивость бабульки.

— А что, Агата, твоя мама не приехала вместе с вами?

За столом снова повисла тишина, все взгляды обратились на меня и Тиирона, безразлично ковыряющего вилкой в тарелке.

— Она приедет, но немного позже. Вместе с Хаимом. Кажется, вы когда-то были друзьями?

Шести Алика нервно закашлялась, дедулька нахмурился, а отец с новым любопытством посмотрел на меня:

— Они женаты?

— Я не распространяюсь о личной жизни близких мне людей.

Мириаль звонко рассмеялась, как мне показалось, с нотками истерики. Она точно знала, что про мать я ничего не могу рассказать, и что Хаим никогда не был с ней в отношениях, но мужу про это, похоже, не сообщала. Тиирон обернулся на ее смех, скуксился и снова стал лениво размазывать несчастный горошек по тарелке.

— Тэр Лис, могу ли я задать вам вопрос? — Ранагар уставился на дедульку своими горящими глазами, тот отложил приборы в стороны и благосклонно кивнул. — Что с командами кораблей, на которых мы плыли, и когда состоится суд над проклятийником? Я хотел бы поприсутствовать.

Все вокруг затихли, только музыканты продолжали с надрывом играть свою печальную мелодию. Я посмотрела на лица присутствующих: кто-то усердно смотрел в свою тарелку, кто-то со скрытым смыслом переглядывался с соседями, другие уставились на Ранагара с нескрываемым осуждением… Здесь явно не привыкли к такой прямолинейности. Дедулька не спешил с ответом, и я уже решила сама вмешаться в разговор и поддержать любопытство мужа, но Ратик снова меня опередил:

— А что, собственно, с ними может быть? Отпустили, небось, и велели не распространяться о том, что произошло. А те еще и благодарили за благородство. А проклятийник ваш — тот еще фрукт, это правда, что вы сами его воспитывали? — друг уставился на шести Алику немигающим взглядом. Та сжала вилку в руке и чаще задышала, но ничего не ответила. — Молчание — знак согласия, шести. Слава Богам, тэр Дарос не стал вашим любимым сыном, на него, да на Гатьку вся надежда. Хотя нет, еще ведь вторая внучка есть. Она скоро приедет?

Шепот за столом нарастал, превращаясь в настоящий пчелиный гул. Мелькнула мысль: пора делать ноги отсюда. Ратик явно не чувствовал себя виноватым, он выговорился, взял ложку и продолжил поедание желе. Ранагар одобрительно похлопал парня по плечу, налил себе вина, и, подняв бокал, громко заявил:

— Внимание, тост! За благородство драконов! Пей до дна!

— Пей до дна! — Ратмир даже привстал ради такого дела.

— Пей до дна! — Я улыбнулась своим мужчинам и подняла бокал.

— До дна! — Дарос похлопал Ратика по второму плечу и подмигнул мне.

— За благородство драконов и я выпью, — пожилой мужчина в белой мантии улыбнулся нам и приподнял свою весьма немаленькую чашу. — Такие тосты пропускать нельзя.

— Ты прав, дедушка, я тоже вас поддержу, — Мириаль повернулась к мужу и от души улыбнулась. — Наполни мне бокал, родной.

— Что ж, мы все вас поддержим, — Лис Виннэр облокотился кулаками в стол и поднялся. — Тиирон, плесни и мне, да побольше. Ты что же, краев не видишь, сын? А что же никто не присоединяется к нам? Или вы не согласны с нашими добрыми гостями?

Снова поднялся галдеж и суматоха, все спешно наполняли свои бокалы. Лишь бабуля молча буравила нашу компанию колючим взглядом, явно не собираясь сегодня пить горячительные напитки.

— А что, шести Алика, вы не с нами? — Ратик! Боги, заклейте кто-нибудь ему рот! — Мой отец говорит, в хорошей компании только дети, беременные да больные пить не станут.

— Так то в хорошей компании, дорогой мой мальчик, — бабулька сделала попытку разжать плотно стиснутые губы и улыбнуться. Получилось ужасно, кажется, в моих кошмарах будет новый персонаж… — А сегодня здесь, за столом, кого только нет.

— Правда ваша, шести, — друг дурашливо поклонился ей. — Я тут и половины народа не знаю, но раз вы намекаете, что доверять им не стоит, буду держать ухо востро! Спасибо за предупреждение. Будем, уважаемые!

Бокалы поднялись вверх, стукаясь друг с другом. Я шумно выдохнула и от души "пригубила" сладкого вина. Ох, как хорошо пошло, как в сухую землю.

Ранагар нагнулся ко мне и прошептал в самое ухо:

— Ты особо-то не усердствуй. Женский алкоголизм — он того, не излечим, говорят.

— Расслабься, дорогой, я теперь свою норму точно знаю!

— Ну-ну…

Хлопок, еще один. Поднимаю голову и вижу маленький конвертик, плавно оседающий в мои руки с "неба". От Хаима. Наконец-то!