Ёрш Ника - Скользящая во снах

Кира внезапно остановилась и посмотрела на меня широко открытыми испуганными глазами. По инерции мы с Гатькой сделали еще несколько шагов вперед, прежде чем понять, что произошло непоправимое: между нами возник купол, отделив нашу словоохотливую спутницу прозрачной стеной.

— Она попалась… — шепот подруги вывел меня из состояния шока. Я опустился на землю и приготовился ждать результата испытания. Вмешаться было невозможно — это очевидно. Оставалось лишь наблюдать и надеяться на лучшее.

Агата

Ратик расслаблено уселся рядом с куполом, ни капли не волнуясь за мою сестрицу. Если честно, я и сама тешила себя надеждой, что раз уж такие, как мы справились, то чистокровная драконша точно с легкостью пройдет все испытания. Но что-то не давало мне покоя…

Подойдя впритык к прозрачной преграде, я уткнулась в нее лбом и стала наблюдать за происходящим внутри.

Кира обхватила себя руками и раскачивалась на месте. Наверное, я выглядела примерно так же совсем недавно. Захотелось подойти к ней, обнять и утешить. Мне в голову запоздало пришла мысль, что мы не просто сестры… Я старшая. Пусть на несколько недель, но все же… И тут сердце мое подпрыгнуло и гулко упало вниз (куда-то в область пяток) — рядом с Кирой появилась моя знакомая, старуха, сунувшая мне кинжал, как панацею от всех болячек.

Я застучала по куполу со всей силы, но никакого эффекта, кроме отбитых ладоней не добилась…

— Ну чего ты всполошилась? Дай ей самой разобраться! — Ратик встал и обхватил меня за плечи, притянул к себе. — И помолчи, слышно плохо совсем.

Я прислушалась вместе с другом к разговору сестрицы и старой ведьмы.

"— …зеркало судьбы уже перед тобой! Огнем закаленное, всю правду, как на духу говорящее…"

— Дааа, плохо у них тут с фантазией, однако! Все по одному сценарию… — Ратик получил от меня локтем в подреберье, ойкнул и снова затих.

"— …Смотри, душенька, какая ты красивая и молодая, сил полная, любви ждущая… А любви-то и нет. Красота твоя вянет, с каждым прожитым денечком все меньше ее остается. Вот и глазки уже не блестят совсем, и морщинки у губ да меж бровями появляться стали… Волосы твои седеют от тоски, прядями целыми в белый окрашиваются…"

— Вот тебе и нет фантазии, — я посмотрела на друга. — Видел, в старуху, такую как сама, ее переделывает. А Кира привыкла считать красоту своим единственным достоинством. Бьют по самому больному, гады!

"— …Матушки твоей надолго ли хватит? Все нервы она свои на тебя извела, сердце ее не вечное, как увидит тебя такой, первой к праотцам и отправится… Вот и пятна по коже пошли желтые, ничто их не выведет, смирись, деточка. Скоро личико сморщится, как старое яблоко, а жить будешь долго, все у вас в роду долгожители…". Не знаю, что за зрелище отражало зеркало заветное, но девушка холодное оружие приняла с благодарностью.

— Вот же дрянь какая! — Ратик гневно сплюнул в сторону и с размаху пальнул огнем по куполу. Где-то в преграде хрустнуло, а мы отлетели на несколько саженей назад. Я сильно приложилась головой, даже из носа кровь пошла, другу тоже хорошенько досталось. Но, не обращая внимания на боль и кровоподтеки, мы оба переглянулись понимающе, и в следующую секунду в купол летело уже два огневых снаряда. Мой был в виде большой гусеницы с выпученными глазами. Мда, проклятье и здесь меня не оставляет. Раздался треск, а затем звон, как тогда, когда я зеркало разбила.

"— Не останавливайся, деточка! Нож этот — единственное, что спасет тебя и родных твоих от унижения вечного! Стань сильной, очисть свой род!.."

— Кира, ты че, мать твою, делаешь? — Ратик был быстрее ветра. Пока я поднималась с колен на ноги, он уже оказался рядом с моей сестрицей. — А ну, проваливай отсюда, карга старая! А то я тебе сейчас избавление устрою!

Старушка зло ощерилась, отступила подальше, но не ушла, наблюдая, как Кира тряхнула головой и бросилась на шею своему спасителю. Я, наконец добравшись до товарищей по несчастью, тоже кинулась обниматься.

— Кхм… Скажите мне, когда освободитесь, и мы сможем перейти к серьезному разговору, — вместо старой ведьмы на нас смотрел мужчина: высокий широкоплечий и очень красивый. Глаза его были ярко-фиолетовыми, короткие светлые волосы переливались в лучах заходящего солнца, крупные четко очерченные губы изогнулись в усмешке… Ох, если бы не Ранагар… — Мне очень лестны ваши мысли, девушки.

Мы с Киркой переглянулись и густо покраснели, кажется, ей этот парень тоже по душе пришелся.

— А где бабуля? — Ратик удивленно крутил головой по сторонам.

— Я за нее, — красавчик слегка поклонился нам и представился: — Фартэс огненный, Великий и Ужасный.

— И что же в вас такого ужасного? — пропищала моя младшенькая сестрица, кокетливо моргая длинными ресницами.

— Не приставай к дяде, Кира, мало ли, какие у него проблемы и комплексы… Сказал, что Великий, а местами Ужасный — согласись, — Ратик погрозил девушке пальцем. — Простите нас, уважаемый, мы к таким местам непривычные, с такими персонами высокими разговаривать не приучены… Где, говорите, здесь выход?

— Выход, мой юный друг, там же, где и вход, — Фартэс склонил голову на бок и задумчиво посмотрел на Ратмира. — Только тебе-то это зачем? Ты теперь мой, по праву.

— В каком смысле? По какому такому праву? — я выступила вперед и загородила собой друга. — Мы свои испытания прошли…

— Вы мне купол уничтожили, девушка, глаза у моего идола выковыряли (злой взгляд на Ратика), зеркало, опять-таки, старинное разбили (снова на меня)… Но не это самое важное. Вы у меня жертву забрали! Так что теперь, в уплату долга, я заберу твою душу, "уважаемый", остальные могут быть свободны.

— Ничего себе, у вас запросы! Почему сразу душу? — я насупилась и вцепилась в обалдевшего от такого поворота событий друга.

— Вот именно! Может быть как-то по-другому рассчитаемся? — снова моя сестрица влезла, дышит через раз и на Фартэса неприлично пялится.

— Ну вот, теперь я вижу, вы точно сестры! — Ратик посмотрел на нас с Кирой и грустно улыбнулся. — Вы идите, девочки, я что-нибудь сам придумаю…

— Чего здесь думать? — снова подала голос я. — Сейчас и разберемся, пока все здесь. Вам вот чего не хватает, скажите? Может, поговорить не с кем? Или болит где-нибудь?..

— Да, может, болит где-нибудь? Так вы скажите… — Кира облизнулась и плотоядно осмотрела вероятного пациента. Она меня с ума сведет! Стресс, что ли, на нее так повлиял?..

— А вы разве целительница, шести? — Фартэс приподнял одну бровь вверх и скептически покачал головой. — Усмирите своих подруг, молодой человек, и отправляйте их домой…

— Нет! — приосанившись, выступила вперед и твердо вперилась взглядом в духа огня. — Я виновата не меньше Ратика, просто он бегает быстрее, вот и отнял нож сам. Что вы хотите вместо его души?