Елена Картур - Месть некроманта

Осторожно открываю глаза, стараясь по-прежнему не делать лишних движений, пока не пойму происходящее, лучше не выдавать, что я уже пришла в себя. Безрезультатно, впрочем. В том смысле, что в помещении царила кромешная тьма, словно в подвале без окон, и все мои старания были совершенно бессмысленны. Если только где-то в темноте не прячется маг с ночным зрением или не установлены датчики движения.

Ладно, будем пользоваться другими органами чувств. И мозгами. Как уже говорилось, тьма кромешная. Значит, или ставни, или отсутствие окон, потому что даже в безлунную ночь в окно будет пробиваться слабый свет звезд. Ладно, дальше. По ощущениям, я лежу на чем-то вроде тонкого матраца, под ним чувствуется ровная твердая поверхность. Ширина как раз на одного человека, топчан или лавка. Стоит у стены, каменной, но гладкой и хорошо обработанной. Я украдкой пощупала пальцем. Старательно принюхиваюсь. Пахнет немного затхлостью и пылью, как бывает в помещении, которым давно не пользовались или где продолжительное время хранили старые вещи. Но не сыро, как во многих подвалах. Непонятно. И ничего мне это не дает, по-прежнему не ясно, где я оказалась, как и почему.

Чужие всхлипы тоже затихли, но, судя по едва заметному шуршанию, соседка моя никуда не делась, да и находилась совсем близко.

Ну ладно, а дальше-то что? Лежать смирно, делать вид, что еще не очнулась, и ждать, когда похититель придет пообщаться? А если не придет или не сегодня? Я же не знаю, зачем меня похитили. И похищали ли вообще.

Попытаться на ощупь поискать дверь, чтобы ее открыть и сбежать? Что-то подобный план у меня вызывает большие сомнение. Не факт, что дверь удастся просто так открыть, особенно если она заперта магией, тут вообще без вариантов. А невидимая соседка вполне может поднять шум.

Может, стоит попробовать наладить с ней контакт? Хоть спрошу, что тут творится.

Несмотря на свою полную приключений жизнь, никогда прежде не оказывалась в подобных ситуациях. Понятия не имею, как себя правильно вести при похищении. Есть для этого какие-нибудь правила выживания? Если и есть, я о них все равно ничего не знаю, сериалы по головизору не в счет, там ничего жизненного никогда не показывают. Остается надеяться на здравый смысл и верить, что он у меня действительно здравый. И этот самый здравый смысл подсказывал, что лежать и ждать неизвестно чего можно долго, вероятно, я на одном месте столько и не вылежу.

Значит, будем общаться.

— Эй, есть здесь кто-нибудь? — спросила на орочьем и только сейчас заметила, что с меня сняли абсолютно все амулеты, включая серьгу-переводчик.

Вместо ответа послышалось невнятное шебаршение, сухой звук ударов чего-то обо что-то, похожий на щелчки, а потом по глазам ударила яркая точка света. Только проморгавшись, сообразила, что это всего лишь фитиль, не такой он и яркий, просто это было неожиданно, и в кромешной тьме одинокий огонек показался ослепительным. Примитивная масляная лампа, состоящая из плошки и фитилька, стоящая на кособоком столе, освещала небольшой пятачок вокруг и склонившуюся над ней фигуру.

Я не сразу поверила своим глазам. Потом тоже не очень поверила. Все равно темно вообще-то, а я ее чуть ли не год назад в первый и единственный раз видела. Но все же… быть того не может!

— Ашамель?

Орчанка после моего вопроса вздрогнула, и я поняла, что не ошиблась. Но в голове все равно не укладывалось. Что она тут делает? И почему плачет? Нет, почему плачет, как раз понятно, но я как-то представить не могла, чтобы эта не слишком умная, но напористая и боевитая девица проливала слезы, даже влипнув в серьезные неприятности. А потом она распрямилась, и я поняла, почему ее силуэт в этом полумраке показался мне неправильным. Захотелось грязно выругаться. Да что ж за напасть такая, и эта с пузом!

Нет, я понимаю, все, кому хватает храбрости рискнуть (или не хватает информации и ума этого не делать), сейчас стремятся обзавестись ребенком, чтобы обеспечить свое будущее. Кто-то выигрывает в лотерею, а кто-то вынужден воспитывать ребенка-инвалида с огромным и не всегда контролируемым магическим потенциалом. Каждый решает сам, рисковать или нет. Кроме тех, кто залетел по глупости или неосторожности, не будем тыкать пальцем в зеркало.

Но от Ашамель я почему-то не ожидала. Впрочем, что я о ней знаю, кроме стервозного характера и непомерных амбиций? Но перспектива быть запертой с беременной орчанкой в одном помещении меня совершенно не радовала. Она и так-то непредсказуемая, а тут и вовсе не знаешь, чего ждать.

Но общаться все равно, похоже, придется.

— Ты что здесь делаешь? — спрашиваю.

— То же, что и ты! — мгновенно ощетинилась она. — Непонятно, что ли?

Решила не поддаваться на провокации и оставаться спокойной. Еще скандала нам тут сейчас не хватало для полного счастья.

— Ладно, спрошу по-другому. Где мы находимся и почему? И почему вместе? — Никаких добрых чувств к этой молодой дуре я не испытывала, впрочем, как и недобрых. В другой ситуации предпочла бы просто с ней не общаться, но сейчас у нас, похоже, одна общая проблема, и надо разобраться, что происходит.

Впрочем, не исключаю, что Ашамель мне специально подсунули, чтобы меня разговорить. Правда, с ходу и не предположу, для чего, никакими особо секретными сведениями я, кажется, не владею.

Правда, ведет она себя странно, хоть и логично. Огрызается и общаться категорически не желает. И уж тем более не желает сообщать мне что-то полезное, не считать же полезным лаконичный ответ, что мы в подвале и что кормят тут раз в день, а единственный свет — это отчаянно коптящая масляная лампа, в которой почти кончилось масло. Так что вскоре мы снова оказались в кромешной темноте в напряженном молчании, и это, между прочим, здорово действовало на нервы.

Но я ведь упрямая, особенно когда мне что-то действительно очень надо, а сидеть и молчать — дело совершенно бесперспективное. Да лучше мы просто разругаемся вдрызг, чем так. Потому Ашамель я все-таки додавила. Где — настойчивыми вопросами, а где — и злыми подколками на тему ее бестолковости в попытках пробиться к власти и в выборе мужчин. Особенно обидными они были, потому что в чем-то правдивы, что сама Ашамель, что Дэниел — оба редкие неудачники, если понаблюдать за их действиями со стороны.

Многое ли надо и без того нервной и перепуганной девице, да еще и запертой в темноте, что тоже не способствует душевному комфорту? Разумеется, это вылилось в безобразную истерику, хорошо хоть без рукоприкладства.

— Это ты, ты во всем виновата, дрянь иномирная! — внезапно взвизгнула Ашамель. — Если бы не ты, ничего бы этого не было!

— В чем именно? — Чем больше она распалялась, тем большее спокойствие проявляла я. Чего-чего, а истерик мне сейчас не надо, да и повода пока нет, вот выясню, насколько все плохо, тогда и посмотрим.