Екатерина Лесина - Леди и Некромант

…просто готовила. Без всяких там индеек терразини с зеленым горошком. Или этого, суфле из рыбы. Кто в здравом уме делает суфле из рыбы?

— Страдаешь? — поинтересовался Альер, воплощаясь в образе мальчишки. И мальчишка этот уселся рядышком. Он выглядел до отвращения настоящим.

Протяни руку и коснешься что остренького плеча, что волос шелковистых.

— Нет. Просто думаю.

— Собираешься бросить все? Удалиться на покой?

— Вроде того.

— Разумное решение. Но вряд ли получится.

Ведро покачивалось, цепи скрипели. Свет проникал сквозь драные кроны лип, ложился на скамейку, и тощая мальчишечья фигура сияла.

— Это еще почему?

Альер накрыл ладонью солнечное пятно и улыбнулся, когда прозрачная кожа стала еще прозрачней.

— Любопытство. И самолюбие. Тебе хочется доказать свою правоту. Верно? А еще интересно, что именно ты нашел… и конечно, люди… ты ведь думаешь о том, сколькие погибнут. Из того, что я успел понять, очень многие.

Альер поднял руку.

— А еще есть один нюанс, который вы не учли.

Ричард потер шею. Напекло.

Надо было идти.

В трактир.

И домой… наверное, ждали… волновались. Хотелось бы, чтобы ждали и волновались… особенно… нет, об этом и думать даже глупо. Хватит с него одной благородной лайры. А эта ко всему же императорской крови.

— Именно. Тебе не ровня, — брюзгливо произнес Альер. — А забыли вы все о Большом цикле.

Ричард с немалым трудом отогнал от себя мысль о будущей жене, небольшой, хрупкой и темноволосой, как… нет, не как, но просто сама по себе темноволосой.

Большой цикл.

Две сестры ежедневно встречаются на небе, и старшая ведет младшую.

Астрономия для детей.

Две сестры ежегодно совершают путешествие по небу, и младшая несет зимние стужи, а на призрачных крыльях старшей приходит весна.

…детские сказки. Есть два небесных тела, связанных друг с другом и планетой. Ричарду не единожды приходилось натирать воском учебный муляж системы.

Две сестры иногда ссорятся, и тогда младшая вспыхивает ярко, так ярко, что рубиновый свет ее заслоняет ровное сияние старшей.

…затмение двух солнц, которое случается раз в семь сотен лет…

— Оно близко. — Альер закрыл глаза и откинулся, опираясь на ствол липы. — Я чувствую, как растет моя сила… не только моя.

Проклятье!

А ведь… он читал хроники. Рубиновый прилив.

— Твою ж… а это… они должны знать!

— Спокойно. — Альер не соизволил глаз открыть. — Уверяю, они знают… просто недооценивают влияние. На этот раз затмение… сам не понимаю, что с ним не так, но будет оно незабываемым.

А потом их попытались убить.

Свистнул арбалетный болт. Взъерошив волосы Ричарда, он увяз в плотной древесине. А следующий — перебил ржавую цепь. И ведро с грохотом ухнуло в колодец, чтобы разлететься о каменный край его.

Ричард упал.

— Надо же, как нехорошо. — Альер отступил в сторону, высвобождаясь от болта, впившегося в грудь. — Детей убивать… даже если они свидетели.

Он встряхнулся и…

— Извини, некромант, но это уже личное… — и дух растворился.

А спустя мгновенье с крыши донесся протяжный вопль. Человек вскочил… и покачнувшись, рухнул вниз. Падал он, как показалось, долго… очень долго… Ричард успел зажмуриться.

Влажный хруст.

И стон.

И холод, коснувшийся щеки.

— Надо же. — Альер стоял над упавшим арбалетчиком, разглядывая его с преувеличенным вниманием. — До чего слабонервные убийцы ныне пошли… я его, поверь, пальцем не тронул…

Арбалет валялся здесь же. От удара приклад разломался пополам, короткие болты с посеребренными наконечниками рассыпались. Из-под тела расползалась красная лужа крови.

Ричард отметил серую одежду. Не новая, но крепкая.

Удобная.

Ботинки военного образца. Левый слетел, а штанина задралась, выставляя старые ножны с парой ножей. Правая рука изогнулась причудливо. Шея… да, парень был мертв.

И довольно молод.

На лице его застыла гримаса ужаса.

— Всего-навсего небольшое ментальное воздействие. — Альер наклонился над телом. — Военный?

Ричард кивнул.

Похоже на то. Странно только, что не парометом воспользовался, а по старинке… или, конечно… паромет хоть и дальнобоен, но шуму издает изрядно. Да и точность его оставляет желать лучшего. Нет, парометы хороши в прямой стычке, а вот чтобы по-тихому и издалека… и арбалет, судя по серебряным пластинам, увитым рунами, не из простых.

Стрелы заговоренные.

Если бы такая задела, и целители не помогли бы, разве что тот, который некромант. Он бы, глядишь, и справился.

— Может, допросим? — Альер тело разглядывал с немалым интересом. — С кем воюете, кстати?

— С колониями…

— Независимости хотят?

— Да, а ты откуда…

— Ну… не знаю ни одной колонии, которая не хотела бы независимости. В мое время вечно сархассы бунтовали. Дескать, у них там рожь, житница Империи… а что до нас они в глиняных мазанках жили — этого не помнили… отделились?

— Да, теперь сархасский Халифат…

— И никакого порядка? — уточнил Альер с чувством глубочайшего удовлетворения.

— Никакого. — Ричард подтвердил сие с чистой совестью. В Халифате постоянно что-то происходило, то мятеж очередного клана, недовольного нынешним халифом, то переворот со сменой династии, то тихая внутрисемейная резня, которую учинял наследник при восшествии на престол.

— Что ж… мы поговорим, если ты не возражаешь.

Альер потер руки.

И положил пятерню на разбитое лицо.

— Восстань, — приказал он, и, к преогромному удивлению Ричарда, мертвец дернулся. Он захрипел, завозился, пытаясь подняться. Но Альер не позволил. — Кто тебя нанял?

— Иди ты…

Надо полагать, парень при жизни был с характером, если и в состоянии возвращенного брыкался. Он закашлялся и почти подавился собственной кровью, но уйти ему Альер не позволил. Он присел и заглянул в мутные глаза.

— Больно? Конечно… видишь ли, тело еще не настолько остыло, чтобы утратить чувствительность… мозг жив, рецепторы тоже… и боль будет продолжаться.

— Не пугай, засранец…

— Совсем распустились. Никакого уважения к Императору. — Альер покачал головой и погрузил призрачные пальцы в лоб мертвеца. — Видишь ли, тебе кажется, что тебе больно, но эта боль ничто… тело несовершенно, в отличие от души. А уж ее можно мучить вечно… или хотя бы очень и очень долго. Что? Надо же мне было как-то развлекаться… Оливии не говори. Не поймет. А ты не хрипи. Ты скажи, что я хочу услышать, и я позволю тебе уйти.

— Ты… п-п…

— Подонок? Не без этого… а ты, можно подумать, лучше… убить невинное дитя!

— Ты не ребенок! — от возмущения мертвец заговорил.

— Ну да, и не невинный, и не дитя, и вообще немножко неживой, но ты-то этого не знал. — Альер пошевелил пальцами, и мертвец зарыдал. — Ты стрелял именно в ребенка… зачем, к слову?