Нина Блазон - Время волка

Томас повиновался. Как в тумане он воспринимал то, как врач переворачивал на бок покойника и твёрдым голосом описывал раны. У него не было выбора, как остановиться, и механически отмечать своим угольным карандашом толкования доктора. Однако всё время юноша ощущал немое обвинение мёртвых. « Взгляни! » — казалось, говорила женщина. — « Посмотри, что сделали со мной и скажи, какое животное это было! »

И Томас преодолел себя во второй раз и подробно всё рассмотрел. Его карандаш наскочил на край листа. Как будто сама по себе его рука нарисовала плечо мертвеца. Он ступил немного дальше и снова направил карандаш. Женщина перед ним была всё ещё человеком, но теперь она превратилась в площади, пропорции и оттенки. Рана была снабжена теневыми рубцами, глаза на светлом лице гранями с тёмной каймой, с изогнутыми линями над измождёнными кругами. Неожиданно он изобразил детали и подробности с яростной точностью.

« Одна рана с голубоватым краем, одна без края. Удивительно ровный край раны на шее, несколько точек как места уколов или отпечатки клыков, немного больше чем диаметр моего чертёжного карандаша ».

Глава 10

ПРИЗРАК

Для крестьянского мальчика он, и в самом деле, был самым великолепным замком в мире, но когда Томас увидел Замок Бессет, то был почти шокирован, как сильно тот напоминал ему гравюру на меди из Мексики: остаток канувшей культуры, храм майя, которым завладела природа. Ладно, храм майя, пожалуй, был небольшим преувеличением, но мощная осадная крепость, которая возвышалась на взгорье, была точно также далека от полированной роскоши Версальского замка. В Версале архитектура и природа подгонялись под превосходные геометрические эталоны, центром которых был король. Помимо этого, в королевском дворце, с его огромными окнами, было что-то почти прозрачное и парящее.

Здесь, напротив, в воздухе парила не более чем многообещающая неудача аналога. Пузатые башни возвышались как забойщики кабанов из шероховатых гранитных стен. Из щелей каменных кирпичных стен протискивался мох. На стенах разрослись заросли ежевики. И на южной стороне тянулись ввысь молодые деревья, которые, по-видимому, не сдерживал никакой садовник. Окна были крошечные, и, казалось, замок рассматривал всадников как будто глазами. « Это, в самом деле, идеальное место, чтобы запереть ведьму в замке », — подумал Томас. Изнурённый длинным переходом, он шёл за мулом, который нёс через ворота двух охотничьих собак.

Во внутреннем дворе конюхи как раз рассёдлывали нескольких лошадей. На одной из упавших попон Томасу бросился в глаза герб графов д’Апхер — несколько башен с двумя топорами по бокам. Очевидно, месье Антуан и другие мужчины были здесь не единственными гостями.

В вестибюле им навстречу выступила хозяйка дома, старая госпожа де Морангьез. Её волосы покрывал платок из вуалевой ткани, и острое лицо с горбатым носом подчёркивало её возраст. В своей закрытой тёмной одежде она напоминала монахиню. На цепочке женщина носила необычный крест, украшенный рубинами, которые сверкали как кровь прискорбных мучеников.

Немного позже Томас проследовал за лакеем к лестнице. Уходя, он оглянулся. Из-за маленьких окон, коридор и помещения были сумеречными уже во второй половине дня. Там не было отполированного мрамора, но на потолке находились деревянные балки с кирпичами и строительным раствором. Покрытые ковром дощатые полы скрипели при каждом шаге. Мимоходом Томас охватил взглядом столовую. Лакей как раз расставлял там столовые серебряные приборы. Над громоздким дубовым столом висела люстра из оленьих рогов.

***

Его жильё было едва ли больше чем келья, с топчаном и овечьей шкурой как подстилкой для сна. Слуга дождался, пока Томас оставит свой багаж, и затем привёл его не в столовую, а в кухню, где несколько человек прислуги сидели за грубым деревянным столом и ужинали. Мягкие шляпы с широкими опущенными полями и шероховатые накидки из войлока были расстелены для сушки, пахло мокрой шерстью. Рядом с очагом слонялись несколько огромных косматых собак.

— Ах, опять высокий гость! — воскликнула повариха. — Сегодня мы действительно увидим, чем разжились. Садись, юноша, садись.

Томас нерешительно занял место на грубо сколоченной скамье. Жуя, двое конюхов взглянули на него, и потом снова посвятили себя трапезе. Но третий, молодой человек с кудрявыми, каштановыми волосами и зарубцевавшимся уголком рта, одобрительно ему кивнул.

— Меня зовут Адриен. И тебя зовут Томас, правильно? Ты рисуешь животных? Ваши проводники собак рассказали об этом, — парень указал на две пустые миски на другом конце стола. По-видимому, Томас как раз разминулся со вторым едоком. По крайней мере, он был не единственным, кто должен был есть на кухне. Когда юноша откладывал в сторону сумку с письменными принадлежностями, одна из собак зарычала.

— Боже мой, Адриен, отправь это чудовище отсюда на улицу! — крикнула через плечо повариха. И добавила, повернувшись к Томасу. — Не приближайся к ним! Они проглотят тебя с кожей и волосами.

Адриен махнул рукой.

— Никаких проблем. Они так набили брюхо, что не сдвинуться с места до завтрашнего обеда. Эй, Думиас!

Он выловил кусок хряща из густого супа и бросил его собаке. Кобель лениво схватил лакомство в воздухе. Его зубы клацнули, когда ударились друг о друга. Никакой не успокаивающий звук.

Повариха плеснула деревянной ложкой суп в миску, которую затем энергично поставила перед Томасом.

— Ешь, молодой господин!

— Собаки принадлежат хозяйке дома? — спросил Томас.

— Нет, её племяннику, молодому графу. Он позволяет дрессировать их на волков, а самого большого пса для собачьих боёв. Ну, господского развлечения, — Адриен насмешливо скривил рот. Его шрам напомнил Томасу о мертвецах в госпитале.

— Что? Ты не любишь требуху ? — спросила повариха. — Свежий бараний желудок, кишки телёнка… Ничего лучше нет.

— Совершенно определённо нет, — слабым голосом сказал Томас, — но у меня нет аппетита.

— Если ты это не любишь — давай мне, — сказал Адриен. — У меня волчий аппетит.

Томас подвинул ему миску.

— Ты получил не совсем королевскую комнату, молодой господин, — болтала дальше повариха. — В эти дни мы принимаем гостей больше, чем на ярмарке. Ну, в действительности, никакого чуда, завтра все снова идут на охоту. В этот раз вместе с господами д’Энневаль, норманами. Они уже приехали сегодня в полдень.

«Прекрасно, что я должен всё узнавать от поварихи», — угрюмо подумал Томас. Всё-таки, теперь это означало, что завтра у него будет несколько часов времени.

— Скажи-ка, ты ориентируешься в местности? — обратился он к Адриену.