Мика Ртуть - Одинокий отец познакомится. Дерзкая невеста

— Но я тебе ее не отдам! Даже не рассчитывай, щенок, — прорычал Марк.

Глаза герцога вспыхнули алым. Он глубоко вздохнул, потер виски и взялся за ручку.

Четверо подозреваемых, и трое из них — представители различных культов. Церковь Единого давно точила на Марка зуб, что усугублялось личной враждой между магистром и епископом; храмовники никогда не высказывали своего недовольства действиями Ордена, наоборот — Первосвященник старался поддерживать хорошие отношения и с магистром ордена, и с королем.

Итак. Начальник королевских гвардейцев, баварец, полковник Якоб Кунц — имел возможность организовать покушение на юного принца, но нет видимых мотивов. Отец Альберт — безопасник Храма, отец Пауль — библиотекарь, и епископ Ивилийский, давний непримиримый недруг. Он ненавидел Марка, но причину его ненависти герцог так и не мог разгадать. Здесь мотив был понятен. И Храм, и Церковь стремились к единоличному господству, а независимый Орден, поддерживающий королевскую власть, мешал обоим. Но если храмовники делали вид, что смирились, Церковь постоянно пыталась пропихнуть на пост магистра своего человека. А это было бы уже перекосом в одну сторону, чего король допустить не мог. Пока святоши дрались за власть — они сдерживали друг друга, что устраивало всех. В общем, много вопросов и немного ответов. Все, что удалось раскопать, умещалось в тонкой папочке, содержание которой Марк знал наизусть. И еще вызывал вопрос явный след некроманта. Но некроманты никогда никому не служили. У них была своя гильдия, как и у адвокатов; они соблюдали закон и платили налоги, но все равно находились под пристальным вниманием полиции и ордена. Потому что даже у чернокожих пар иногда рождаются белые дети.

Мысли вернулись к вечернему наказанию, а затем к последующей встрече с девочкой. Демон в душе заворочался в предвкушении — сегодня он ее все же соблазнит. Марк тоже почувствовал легкое возбуждение, представив, как будет снимать с Лорен одежду, как она будет краснеть и смущаться, а потом таять в его руках.

И не забыть поговорить с Первым. Ворона нужно убрать от Лорен! Слишком глазки у него…

Додумать Марк не успел, в кабинет вошел Диего.

— Ревнуешь?

— Ты не можешь меня читать, — задумчиво произнес Марк, поднимаясь.

— А мне и не надо, у тебя на лице все написано. И знаешь, я бы тоже ревновал, он весьма недурен.

Марк приподнял бровь, Диего печально улыбнулся.

— Нет, друг мой, я не рискну еще раз безответно влюбиться. А ты следи за ними, mon ami.

В дверь заглянул дон Амандо, непривычно серьезный и сосредоточенный.

— Магистр, газетчики оповещены. За вами прибыла королевская стража.

— Как за настоящим преступником, — скривился Диего. — Неужели это так необходимо?

— Я хочу, чтобы каждый житель этой страны сочувствовал мне, — усмехнулся герцог.

— Марк, я не понимаю твоей игры.

— Все просто. Я не могу отказаться от свадьбы с Рут, кузен не может нарушить королевское слово; мы оба влюблены в других женщин и очень страдаем, но долг для нас превыше личного счастья.

— Абсурд!

— Не скажи… Когда на свадьбе прозвучат слова магической клятвы и на меня будет совершено нападение, я сделаю так, чтобы узы брака пали на его величество и Рут. А сам потом женюсь на Лорен. В газетах начнется изрядная шумиха по этому поводу, это будет обсуждаться во всех домах, ресторанах и кафе, на базарах, в борделях и учреждениях, и народ будет на моей стороне. Грандам из Собрания придется смириться с «не той женой» у короля и «не той невестой» у меня.

— Его величество знает?

— Да. — Марк замолчал. — Половину.

— Думаю, ту половину где он женится на Рут Спенсер, ты утаил.

— Я имею право на небольшую месть. Пять раз. За пять нелюбимых жен.

— Марк, ты уверен, что нападение будет совершено на свадьбе? И что ты выживешь?

— Меня непросто убить, — грустно произнес герцог, снимая галстук и пиджак.

— Лорен знает?

— Нет, не хочу ее во все это втягивать.

— Марк, ты требуешь от нее доверия, но сам…

— Я не буду ею рисковать! И это не обсуждается! Проследи, чтобы Лорен не было на экзекуции.

Диего укоризненно посмотрел на друга, но ничего не сказал, а лишь открыл перед ним дверь кабинета.

Марк стоял у стены и рассматривал прибывающую публику.

За толстым стеклом рассаживались немногочисленные зрители; газетчики, тихо переговариваясь между собой, устанавливали камеры. Так-так. Епископ Ивилийский тут как тут, кто бы сомневался? Интересно, о чем он разговаривает с отцом Паулем и Первым? А вот и вороненок, довольный и безмятежный. Ну спасибо, что хоть девочку не притащил за собой. Винсент и Антоний, оба в черном, оба расстроены и злы. Его величество сидит в кресле, словно на троне. Этот интриган, в отличие от детей, что-то очень радостный. Рядом с ним развалился на скамье глава гильдии законников и член Собрания гранд граф Корски. Значит, это он будет следить за соблюдением закона. Ну что же, все гости в сборе. Пора начинать представление, пока палач не заскучал.

Палач — невысокий и жилистый мужчина в традиционно черном наряде и с маской на лице, — выглядел слегка смущенным. Не каждый день приходится пороть второго человека в королевстве. Марк ему подмигнул, чем вызвал отблеск паники в карих глазах палача. Наконец, появился секретарь и зачитал приговор.

— Донья Лорен Кастро за публичное оскорбление… — Герцог снял с себя рубашку и лег на широкую скамью, продел руки в кожаные петли и усмехнулся. — Согласно закону от шестисот… — Марк повернул голову, защелкали камеры. — Если у благородной девушки найдется кабальеро, готовый заменить ее… — Дон подумал, что несдержанным девицам очень повезло, что этот закон не отменили. — Гранд герцог Марк Эмилий Сантьяго Ортис приговаривается к розгам.

К розгам? Марк скосил глаза на улыбающегося короля. Вот гад! Розги — это не так больно, как унизительно.

«Убрать регенерацию?» — прошелестел в голове голос демона.

Да.

Розги… да чтоб вам, дорогой кузен, на муравейник сесть голой задницей!

Лорен сидела в апартаментах ее высочества Аннесы и листала газеты, делая вид, что читает. Принцесса сидела рядом и болтала без умолку. Лорен не один раз порадовалась, что у нее нет голоса и можно не отвечать.

— Дядя нас изрядно удивил. Поступить, как кабальеро из древних времен, ах, это так романтично и так по-мужски! Даже Рут сказала, что он настоящий рыцарь из старинных баллад! Как бы я хотела, чтобы и за меня кто-нибудь так заступался! Но мне так жалко Рут! Она, бедняжка, сейчас просто сама на себя не похожа. Другие дамы с нею не общаются, даже папенька хотел убрать ее из моей свиты, но я не позволила. Ну и что, что ее отец — предатель, она ведь в этом не виновата. Она даже не знала! А еще ее заставляют выходить за дядю замуж, а она его не любит!