Ирина Овсянникова - Исцели мою душу (СИ)

Мы пошли на пляж, держась за руки, разговаривая обо всем на свете. Имперская гавань осталась позади, а передо мной раскинулся пляж, заполненный отдыхающими. Люди купались, загорались. Повсюду бегали дети, кричали, играли… Синие волна накатывали на берег, покрытый золотым песком… Все, как в моих снах. Мне не терпелось подойти ближе к соленой воде, но Шерман не позволил.

— Я знаю тут недалеко спокойное, уединенное место, — сказал он. — Там очень красиво, вот увидишь.

Мы прошли еще немного, оставляя людей позади, через едва заметную тропинку в прибрежных скалах и оказались в настоящей бухте, укрытой от посторонних глаз.

— Я проводил здесь все детство, — сказал Шерман. — Это было мое тайное место, где я мог спрятаться от всего, поразмышлять…

Я скинула туфли, подняла подол платья и ступила на мокрый песок босыми ногами. Неописуемо приятное ощущение… Вода накатывала на берег, словно лаская кожу.

— Как же прекрасно… — прошептала я.

О купании речи не шло, конечно. Подходящей одежды у меня не было, да и плавать я не умела… К тому же, стеснялась предстать перед мужчиной в откровенном виде. Все-таки мы еще не в таких близких отношениях…

Мы с Шерманом долго бродили на мелководье, дурачились, брызгали водой друг на друга, смеялись… Кажется, я никогда еще не была настолько счастливой. Когда оба уже промокли до нитки, Шерман повел меня к скалам, где было отличное место, чтобы разместиться. Мужчина расстелил плед и разжег костер, чтобы побыстрее обсохнуть. Мы перекусили собранными Мэгги припасами, а потом сидели плечом к плечу, глядя на огонь, размышляя каждый о своем.

— Я ведь ничего не знаю о тебе, Шерман…

— В моей жизни не было ничего интересного. Разве что разочарование… Сильное, сжигающее душу. Поэтому я понимаю твои чувства, Лия, желание избавиться от одиночества. У меня была невеста… Давно, очень давно. Мы должны были пожениться и жить в этом доме, поэтому с ним связаны не только хорошие воспоминания…

— Что случилось с твоей невестой?

— Она ушла… Заявила в один прекрасный день, что любит другого. Что отец заставил ее принять мое предложение, потому что я был очень выгодной партией…

— Ты все еще думаешь о ней? Скучаешь?

— Я скучаю по тому времени, когда был не один и чувствовал, что меня любят.

Я придвинулась к нему, погладила по щеке, по волосам, любуясь им.

— Как она могла тебя оставить? — прошептала я. — Ты ведь удивительный… Ты добрый, заботливый… самый лучший…

Шерман улыбнулся и приподнял меня, пересаживая к себе на колени. Его губы мазнули по щеке, по шее, отчего кожа покрылась мурашками, и я вся задрожала.

— Позволь поцеловать тебя… — прошептал он. — Всего один поцелуй… Моя сладкая нимфа…

— Поцелуй меня, — прошептала, зажмурились.

Его губы коснулись моих, лаская, изучая… Я окунулась с головой в эти ощущения, словно в омут, но на этот раз с большим удовольствием. Наверное, Шерман был прав… Вот так и может исцелиться душа — близостью и теплом, когда одиночество уходит, оставив лишь тень печали. А рядом плескалось море и горел огонь… Огонь разгорался и внутри меня… Хотя на самом деле он горел внутри уже давно, с того дня, как я впервые увидела Шермана.

Назад в омут

Если бы меня спросили о самом лучшем моменте в моей жизни, я бы, не задумываясь, ответила — сейчас, рядом с Шерманом. Все, о чем я грустила, чему радовалась, о чем мечтала — все это отошло на второй план, казалось призрачным, незначительным, словно только сейчас я стала жизнь реальностью, а не мечтой. Запах моря, шелест волн, треск костра, вечерняя прохлада… Все это будет всегда в моей душе… согревать, дарить радость, заставлять сердце сладко сжиматься. А еще его нежные поцелуи и прикосновения… Я даже не думала, что рядом с мужчиной может быть так хорошо и спокойно, что не захочется расставаться ни на секунду. Шерман стал центром моего мира — нового мира, показать который он мне обещал и сдержал слово. Вот только долго ли я здесь пробуду?

— Почему ты загрустила? — прошептал Шерман.

— Я подумала, что все хорошее у меня слишком быстро кончается.

— Значит, я — хорошее?

Я чуть отстранилась и взглянула на него. Я по-прежнему сидела у мужчины на коленях, обнимала его, а костер уже почти догорел, отчего я с трудом могла разглядеть его лицо в полумраке. Скалы скрывали наше место от ярких огней Императорской гавани, и даже луна не заглядывала сюда. Я знала, что Шерман улыбался и не спускал с меня глаз. Я дотронулась до его щеки, погладила, стараясь вложить в этот жест всю нежность, на которую была способна. Приблизилась к его лицу и поцеловала. Шерман судорожно вдохнул, и его руки сжали меня так крепко, что я едва могла дышать, но другого мне не хотелось.

— Ничего не закончится, Лия… Я так хочу быть с тобой.

Уже совсем стемнело, и пора было возвращаться домой. Мы покинули убежище и пошли по тропинке среди скал, а я любовалась морем напоследок. В темноте оно казалось еще более величественным и даже зловещим, а небо нависало над ним тяжелым звездным пологом. Казалось, в его глубинах скрываются удивительные создания, прекрасные и страшные, и от этих мыслей внутри все холодело. Но теплая рука, сжимающая мою, спасала от всех страхов и тревожных мыслей.

В доме царили тишина и ночной покой. Шерман проводил меня до комнаты. Мы с ним стояли молча около двери, не размыкая рук. Слова были не нужны, лишь близость, но все же Шерман заговорил:

— Если снова услышишь тот голос, ты ведь придешь ко мне?

Я неуверенно кивнула.

— Не нужно стесняться, Лия, ты ведь знаешь, что я не сделаю ничего предосудительного… Ты можешь прийти в любое время.

— Я обещаю.

— Хорошо… Тебе понравился сегодняшний день?

— Очень понравился, — искренне ответила я. — Спасибо тебе огромное за такой подарок.

— У нас будет еще много таких дней, — пообещал Шерман, целуя меня. — Спокойной ночи, моя сладкая нимфа…

Ночью я не слышала никаких голосов. Наоборот я выспалась так хорошо, как не бывало уже долгое время. На меня больше не давили мрачные стены Дома скорби, не будил посреди ночи плач соседки… Это было так прекрасно, что я проспала почти до обеда. Приведя себя в порядок, спустилась на первый этаж. Шерман и Мэгги сидели на диване рядышком и о чем-то беседовали. Увидев меня, мужчина тепло улыбнулся, подошел и поцеловал меня в щеку почти целомудренно. Этот жест показался мне очень трогательным. В нем была забота, привязанность и еще многое, скрытое внутри.

Пообедав и поболтав с тетушкой, мы с Шерманом отправились на лоджию. Сегодня на улице было пасмурно, и накрапывал мелкий дождь. Осень неумолимо приближалась к Солнечному острову.

— Вечером нужно возвращаться в город, — грустно произнес Шерман.