Айзек Марион - Пылающий мир

— Почему?

— Тебе нельзя быть рядом с ними.

— Почему?

Позади нас оживают двигатели самолёта. Сначала они делают оборот и пыхтят, затем устанавливается ровный гул.

— Спраут, солнышко, — говорит Джули. — Пора идти. Но Джоанна и Алекс могут идти с нами.

Я многозначительно смотрю на неё.

— Могут?

Она смотрит на меня ещё многозначительнее.

— Мы собирались бросить их здесь?

— Ну, я…

— Р, — она в ужасе. — Аксиома будет искать нас и вырежет это гнездо. Хочешь, чтобы твоих детей скосило вместе с остальными?

— Нет, но… они опасны.

— Кто опасен? — спрашивает Эйбрам, выходя из тоннеля. — Что тут происходит? Спраут выглядывает из-под шёлкового пеньюара.

— Привет, папочка!

Эйбрам приседает. Он видит, как мои дети разглядывают его дочь.

— Господи, — он плюётся, скидывает крышу шалаша, хватает и вытаскивает Спраут, пока мои дети безмолвно наблюдают.

— Ты его сломал! — плачет Спраут. — Ты сломал мой домик!

— Да что с вами такое? — говорит он, оглядывая присутствующих в зале взрослых.

— Мы за ними приглядывали, — говорит Нора. — Они ничего не делали.

— Это же грёбаные зомби, ради бога!

Джули встаёт. В её глаза возвращается сталь.

— Они идут с нами.

— Вы с катушек съехали.

— Мы свяжем их и будем держать в хвосте самолёта. Они не смогут никому навредить. Это самые близкие люди Р, мы не оставим их твоим приятелям на растерзание.

Я слышу новый звук, смешивающийся с гулом двигателей. Низкий рокот сливается в противную гармонию.

— Использовать для побега гигантский самолёт — это самая глупая вещь, которую я когда-либо делал, — говорит Эйбрам. — Если ты ждёшь, что я…

— Тихо, — рявкаю я, поднимая руку, и наклоняю голову, прислушиваясь. Кажется, Эйбрам готов меня ударить, но потом он тоже слышит этот звук.

Бежит к окну и смотрит на горизонт на севере. Два чёрных пятна омрачают голубое небо. Три… Четыре…

Аргументы кончились. Без каких-либо комментариев Эйбрам хватает дочь и тащит её в рукав. Джули и Нора смотрят на меня огромными глазами.

— Идите, — говорю я. — Я скоро буду.

Нора бежит в туннель и просовывает голову через разбитое окно.

— Маркус! Тащи сюда свой крепкий зад! Начата посадка на рейс 666! Джули колеблется, но потом следует за Норой.

Я смотрю на Джоанну и Алекса. Они смотрят на меня. Когда я связываю поясами их запястья, то надеюсь, что волнение, которое я вижу в их тусклых глазах, — это понимание, а может, и прощение.

* * *

В истории коммерческих авиаперевозок ещё не было такого быстрого вылета.

Самолёт отъезжает от терминала в тот момент, когда я закрываю за собой дверь. Никто не ищет свои места, не сражается с багажными полками, ну, и, само собой, никто не рассказывает о правилах полёта. Пока я запираю ребятишек в туалете — кажется, когда я их нашёл, им там было довольно комфортно — Эйбрам несётся по взлётной полосе, словно едет в спортивном автомобиле, а не на самолёте. Чёрные точки позади нас выросли в большие чёрные пятна. Их бессвязный гул, как жужжание разъярённых пчёл, забивается мне в уши. Когда Эйбрам даёт газу и самолёт рвётся вперед, я чуть не падаю в проходе.

— Р! — кричит из бизнес-класса Джули. — Иди сюда!

Я пытаюсь продвигаться вперёд, но сила инерции тянет меня назад. Пока я добираюсь до Джули, самолёт дрожит и трясётся, словно мы едем по просёлочной дороге.

— Маркус! — кричит Эйбрам. М сидит в конце бизнес-класса, за несколько сидений от нас. — Ты же очистил взлётную полосу, да?

— Ага, — отвечает М сквозь зубы, сжимая дрожащими пальцами подлокотники кресла.

Нора хлопается на кресло рядом с ним и улыбается.

— Боишься летать?

Он таращит глаза. На лбу блестят бисеринки пота.

— Немного.

— Я никогда раньше не летала. Я в восторге.

— Рад за тебя, — ворчит он, и Нора хохочет. Она тянется к нему и кладёт ладонь ему на руку.

— Маркус. Мы столько пережили, что просто не можем погибнуть в долбаной авиакатастрофе.

М делает глубокий вдох и медленно выдыхает. Нора похлопывает его по руке и возвращается на своё место.

Я падаю на своё рядом с Джули и пристёгиваюсь, поскольку самолёт угрожает развалиться на части. Она тянется и берёт меня за руку, но я не вижу в её глазах страха. Несмотря ни на что, даже на то, что над нами нависло множество возможных смертей — грохочущий самолёт, вертолёты позади, неизвестная дикая местность, в которую мы летим мы летим, — её глаза полны надежд. Они так сияют, что я могу поклясться, что на мгновение в их ледяной синеве появляется золотой проблеск.

— Ну вот, — говорит она. Самолёт делает последний рывок и отрывается от земли. Тряска прекращается. Остаётся только гул двигателей. Мы скользим сквозь пространство.

— Ух ты! — выдыхает Эйбрам сам себе, и я понимаю, что он почти не надеялся, что это сработает.

Я изучаю окно позади себя, пока не нахожу наших преследователей. Теперь их отчетливо видно, но они перестали увеличиваться. Если бы они были оснащены ракетами или даже крупнокалиберными пушками как предыдущий вертолёт, у нас могли бы быть проблемы, но эти вертолёты не боевые. Это лёгкий авиатранспорт, который достался им от новостных станций и корпораций, и когда мы набираем скорость, они сжимаются под нами, и отдалённые вспышки винтовок и пистолетов становятся всё менее и менее пугающими. Наконец, возвышающиеся кучевые облака принимают нас в свои хлопковые недра, и мир становится белым.

Тяжелый вздох вырывается из М в виде недоверчивого смешка. Нора изумлённо выглядывает в окно.

Я слышу, как в кабине, в кресле второго пилота, хихикает и хлопает в ладоши Спраут.

Джули сжимает мою руку, и я понимаю, что это левая рука. Она или не обращает внимания на боль в пальце, или совсем про него забыла.

Проигрыватель всё ещё включён. В относительной тишине нашего взлёта я слышу, как он щёлкает и перескакивает на внутреннюю дорожку. Потом турбулентность раскачивает салон и иголка царапает по нескольким песням, приземляясь практически там же, где мы её оставили — на горьковато-сладкой мелодии медленно нарастающей красоты.

« Итак, пытаясь изменить свою жизнь, Мы вместо этого решили Оборвать нить, которой мы были Пришиты к этому ужасному гобелену, А почему бы и не попробовать? Прекрасная погода для полёта ».

Окружающий нас туман несколько раз мерцает, и внезапно мы оказываемся над ним. Перед нам предстаёт невероятный фантастический пейзаж с кремово- розовыми башнями. Кое-где внизу, в дырах, проглядывает настоящий мир, полный обещаний и угроз, которые требуют, чтобы мы вернулись и вступили в схватку.

— Мы идём, — говорю я миру, сжимая руку Джули. — Мы готовы .