Морин Чайлд - Рождественские желания

На сей раз, почувствовав, что любимая уже на пределе, Грейсон не медлил: содрогнувшись в последний раз, он излился в гостеприимную глубину.

Пережитое наслаждение было столь велико, что отняло у Грейсона все силы. Если бы его сердце могло биться, то сейчас оно грохотало бы в груди не хуже отбойного молотка. Грейсон чётко сознавал, что сейчас в своих руках держит весь свой мир, а от горького осознания скорой потери это мгновение становилось ещё драгоценнее.

Склонившись к Тессе, он бережно отвёл от её лица волнистые прядки, зная, что его руки всегда будут помнить шелковистую мягкость её кудрей. Долгие годы на границе сна и бодрствования он будет безнадежно искать её рядом, так как милые черты станут лишь недосягаемой грезой — напоминанием о времени, когда-то и он был любим.

— Тесса, — прошептал он, — мне жаль, что я не могу дать тебе то, чем ты одарила меня.

— Не надо, Грейсон. Ничего не говори.

Он помолчал, а затем, испытующе глядя ей в глаза, сказал:

— Ты причиняешь мне боль.

Она улыбнулась:

— Прости, я хотела не этого.

Медленно и осторожно Грейсон выскользнул из её тела и неохотно поставил Тессу на ноги. Пока она поднималась, а потом натягивала на себя джинсы, он быстро застегнулся, вжикнув молнией, и постарался не думать о расставании. Это неизбежно. Когда буря закончится, и он сможет дозвониться до Деймона, то первым делом присягнёт ему в верности, чтобы обезопасить Тессу. Ведь стоит только выбрать сторону, и противники Деймона наконец-то оставят его в покое, так как у них не останется причин искать встречи с беглым вампиром.

Тесса встряхнула волосами и мягко улыбнулась. От этой светлой улыбки неожиданно кольнуло там, где когда-то давно билось его сердце.

В последний раз Грейсон ощущал себя любимым полтора столетия назад, и тогда его возлюбленную постигла жуткая смерть. Теперь этому не бывать. Он любой ценой убережёт Тессу. А как только опасность будет устранена — уйдёт.

Навсегда.

За прошедшую ночь и долгий, пасмурный день Сочельника буря поутихла. Так что к вечеру снегопад сменил порывистый холодный ветер, да и тот больше не завывал точно банши.

И всё же нервы у Тессы снова начали сдавать.

В основном из-за того, что и сам Грейсон был напряжен до предела. Часто пропадал в заснеженном лесу, правда, никогда не уходил далеко, выслеживал, распутывал следы, охотясь на того — кем или чем бы это ни было — кто их там поджидал.

Но она понимала, что дело было не только в этом. Не только желание изловить чужака гнало Грейсона прочь из дома в ледяную стужу. Нет, он пытался отдалиться от нее. Положить начало разлуке, которая неумолимо приближалась с каждым ударом часов.

Бросив кухонное полотенце на столешницу, она быстро помешивала соус для пасты, который уже распространял повсюду соблазнительный аромат. Потом повернула круглую ручку на плите, и под кастрюлей с водой расцвел огонек синего пламени. Как только вода закипит, она сварит макароны, потом подаст обед и будет делать вид, что они обычная пара — хотя Грейсон вообще ничего не ел — так долго, насколько сил хватит.

Тесса вздрогнула от неожиданного стука в дверь.

Пока она шла из кухни в гостиную, от страха у неё покалывало сердце. В гостиной её окутывал аромат хвои и корицы, пока она, не торопясь, пересекала комнату. Грейсон не стал бы стучаться, да и кому бы ещё здесь быть в такую погоду?

Может это тот, кто за ней следит? Негодяю наконец-то надоело рыскать по лесу, и запугивать её на расстоянии? Или это какой-нибудь вампир, явившийся за Грейсоном?

У неё дрожали руки, поэтому, подойдя к входной двери, она сцепила их в замок. Сквозь стеклянную вставку, в верхней части двери она увидела сильно ссутулившегося мужчину средних лет, в пальто и темно-коричневой, натянутой на уши, шапке.

Вампиры не могут войти в дом, пока их туда не пригласят.

— Просто блеск! — возмущенно буркнула она себе под нос. — С правилами вампирского этикета ты и то знакома лишь по киношкам. А может там всё врут?

И почему она не расспросила Грейсона обо всём как следует?

Как только она приблизилась к двери, незнакомец поднял голову:

— Простите, что беспокою вас…

Сперва Тесса машинально протянула руку, чтобы повернуть дверную ручку. Но, поборов в себе этот порыв, решила спросить, что тому нужно через закрытую дверь:

— Да?

Незнакомец утомленно улыбнулся, и она увидела как из уголков его глаз и губ веером разбежались тонкие лучики морщинок.

— Не корите себя за излишнюю осмотрительность. Всё правильно. Дамам стоит соблюдать осторожность.

— Я могу вам чем-то помочь? — спросила Тесса.

Он показался ей ужасно уставшим. Совершенно вымотанным. Незнакомец поднял руку и потер подбородок, слегка покрытый темной щетиной, вздохнул и бросил взгляд через плечо на подъездную дорожку позади себя.

— В пути я попал в бурю и слегка заплутал. Я ехал в Виспер на рождественский ужин к сестре. — Он снова обернулся к Тессе и, смущенно улыбнувшись, пожал плечами. — Не могли бы вы, леди, объяснить, как мне отсюда туда добраться.

Так он заблудился! Что ж, вполне разумное объяснение. Сердце сразу же успокоилось, пульс пришел в норму. Будь он вампиром, то обязательно постарался бы убедить её открыть дверь. И, к тому же, он оказался вовсе не Джастином — что тоже было неплохо. Тесса глубоко вдохнула и выдохнула. И ещё больше успокоилась, увидев, как Грейсон шагает через двор к дому.

Подметив, куда она смотрит, мужчина на крыльце произнес:

— А-а, это должно быть ваш муж. Быть может он сможет мне помочь.

Тесса открыла дверь.

Грейсон исступленно выкрикнул:

— Нет!!!

Незнакомец вцепился ей в горло.

Тессе не хватало воздуха, так как вампир медленно поднимал её вверх, с каждой секундой все сильнее сдавливая горло, до тех пор, пока она не начала опасно балансировать на кончиках пальцев. Дура набитая! Черт, она просто не могла поверить, что так глупо попалась. Рядом был Грейсон, вот она и расслабилась, решив, что с ним ей ничего грозит. Да и этот чужак — вампир — казался таким безобидным. О Боже, она скоро умрет, и все из-за какого-то минутного помешательства.

— Я вырву ей глотку! — крикнул вампир глубоким, низким голосом. — Ты меня знаешь, Грей. Я это сделаю. Если кинешься на меня — ей конец.

Грейсон приближался к дому медленными, размеренными шагами. Не спешил. Не выказывал ни малейшей угрозы. Хотя зрение туманилось, словно подернутое сероватой пеленой, Тесса сумела разглядеть ярость в обострившихся чертах любимого лица и стальной блеск в глубине потемневших до черноты глаз. Тесса не отводила от него взгляда, будто опасаясь, что Грейсон может исчезнуть. Уж если пришёл её срок, то пусть его лицо станет последним, что она увидит в жизни.