Наталья Самсонова - Жена по жребию (СИ)

От стены шло тепло и Армин, не удержавшись, погладила камень рукой. Только кажущийся гладким он колол кожу тонкими, незаметными иголочками.

- Я знал, что ты придешь сюда, - из-за высокой сосны шагнул человек. Оборотень, подсказало Армин чутье. – Не ценишь себя.

Армин пристально осмотрела мужчину, заглянула ему за спину ища союзников. Не было. Пришел один.

- Мы знакомы? – Армин повернулась к незваному гостю.

- Ты была ребенком, - невысокий вихрастый мужчина подошел ближе. Вокруг него волной расходилась сила. – Не рассчитывай, со стены нас не заметят.

- Вам бы стоило остаться в прошлом, - Армин криво улыбнулась, - забытым детским воспоминанием.

- Ты принадлежишь Лесу, Армин Диамин ди-Ларрон.

- Я принадлежу Перевалу, я герцогиня Армин Данкварт, - спокойно возразила леди. – И я вас вспомнила. Неужели вы себя так не цените? Бросив Лес гоняетесь по чужом долу за полукровкой?

- Некоторые вещи никому нельзя доверить,- пожал плечами вожак. – Дгрон не справился. Но он об этом пожалел.

- Как пожалеете и вы. Я никуда не уйду из герцогства. Здесь мой дом и мой супруг.

- Ты глупа, как и твоя мать, - сокрушенно произнес оборотень. – Ты женщина, самка. Ты должна была родиться под сенью Леса, с молоком матери впитать наши традиции и обычаи. Тогда бы этот разговор был не нужен.

- Моя мать родилась в Лесу.

- Если бы не глупость моего предшественника, в Лесу бы она и осталась, - вожак развел руками, - Лартон – оборотень. Мягкотелый, но все же. Ты принадлежишь мне. Ты – часть моей семьи. Так или иначе, но тебе предстоит вернуться в Лес.

- Чтобы исправить ощущение от вашей провальной политики? Талантливые полукровки, ученые и маги, изобретатели – никто из них больше не желает признавать над собой главенство животного начала. Они хотят уйти. И чем же вам смогу помочь я?

- Ты расскажешь, как вне Леса тяжело и плохо, а я покажу всем твоего ублюдка не способного на превращение. Уверен, будь жива Диамин она бы самолично придушила этот позор.

- Не стоит решать за нее и за меня. Мы свободны,- Армин покачала головой. – И словами о моем ребенке вы меня не разозлите. Я чувствую запах костра. Сколько вы уже сидите на этом пятачке земли в ожидании меня? Вы не смогли войти в крепость. И меня вы отсюда вытащить тоже не сможете. Потому что тащить придется силой. Насколько силен ваш волк, унесет он кошку?

- Не зазнавайся, если ты смогла противостоять Дгрону, да еще и с таким трудом, настоящему мужчине ты противиться не сможешь,- вожак презрительно хмыкнул.

Безымянный оборотень использовал тот же трюк, что и Дгрон. Армин почувствовала мимолетное давление силы, но оно тут же схлынуло. От резкой смены ощущений леди Данкварт оступилась и едва не упала. Опершись рукой о стену, она охнула – острый выступ раскровенил ладонь.

- Пойдешь, и пойдешь сама. Если тебе нужны какие-то личные вещи – мне очень жаль. В Лесу я возмещу тебе потерянное, - оборотень немного рассеянно огляделся.

Армин улыбалась почти безумно. Уж она-то точно знала в каких случаях женщина может без труда игнорировать воздействие силы. Беременность. Едва организм самки начинает перестройку все остальные процессы замедляются. И самец может лопнуть от натуги, но повлиять на разум и тело своей или чужой женщины не способен.

- Ничего, - Армин глубоко дышала, пережидая приступ дурноты. – Ничего, кроме того, что я жду ребенка от любимого мужчины. Мои дети – дети рода Данкварт.

- А я сразу не понял, - нахмурился оборотень. – Всего несколько дней, вот запах и не изменился. Что ж, это все меняет.

Волк вытащил нож и шагнул к Армин. Леди Данкварт выпрямилась, собрала силу в левой руке – просто так она не дастся. Крина видела ее детей и ее саму – значит, все будет хорошо.

Сильный толчок в спину откинул герцогиню в снег. Леди Кошка резко перевернулась на спину и замерла. Над ней стоял Белый Зверь. Оскалив зубы он дрожал переминаясь с лапы на лапу. Не нападал.

Медленно, по шажку, Зверь приблизился к замершей герцогине. С шумом обнюхал раненную руку, слизал кровь. Заворчал о чем-то своем недовольно. И прижался мордой к животу леди Данкварт. Облизал плотную ткань, зафырчал, потерся пушистой щекой.

Армин робко протянула руку и коснулась уха Зверя. Он вскинулся, зарычал. И тут же нежно что-то заворчал вновь касаясь мордой живота герцогини. Она снова протянула руку, намекая Белому, что если он хочет ладить с ее детьми, сначала придется поладить с матерью.

Но вместо того чтобы покориться Белый вскочил на лапы, пружинисто развернулся и бросился на крупного, черно-серого волка.

Два хищных зверя кружили на небольшом пятачке уже утоптанного снега.

Крупный серый волк уклонялся от атак белоснежного двухвостого зверя. Не такого крупного, как труп, привезенный Рихтером. Но уже внушающего трепет. Белый зверь двигался грациозно, и герцогиня ясно видела неотвратимую смерть волка.

- Давай, малыш, - выдохнула Армин. - Прошу, защити нас.

Ее слова придали Зверю сил и энтузиазма. Снег запятнала первая кровь - сильный удар Белого разорвал бок волка.

Яростная схватка быстро закончилась. Белый Зверь неожиданно увеличился в размерах и вцепился зубами в холку не успевшего отскочить волка. Одним мощным прыжком Зверь исчез в каменной плите.

- Так вот что тебе нужно - еда. А человеческая жертва могла научить вас есть людей, - Армин вздохнула и поправила сама себя, - уже научила. За что же Герцог так возненавидел свой род?

Армин запахнула плащ и направилась к калитке. Ей даже не пришлось касаться холодного металла - она распахнулась сама. Полуобернувшись, леди Данкварт послала воздушный поцелуй и шепнула:

- Я вернусь.

Наверное, жизнь исчерпала дурные сюрпризы - в распахнутые ворота въезжали сани. И ветер донес до Армин отголоски запаха мужа, парфюм Лозедина и острый аромат магии воздуха.

Рихтер выскочил из саней и направился к супруге.

- Ты скучала?

- Я люблю тебя, - слова дались легко. - Я люблю тебя, сердце мое. Как я могла не скучать? Ты был так убедителен в нашу последнюю ночь, что сын и дочка решили познакомиться с нами пораньше.

Герцог замер. Любимая женщина стояла прямо перед ним. Куталась в его плащ, щурилась от летящих в лицо снежинок и говорила невообразимо восхитительные вещи. Он хотел услышать от нее эти слова. И даже порой позволял себе представить, как это будет - исключительно в тактических целях, чтобы правильно отреагировать. В его мыслях он церемонно целовал руку жене и сообщал, что невероятно рад.

Первая фраза герцога была полна ядреных эпитетов. Крепкие словечки на раз передали его душевное потрясение. После чего он подхватил жену на руки и заорал на весь двор о том, что стал отцом. Что сегодня вечером праздник, и пусть слуги готовят мясо, а бойцы раздувают угли. Таммейн прыгнул обратно в сани и таким же громким ором возвестил, что едет в Дан-Мельтим за вином.