Алина Борисова - Опекун для юной девы

— А тебя не предупредили разве? Вся партия такая. Указом Владыки признаны совершеннолетними. Да не грузись, ты посмотри, там коэффициент сопротивления какой! — поспешил уточнить, чувствуя, что в клиенте растет отторжение. Еще откажется, а ему по новому адресу вези? Ну уж нет! — У всех до единого выше восьмидесяти, отборные! Ты таких в своем городе днем с огнем искать будешь, даже взрослых!

Он послушно взглянул, куда указали. «Коэффициент сопротивления ментальному воздействию — 94 %». Почти абсолют. Здесь посланец Владыки прав, редкость страшная. За такую секретаршу любой куратор удавится, это ж сколько она проработать сможет!.. Но ему не нужна секретарша, да и в любом случае — шестнадцать лет…

— Радоваться должен — такая экзотика, да в личное пользование! Нам вон мало того, что на всех, да еще и малолетки ни одной не досталось. Все, бывай, улетел.

Улетел. Она немного заторможено смотрела, как странный летательный аппарат, представленный их группе как автобус, взмывает ввысь и скрывается в облаках. Он по-прежнему вчитывался в бумаги, подписанные им не глядя. Первый документ и впрямь был стандартным: кровь, плоть, жизнь. Никаких ограничений, связанных с возрастом. Никаких оговорок. Зато имелось приложение — данные психо-биохимической экспертизы. Той самой, что выявила сказочные 94 %. Помимо прочего, здесь значилось: «способность к социальной адаптации — значительно выше среднего, склонность к суициду отсутствует». И это было, несомненно, неплохо, давая ребенку шансы, несмотря на весьма критический возраст. Правда, был и второй документ, и на нем подпись девочки уже не требовалась. Такие документы по эту сторону Бездны вообще хождения не имели. И по самой своей сути были несовместимы с документом первым. Бред. Бред и абсурд, но… значит, на его усмотрение!

«Автобус» скрылся из виду, а Аня так и стояла, бессмысленно разглядывая облака. Потом все же опустила взгляд вниз. И увидела город. Впервые, до этого не замечала.

Не замечала, что высадили ее на крыше здания. Высокого, но не небоскреба. Этажей восемь… десять… может, чуть больше. Что вокруг множество подобных домов, ничем особо не примечательных, просто многоэтажки. Типовые, панельные. Стоят в строгом порядке, образуя кварталы, разделенные широкими улицами. По улицам ездят машины, вполне привычного вида, и даже автобусы. Настоящие автобусы, на колесах. По тротуарам, полускрытым раскидистыми кронами деревьев, спешат куда-то люди.

— Город Чернометск. Самый обычный, человеческий, — она и не заметила, как он снова оказался рядом. Послушно кивнула — да, город на вид вполне обычный. Вот только название, в котором фигурировало слово «черный», кольнуло сердце нехорошим предчувствием. Черный город за Темными горами. Город, где она сгинет. Как сгинули уже все, кто совсем недавно был рядом. Целый самолет. Огромная толпа. И вот никого уже нет. Одна. И чужой человек, имеющий на нее какие-то права, за спиной.

— Не дрожи ты так. Черной-черной ночью черные-черные монстры здесь не бродят, правда, — он к ней не прикасался, но стоял так близко, что она все равно его чувствовала. Непонятно как — но ощущала. — Я слышал, такие сказки про нас рассказывают по вашу сторону гор. А вот у нас они не в моде. «Черный» город благодаря развитию здесь черной металлургии, всего лишь. Никакой мистики. Да и то, вся «чернота» в название ушла, а город, ты же видишь, зеленый… Градообразующее предприятие — Чернометский металлургический комбинат, есть несколько крупных предприятий тяжелого машиностроения, химической промышленности. Ну и много чего по мелочи. Третий по величине город… этой страны, крупнейший промышленный центр, — не решаясь прикоснуться, он пытался успокоить ее словами. Много-много спокойных рассудительных слов. И может, она перестанет так дрожать. — Живут в нем люди. Самые обычные, такие же, как ты. И у них есть школы, больницы, научные и учебные институты, театры, библиотеки, стадионы, выставочные залы… Как и в любом городе мира. Ничего страшного. Просто люди. Просто город. Сегодня, наверное, отдохнешь, а завтра пойдем с тобой по нему гулять.

— А Вы? — город был там, внизу. И пугающего в нем, кроме названия, и впрямь ничего не было. А вот он стоял прямо за ее спиной, и держал в руках документы, определяющие ее судьбу.

— А я с сегодняшнего дня официально назначен твоим опекуном. Кстати, мы ведь так и не познакомились. Меня зовут Аршезаридор… Ну, ты хоть посмотри на меня, я тоже не страшный, правда.

Она обернулась. Хотя смотреть на него почему-то было действительно страшно. Уперлась взглядом в его грудь. Заставила себя поднять голову и взглянуть в лицо.

Высокий лоб, мягко очерченные скулы, чуть больше, чем следовало бы, заостренный подбородок. Прямой нос, чуть припухшие губы… и глаза, скрытые черными стеклами очков.

— А вы здесь всегда в очках ходите? — нерешительно поинтересовалась. — Это правило такое?

— Есть несколько правил, — он мягко улыбнулся. — Но на нас с тобой они уже не распространяются.

Протянул руку и снял очки. А ее словно воздушной волной ударило. Она чуть отшатнулась, сбиваясь с дыхания, и тут же смущенно отвернулась, не выдержав его взгляда.

Глаза у него были красивые — большие, миндалевидные, в обрамлении густых ресниц. Вот только от взгляда этих глаз у нее словно вся кровь к лицу приливала и… дискомфортно, очень, еще хуже, чем когда он ее обнимал.

— Ничего, Анют, ты привыкнешь, — он опять улыбнулся, скрывая улыбкой горечь. Привыкнет она быстро. Слишком быстро. Несмотря на все свои 94 %. — Идем домой, ты совсем замерзла.

— Домой? — она нервно сглотнула. — К Вам?

— К нам с тобой. Как я уже сказал, я назначен твоим опекуном. Так что мой дом — твой дом. Отныне и навек.

— Почему навек? Зачем? Мне же только переночевать. До завтра. А потом самолет починят… — она пятилась от него и той модели реальности, которую предполагали его слова. Да, все к этому шло и все на это указывало, но она до последнего надеялась, что она не так поняла, что все как-нибудь объяснится…

— Разве ваш транспорт сломан? — он не пытался ее преследовать. Удивился только.

— Так нам сказали. А разве нет?

— Не знаю. Мне так и этого не сказали. Как и многого другого, впрочем, — он чуть поджал губы, похоже, не слишком довольный ситуацией. Но тут же вновь взял себя в руки. — Анют. Ты замерзла. Устала. Идем домой. Сядешь в уютное кресло, расскажешь мне все, что знаешь. А я расскажу все, что знаю я. Там обычная типовая человеческая квартира. Ничего страшного, ни монстров, ни привидений. Идем.

Она глубоко вздохнула, соглашаясь. Он открыл дверь на лестницу, предлагая войти.

Вошла. По лестнице спустились в небольшой коридор. Дверь справа была обычная, деревянная, даже без замка.