Мари Аннетт - Темная буря

— Но я камигакари, — она переминалась с ноги на ногу и боролась с желанием отвести взгляд. — Это мой долг…

— Умереть? Ставить мою жизнь выше своей? — он стиснул зубы. — Аматэрасу, может, и хочет, чтобы ты умерла за нее, но не я. Не смей снова выбирать мое выживание, а не свое.

— Но… что…

Он зарычал.

— Нужно было сразу исцелить себя, а не снимать с меня оненджу.

Эми отпрянула от него и врезалась в столб спиной.

— Я не знала, смогу ли исцелить себя, так что сняла оненджу, чтобы дать тебе шанс…

— Это я понял.

Она нахмурилась и упрямо расправила плечи под его неодобрительным взглядом.

— Я могла лишь помочь тебе. Ты бы поступил так же.

— Конечно, я спас бы твою жизнь, а не свою. Если я умру, я могу вернуться. Ты — нет.

— Юмей сказал, что нет гарантий, что ёкай оживет.

— Но человек точно нет.

— Широ… — она поджала губы. — Широ, ты знаешь, что я не переживу солнцестояние.

Его глаза вспыхнули.

— У меня осталось всего пару недель, — ее голос дрожал, Эми кашлянула. — Но я знала, что могу снять оненджу. Как я могла сделать другой выбор?

Он склонил голову, напряженность рассеялась.

— Ты знала, что можешь снять их? Откуда такая уверенность?

— Я… — она посмотрела на сад. Перекинув через плечо прядь волос, Эми обхватила ее ладонями. — Когда я говорила с Аматэрасу, она сказала, что нужно быть готовой снять проклятие. Я думала раньше, что готова, но это было не так. Я была…

— Ты была напугана, — тихо закончил он.

Она кивнула.

— Чего ты боялась?

Ее ладони сжались на пряди волос, она прикусила щеку изнутри.

— Чего ты боялась, Эми?

Она отвернулась от него и прижала ладонь к столбу.

— Я не хотела снимать оненджу, потому что… боялась того, что станет с тобой, — она сглотнула. — Я боялась, что, когда вернутся твои воспоминания, ты станешь Инари, и…

Плечи Эми опустились, она выдавила слова едва различимым шепотом.

— А у Инари нет причины переживать за человека.

Повисла тишина. Секунды тянулись, Эми замыкалась в себе, внутри ощущалась ужасная боль.

— Прости, — прошептала она. — Я обещала снять оненджу, но повела себя эгоистично и глупо…

Его руки обвили ее, застигнув врасплох. Он обнял ее сзади и уткнулся лицом в ее волосы. Эми осторожно положила ладони на его, удерживая его руки на своем поясе. Ее пальцы задели виток оненджу на запястье.

Он прижимал ее к себе, его дыхание касалось ее волос. Эми растворилась в его тепле, его близости. Почему одно его прикосновение делало ее такой радостной… такой живой?

Его губы задели ее ухо, он заговорил тихо, почти беззвучно:

— Не знаю, что буду чувствовать, когда воспоминания вернутся, — он крепче обнял ее. — Но знаю, что страх потерять тебя сильнее всего ранит меня.

Слезы жалили ее глаза.

— Широ…

Он все равно потеряет ее. Ей было суждено умереть, быть поглощенной Аматэрасу. Но она не должна была этого говорить. Он уже знал это, так зачем говорил, что боялся потерять ее? Что он пытался сказать?

Может, было бы лучше, если бы его воспоминания вернулись, и он перестал бы заботиться о ней. Инари не будет бояться гибели смертной девушки. Инари не будет скорбеть. Ему будет все равно.

Инари не полюбит ее.

Но Широ полюбил.

Ее сердце затрепетало. Это он говорил, не облекая в такие слова. Это он имел в виду, говоря, что потерять ее — его самый сильный страх. Как она могла стать важной для него за такой короткий срок? Как он мог любить ее, смертную девушку, единственным достижением которой была роль сосуда ками, когда сам он был куда большим?

Эми повернулась в его руках лицом к нему. Борясь с желанием сжаться, спрятаться, она посмотрела на его лицо. Тени были в глазах Широ. За тенями мерцала древняя сила.

Она подняла руку, ее пальцы слабо подрагивали, кончики пальцев задели край его челюсти. Она скользнула пальцами по его лицу, пока не задела красный символ на его скуле.

Касаться его было запрещено. Быть в его объятиях запрещено. Ее чистота была ее главным долгом. Если она лишится макото но кокоро, гармонии духа из-за нечистых мыслей и желаний, появление Аматэрасу убьет ее тело. Если она потеряет связь с Аматэрасу, она не сможет снять последний виток оненджу, Широ не сможет помочь другим Кунитсуками помешать Изанами открыть Мост к небесам. Все зависело от нее, и она должна была защищать свою чистоту. Если у нее не выйдет, она обречет мир на тиранию Изанами.

Так почему она не могла убрать ладонь с его теплой кожи? Почему не уходила из его объятий?

«Инари был один очень долго».

Изанами говорила об этом. Хоть она и искажала факты, чтобы обмануть Аматэрасу, Эми видела правду. Она видела боль горького одиночества в Инари. Он не мог любить человека, но Широ… Широ мог. С его воспоминаниями вернется и вечное одиночество Инари. Как она могла, зная это, отвернуться от него? Даже если она могла выбрать чистоту, как она могла лишить его единственного шанса испытать что-то еще?

Это мог быть его единственный шанс полюбить, и это был ее единственный шанс.

Ее пальцы прижались к ее щеке и медленно притянула его лицо к себе. Его взгляд держал ее в плену, был полон слов, которые он не сказал, которые мог не знать, как выразить. Бессмертный, не любивший… до этого. Эми отклонила голову и закрыла глаза.

Ее губы нашли его, медленно двигаясь. Жар наполнил ее тело, сердце трепетало в груди, она едва могла дышать.

Она отдала все ради долга, даже жизнь. Но это… этим она не могла пожертвовать даже ради спасения мира. Его руки обвивали ее, его губы были на ее, его тепло и сила окружали ее, и Эми знала, что ей не хватит сил уйти от него.

Какими бы ни были последствия.

Аджисай— гостиница у горячих источников Васуренагуса, принадлежащая ёкаям. Туда можно попасть, только войдя в Тсучи.

Аматэрасу— Аматсуками ветра, сестра Тсукиёми.

Аматсуками— четыре самых сильных ками, правящих в Такамахара, небесном царстве. Сюда входят Изанаги неба, Изанами земли, Аматэрасу ветра и Тсукиёми воды.

Амэ-но-Муракумо— древний сильный меч, принадлежащий Кунитсуками Сусаноо. Название значит «собирающиеся на небе тучи».

Амэонна— ёкай ветра и воды, самопровозглашенная повелительница дождя.

Бакэнэко— ёкай-кот.

Бьякко— сильный ёкай-тигр, управляющий ветром.

Даймёджин— титул Кунитсуками Сарутахико, «великое божество».

Дайтэнгу— титул сильных ворон, ёкаи-вороны, что были генералами под управлением Тэнгу.

Фуджимото Хидейоши— каннуши храма Шираюри.

Гуджи— титул высокорангового священника храма, который управляет каннуши в своем храме и во всех храмах своего храма.