Ника Летта - А я люблю хвосты

Он удивился но, ничего не сказал, хмуро посматривая в мою сторону отодвинул стул и мы в молчании вернулись в мою каюту:

— Тебе что-то нужно? — оставливаясь на пороге спросил у меня.

Меньше всего, мне нужна была его компания, поэтому постаралась выпроводить его поскорее:

— Спасибо но, нет, я тебе скажу если что. Ты показывал на панеле, как с тобой связаться, не беспокойся…

— Так значит мне не показалось и я прощён? — ухмыльнулся в ответ.

— Да-да! Всё, давай до обеда, мне хочется прилеч…

— Чуть что, зови. — было видно, что ему не хочется уходить..

— Конечно. — не дождавшись пока он развернёться, нажала на сканер, закрывая дверь и прислонилась к ней лбом.

Как не вовремя всё это, за всеми этими событиями, я совершено потерялась во времени, забывая о «красных днях календаря».

Повернулась, опираясь спиной о дверь, посмотрела в сторону уборной, размышляя, что дальше делать. Врядли, я осмелюсь попросить помощи у Рима или Ледышки. Я ещё ни разу не жила с молодым человеком чтобы просить: «Милый сходи в аптеку, у меня ночные закончились», как делала это Машка.

При этом сомневаюсь, что посреди космоса найдутся прокладки, да и женщин тут ни одной не видела.

Оторвав от двери спину, двинулась в сторону кровати, надеясь, как по-старинке, воспользоваться простынью. Ткань, перетягивающую мою грудь, при всём моём желании, использовать не смогу, её попросту на всё не хватит, придётся выбирать, что важнее и в любом случае, пострадает моя гордость.

Увы, меня постигло разочарование то, что казалось ею, оказалось слитным с матрацом. От отчаинья, присела на краешек. Вовремя, боль снова накатила, было ощущение, что мои яичники просто сжали в смятку. Приложила руку к низу живота, сжала зубы, на глаза навернулись слёзы.

Та что же это такое? Спазмы, раньше не были настолько болезнены, порой приходилось пользоваться чудодейственной «Ношпой» но, чтоб аж так? Сомневаюсь, что сейчас она бы помогла.

Как только болевые ощущения сошли на «нет», рванула в санузел: понажимала на всё, что можно, надеясь найти что-то, кроме этих махровых полотенец, уже зная, что эта бесполезно.

Вернулась обратно, прилегла, спазмы будут мучить лишь первый день, поскольку у меня это самый активный период, придётся всю ночь просидеть над их подобием унитаза. А потом всё же придётся порвать, на меленькие кусочки, повязку на остальные два дня.

Пролежала так, практически до обеда. Сколько прошло времени поняла лишь, когда раздался писк, извещающий о приходе моего сопровождающего. Хорошо, что до этого, он мне объяснил как блокируется дверь, конечно я понимала что у него, по-любому, есть допуск в мою каюту но, это хотя бы сохраняло мою иллюзию уединения и безопасности.

Постояв немного у двери и решив что я до сих пор отдыхаю, Рим двинулся без меня, я была рада. Повернувшись к стене, решила отоспаться, зная, что ночь, скорее всего, будет долгой да и завтрашнее утро тоже.

Проснулась перед ужином, ощущая влажность между бедер. Не оглядываясь на постель, быстро пошла в уборную. «Ну здравствуй товарищ! Походу я надолго составлю тебе компанию» — обратилась к унитазу. Видимо потихоньку схожу с ума.

Зациклившись на столь безрадосных мыслях, не услышала как Рим разблокировал дверь:

— Сия! Ты уже пропустила обед но, ужин я не позволю тебе пропускаа-ать… — обрывая фразу, замолк он, наступившая тишина, заставила меня по-быстрому одеться, вовремя- СИЯ!!!

Не удосужившись постучатся, ворвался в уборную: глаза расширены, ноздри трепещут. Оглядев меня сверху донизу он напряжено подошел ближе, трясущимися руками обхватил за спиной и под коленями, приподнял над полом.

— Сейчас — сейчас… Вызовем Шинфара… потерпи немного… отнесу в мед-блок, тебе помогут..- я непонимающе уставилась на него.

«Зачем? Какой мед-блок?» — краем сознания отмечая имя врача.

Всё происходило так стремительно, не смотря на нежные руки, двигался он действительно быстро. Когда выносил меня из каюты, я заметила лужицу крови на постели… до меня дошло, в чём причина бледности друга…

«О БОГИ… СТЫД ТО КАКОЙ!!»

Я онемела, не знала как объяснить ему, что со всё в порядке и что это нормально.

А дальше начался просто цирк.

Их врач оказался на месте, не давая вставить мне и слова, Рим ворвался в помещение со словами:

— Шинфар! Сделай что нибудь она истекает кровью!

Я думала, что большего позора уже быть не может. Моё деликатное состояние стало достоянием общественности. И как потом смотреть им в глаза?

Ведь Етти, не задавая вопросов, со всей серъёзностью, отнесся к ситуации. Забрав меня, из рук товарища, он развернулся и положил в какой-то белый гроб. На секунду подумала, что это конец и меня похоронят заживо но, меня етти успокоил, ласково погладил по макушке и нежно прошептал:

— Тсс, всё хорошо сейчас мы тебя просканируем и постараемся помочь, не бойся, я зделаю всё что в моих силах.

Мне даже возразить ничего не дали. Радовало другое, хоть раздеваться для этого не пришлось.

Когда крышка их «рентгена?» практически закрылась, услышала полный отчаинья голос: «Это я виноват! Видел, что утром ей было нехорошо! Надо было уже тогда к тебе идти. Она умрёт, да?»

Оказавшись запертой в этом «гробу» постаралась замедлить дыхание и выровнять сердцебиение. Это было трудно: мало того что мало места так и ещё ничего не слышно. Надеялась что диагностика меня «больной», не продлится долго, с их то технологиями.

И действительно, не прошло и десяти минут, как крышка двинулась в верх…

ЛУЧШЕ Б Я СИДЕЛА ВНУТРИ И НЕ ВЫЛАЗИЛА!!!!

Если до этого, ситуация была невыносимой то, теперь просто ужасающей…

Ужасающей со всех сторон. К нам присоединился ещё один свидетель, кончины моей гордости. А самое ужасное было в том, что это был не кто иной, как ненавистный мне Демон!!!

Просканировала пространство на наличие ещё кого нибудь. Вот так всегда, где есть капитан, нет Рима.

В четыре лапы, мне помогли принять вертикальное положение, «Как калеке какой-то, чес слово».

— Тьера симаи, что произошло, тебя кто-то обидел? — прозвучал обеспокоенный голос врача-Нет? Ты чем-то болеешь? — и тут же сам себя перебил — Хотя нет, все жизнено важные органы в норме. Ну же не молчи! Как тебе помочь?

Прочистив горло приготовилась ответить, ну почему обязательно так пристально глазеть и так неловко. Превозмогая себя, выдохнула на одном дыхании:

— Не надо помогать, это всего лишь менструация. — и отвернула лицо к стенке, прикрывая веки, чтоб уж точно не видеть их глаз, из-за того как они переполошились, уже догадывалась какой будет следующий вопрос.

Етти в связи с профессией любопытен поэтому вопросов будет много, и я не ошиблась:

— Менср. ментр. менструация?