Виктория Лошкарева - Хозяин волчьей стаи

— Это временно.

Замотав головой, я пытаясь отползти в сторону.

— Пожалуйста! Нет. Не надо.

— Не сопротивляйся, дорогая. Мы связаны навечно.

Испугавшись, я дотронулась рукой до шеи — ни укуса, ни шрама там не чувствовалось. Кирилл, проследив изменившимся взглядом за моей рукой, скривил ухмылку.

— Не думай, что ты избавилась от меня навсегда, это невозможно.

— Но метки нет!

Баев ощерился.

— Ты — моя! Навсегда. И пора бы тебе, девочка, это уже принять. — Его руки притянули меня ближе к телу хозяина и по хозяйски легли на мою грудь. — Ты моя с потрохами.

Я пыталась отстраниться, но Баев не позволил, вынуждая смотреть ему прямо в глаза, чувствовать его возбуждение, его горячее дыхание.

— Никогда больше, — пообещала я себе, сознательно вызывая воспоминания Кирилла с Кармелой. Выражение наслаждения на его лице в момент оргазма.

— Это ни о чем не говорит, — сцепив зубы, прорычал Баев. — Та девка была лишь неудобной заменой тебе… Я жалел тебя, боясь причинить боль или шокировать своими требованиями… Ты ещё слишком человек, чтобы понимать и принимать нас, наши желания, потребности…

— Слабое оправдание, не находишь?

Кирилл пожал плечами, словно и в самом деле не чувствовал за собой вины.

— Такое.

Слезы против воли покатились у меня из глаз. Как же сложно…

— Ты не должна обижаться на моё прошлое. Это то, что было до тебя.

— Но Кармела была не до, она была после! — закричала я, вырываясь из его рук. — Как можно делать со мной это, а потом, через несколько часов — то же самое с другой женщиной???

Черные глаза мерцали.

— Я всё сказал.

— Ты не понимаешь!

— Это ты, Настя, не понимаешь, — рыкнул Кирилл. — Мы с тобой связанная пара — не смотря на твои выкрутасы с меткой — это было, есть и будет так. Я закрываю от тебя свои воспоминания и мысли, но природа истинных пар такова, что иногда это всё равно будет прорываться… Я не могу изменить своего прошлого… Да и не хочу, — в раздражении добавил Баев. — Я взрослый мужик, который любит трахаться и не видит в этом ничего плохого.

— То есть ты будешь показывать мне эти пошлые моменты из своей жизни? — обалдело воскликнула я. — Этого ещё не хватало.

— Я надёжно закрыт, но вот ты совершенно не умеешь обращаться со своей силой. Да у тебя, к тому же, немного другая её природа… Скорее всего, из за нашей связи и своей силы, ты сможешь «читать» других самок.

Я не могла этому поверить.

— Это ты меня так к этому готовишь, не так ли?

Баев пожал плечами.

— Это часть нашей жизни, не вижу в этом ничего страшного. Конечно, плохо, что Андрей воспитывал тебя как человека, не прививая тебе устои жизни оборотней…. Но что поделать, будем жить с тем, что дают. Оборотни, знаешь ли, не блюдут нравственную чистоту в ожидании избранного.

Я не могла поверить своим ушам. И тут меня — не волчицу, не какое — то оборотническое подсознание — именно меня, дернуло спросить.

— То есть если бы у меня были мужчины до тебя, то ты бы тоже относился к этому нормально? Вдруг в воспоминаниях бы всплыло…

И я мысленно себе представила, как целуюсь со своим сокурсником, звездой студенческой баскетбольной команды.

Баев зарычал, одним взмахом руки порушив большой встроенный в стену комнаты шкаф.

— Не смей. Даже. Думать. Об этом. — зарычал он, надвигаясь на меня.

— Поняла?! — рычал Баев, ощерившись страшной звериной пастью. Взмах руки — и небольшой столик летит в стену, падая обломками на поверженный ранее шкаф.

Вжавшись в угол комнаты, я замерла и зажмурилась. Горячее тяжелое дыхание прошлось рядом с моей шеей, опускаясь ниже …ниже… ещё ниже…

На какое то мгновение в комнате повисла мертвая тишина.

Выждав немного времени, я открыла глаза… и тотчас встретилась взглядом с желтыми волчьими зрачками Кирилла. Баев, полутрансформировавшись, сейчас даже отдаленно не напоминал человека. Впрочем, он не был и волком — что — то среднее, устрашающее. Андрей говорил, что такая переходная форма наиболее эффективна в бою, поскольку вобрала в себя всё самое лучшее от волка и от человека. Эта «боевая» форма, насколько я знала, применялась оборотнями только в момент особой опасности. И сейчас Баев перешёл в эту самую боевую трансформацию.

Он полусидел на корточках, наблюдая за мной снизу вверх, как хищник, неотрывно наблюдающий за своей жертвой… Впрочем, приставка «как» тут была не нужна. Баев на самом деле был хищником — страшным, опасным хищником, который на моих глазах с удовольствием загрыз другого человека… то есть оборотня.

И я понятия не имела, как он себя сейчас поведёт. Меня ударило в холодный пот — липкое чувство страха и ужаса затопило всё моё сознание, вынуждая фальшиво улыбнуться Альфе.

— Кир- рил, — заикаясь, позвала я. — Кирррил…

Оборотень по-собачьи склонил голову на бок. Я перевела дыхание: кажется, пока меня никто не собирается загрызать. Перед глазами стояла та искалеченная девочка, которую я лечила после когтей её избранного. Она чудом осталась жива! И это при наличии рядом большого числа врачей и специального реанимационного оборудования.

Мне как никогда хотелось жить. Очень хотелось! Как никогда хотелось!

Оборотень, всё ещё не сводя с меня взгляда, то ли ухмыльнулся, то ли ощерился и…. провел языком по моему оголённому животу. Я вздрогнула.

Желтые глаза смеялись, а язык… язык продолжал блуждать по моему телу. Не насилуя, лаская.

Я продолжала трястись: от страха, от наслаждения, от ненависти к себе и к своему слабому телу, которому нравилось то, что вытворяет сейчас Баев.

Кирилл постепенно поднимался всё выше и выше — и вот он уже целует меня в грудь, в шею, целится в губы… Я отворачиваюсь, пытаюсь отвернуться… но сильная нечеловеческая рука с длинными когтями — лезвиями поворачивает моё лицо назад, надавливая на щеки и вынуждая открыть рот… тотчас чуждой язык легко проникает внутрь моего рта, хозяйничая там… Желтые глаза сверкают торжеством победителя.

А я … я плавно погружаюсь в истерику, не смея сопротивляться.

Мужские руки подхватывают меня за ягодицы, приподнимая и разводя ноги… Я пытаюсь вырваться, но Оборотень рычит, гася малейшее моё сопротивление.

— Где волчица??? — кричу я мысленно. — Где это долбанная волчица??? Её нет, когда она так нужна… Сейчас я бы с радость поменялась с ней сознанием — пускай забирает Баева, пускай забирает контроль, но только не оставляет меня сейчас здесь …с ним.

Оборотень усмехнулся, ещё больше впечатывая меня в стену. Я чувствовала его мускулистые бедра между своих ног, слышала его возбужденное дыхание и понимала: ещё минута и ….

Я закрыла глаза, смирившись с неизбежным. Главное — выжить, выжить любой ценой, а ЭТО хоть и причинит мне боль, но не убьет.