Виктория Лошкарева - Хозяин волчьей стаи

— Будь сильной, девочка. У Альфы нет другого пути.

Кивнув, я продолжила идти по тропинке, так и не решаясь задать тот вопрос, который мучил меня уже несколько недель.

— Давай, пока не поздно, — как обычно, угадав мои мысли, хмыкнула старушка. — Что тебе не даёт покоя.

— Вы говорили, что можете видеть будущее.

— Не видеть — чувствовать, — пожала плечами бабушка — оборотень.

— Тогда как же допустили Степанова до своей дочери?

— Мы не всегда можем вмешиваться… Ты позже поймешь, дочка.

— Пойму ли? — усомнилась я. Какие могли быть мотивы у матери, чтобы допустить подобное?

Бабушка Василиса покачала головой, отказываясь отвечать.

— Всему своё время, — только и заметила старушка.

Мы проговорили ещё пару часов, а потом я ушла в дом, чтобы хотя бы немного поспать… ну, или хотя бы попытаться это сделать, оставив Галину Петровну и Василису Игнатьевну двоих на крыльце. А утром, проснувшись, первым делом «подлечила» свою квартирную хозяйку — я занималась этим каждый день, и уже чувствовала, насколько истончился барьер вокруг неё. Не успела я привести себя в порядок, как Галина Петровна позвала меня пить чай.

Мы сидели, мешали ложками сахар, и ни одна из нас не могла приступить к завтраку.

— Не могу, — призналась квартирная хозяйка. Я кивнула, оставляя свою кружку в сторону. Аппетита у меня тоже не было. А тишина не просто давила — она придавливала, лишая любой возможности сопротивления. Мы просто сидели … и молчали. Пока подъехавший к дому внедорожник не взорвал эту мёртвую тишину автомобильным клаксоном.

Честно говоря, я ожидала увидеть брата или Ваньку … или ещё кого — нибудь, из «рядовых» оборотней. Но когда мы с Галиной Петровной вышли на крылечко, у машины, облокотившись на дверь, стоял Баев.

Выцветшие джинсы, серая футболка, отлично гармонирующая с ранней сединой в волосах, легкая черная щетина … и нескрываемая усмешка на губах.

— Такси прибыло, — выплюнув зубочистку, оповестил Кирилл, демонстративно распахивая заднюю дверь. — Прошу.

Галина Петровна тревожно посмотрела на меня.

— Пора ведь, Насть?

— Пора, — ответил вместо меня Кирилл. — Конечно же, пора.

Я пожала плечами, выдавая свою неуверенность. Галина Петровна посмотрела в открытый проём дома: бабушка Василиса при мне ни разу не пересекала границы двери, так что вряд ли она, или её дух находился сейчас в доме. Просто… мы обе знали, что будет происходить сегодня ночью, и ни одна из нас не была к этому готова.

Поездка в усадьбу Баева не заняла много времени — при наличие хорошего автомобиля даже наши дороги казались не такими уж и плохими.

Сидя на переднем сидении, я чувствовала нервное напряжение Галины Петровны — и это тут же сказывалось на барьере, который окружал женщину. Он опять становился толще, не давая возможности воздействовать силой оборотней на пожилую женщину. И все же… я поняла, что единственный способ, помочь своей квартирной хозяйке — это послать ей лёгкий сон.

Бабушка Василиса показывала, как надо воздействовать для вызывания дремы — это могло пригодиться во время лечения маленьких детей, которым невозможно объяснить, что нельзя двигаться. Силы на это расходовалось много, но я решила рискнуть…с удивлением заметив, что мне не нужно так много напрягаться, как этого требовалось на занятиях.

Баев, обгонявший сейчас фуру, коротко усмехнулся, и я с ужасом поняла, что тяну силу из него. А Кирилл, не сопротивляясь, делится со мной.

Я охнула и тут же на всякий случай оглянулась назад: Галина Петровна спала, прижав к себе свою сумку.

— Прости, — повинилась я перед Баевым. Кирилл поймал мой взгляд.

— Тебе не за что извиняться.

— Я усыпила Галину Петровну, пользуясь твоей силой.

Баев пожал плечами.

— Ты не сделала ничего, чего бы я тебе не позволил. — Заметив моё недоумение, Кирилл покачал головой.

— Насть, неужели ты на самом деле считаешь, что кто — то может тянуть силу из Альфы без его ведома.

— Не кто — то… А Альфа — самка, — обиделась я. Баев тихо рассмеялся.

— Прости, маленькая, но причина совсем не в том, — оттянув немного ворот моей футболки, Кирилл коснулся пальцами небольшого шрама — метки, оставленной его зубами. — А в этом.

Его прикосновение вызвало чувственный фейерверк во моем теле. Хотелось наброситься на Кирилла, целовать и ласкать его, впитать в себя его запах и никогда, никогда больше не расставаться с ним.

Испугавшись, я отпряла назад. Барьер, тщательно возводимый мной на протяжении нескольких недель, был разрушен практически в один момент.

Я слышала… на самом деле слышала довольное урчание Баевского волка.

— Надо было брать две машины, — проскрипел Кирилл, не глядя на меня. — А то теперь сдерживайся, изображай монаха…

А я… я тут же отвернулась к окну, постаралась по новой, наспех, выстроить что — то наподобие барьера. Но делать это, попутно отсекая силу Кирилла, было крайней трудно — даже применяя все знания, полученные от бабушки Василисы, я практически не могла определить, где заканчивалась моё поле и начиналось поле Баева.

Мы въехали на территорию поместья ещё до полудня. Галина Петровна проспала почти всю дорогу, и сейчас пожилая женщина чувствовала себя неплохо — я на всякий случай просканировала её ещё раз — совсем не плохо по сравнению даже со мной.

Я же… Нервное напряжение, отсутствие нормального сна несколько ночей подряд, Баев в непосредственной близости… Я чувствовала, что меня уже ведёт от усталости и стресса, а ведь ещё даже не вечер.

Что же будет вечером, — со страхом думала я, надеясь только, что сил на Полнолуние у меня хватит.

Кирилл, припарковав машину прямо напротив входа, кинул ключи какому — то проходившему мимо парню, велев ему отогнать джип в гараж по-испански.

Парень же, увидев меня, замер.

— Добро пожаловать домой, Луна, — чуть ли не кланяясь, поздоровался он на страшном русско — испанском суржике.

Я кивнула, поблагодарив молодого человека на его родном языке, не забыв поинтересоваться, как его зовут.

— Кике, — быстро ответил он. И тут же поправился. — Энрике.

Я пробормотала что — то дежурное, соответствующее ситуации … и меня поволокли в дом, схватив за локоть.

— Петр, — рявкнул Баев, едва только за нами закрылись входные двери. Дворецкий возник у лестницы практически мгновенно.

— Да, Альфа.

— Размести с удобствами нашу гостью.

Петр Иванович коротко кивнул, переведя взгляд на мою квартирную хозяйку. И тут… я, правда, это видела!

Глаза пожилого дворецкого странно вспыхнули, до неузнаваемости изменив его лицо, которое тут же начало как бы корёжится, словно пропуская сквозь человеческую маску настоящее — волчье — лицо дворецкого.