К. Хантер - Похищенная в сумраке

— Мне все рассказал Уилл. Я поговорю с ней.

Кайли сразу поняла, что не хочет больше говорить о Фредерике. Она прикусила губу. Она хотела сказать ему, чтобы он не общался и не дружил с Фредерикой. Но нет. Она не могла так поступить.

— Не волнуйся, я справлюсь сама.

Она посмотрела на его грудь, пытаясь сдержать ревность.

Он наклонил ее подбородок, и его голубые глаза смотрели проницательно.

— С тобой все хорошо?

— Да, — соврала она, — только… немного беспокоюсь. Ведь отчим и Сара приедут сюда.

— Я могу чем-нибудь помочь? Я сделаю все, что попросишь.

Ее сердце заныло от его беспокойства. Лукас заботился о ней. Она знала это. И верила ему. Именно по этому, она не могла позволить встать Фредерике между ними.

— Просто будь рядом, — сказала она и обняла его.

Когда он ушел, она поняла, что он так и не предложил сходить на свидание.

* * *

Кайли и Делла пошли в столовую пораньше, так как хотели предложить помощь Холидей. Миранда осталась дома, чтобы накраситься и приодеться, если вдруг встретит Перри. Миранда и Делла находились в режиме теней, и спорили о ее родителях целое утро. Кайли понимала, что лучше всего было бы то, чтобы они присутствовали только при Саре и маме. Ее не волновал отчим. Другие были важнее.

Они почти дошли до конца дорожки, как кто-то их окликнул.

— Подождите, — крикнула Элли, присоединившись к ним.

Элли улыбнулась и потянулась к Делле, чтобы ее обнять. Она быстро обняла ее, а потом Кайли.

— Я не люблю обниматься, Элли. Ничего личного. Но для большинства вампиров это неприемлемо.

— Я поработаю над этим, — усмехнулась Элли и изобразила, что снимает перед ней шляпу, — Делла пригласила меня в свой круг. Я официальный член среди вампиров.

— Круто, — сказала Кайли, счастливая за Элли, однако, глубоко внутри сидело напоминание, что она до сих пор не подходила ни к одной специализации.

Странно, она помогла Элли сделать то, что не могла сделать для себя. Делла нахмурилась.

— Это еще ничего не значит. Не делай из мухи слона.

— Это большое событие! — сказала Элли, — Я уезжаю сегодня, но вы заставили меня измениться. Да что уж говорить, спасли мне жизнь.

Она посмотрела вперед и увидела другую парочку идущих вампиров.

— Мне нужно бежать. А если серьезно, спасибо!!!

Делла смотрела ей вслед.

— Я по прежнему думаю, что она через чур чувствительная.

Кайли наблюдала, как Элли общается с другими. Она не была уверена, что отсрочила смерть Элли или что-то в виде этого, но надеялась, что помогая ей, сможет разобраться в своих проблемах.

Она начала переживать, когда спустя тридцать минут, увидела, как вокруг начали собираться толпы родителей. Все, кроме ее отца. Он опять забыл про нее?

Зал был заполнен родителями и Кайли беспокоило, что она не видела среди них отчима. Ее горло сдавило, а сердце защемило. Желая поскорее отсюда уйти, чтобы посидеть в кресле административного здания, она вышла на улицу. Она твердила себе, что если отец не приедет, это для нее ничего не значит. Это не тоже самое, как он бросил их с матерью. Тогда почему так больно?

Она все думала об этом до тех пор, пока поняла, что за ней должна следовать «тень». Она не должна была покидать здание без Холидей. Она уже встала с кресла на ноги, когда услышала следующее.

— Привет, мисс Галлен.

Женский голос испугал ее, и она взвизгнула.

Она повернулась назад и устремила взгляд на бабушку Лукаса, миссис Паркер. Тот факт, что бабушка Лукаса знала ее, было неожиданностью.

— Извините, я Вас не заметила. Вы испугали меня, — сказала Кайли, все еще держа руку на сердце, — он должен быть со своей семьей.

Она улыбнулась.

— Лукас всегда подкрадывался ко мне. Это все штучки оборотня, — сказала бабушка и показала на кресло напротив, — Ты не против?

— Конечно, нет, — сказала Кайли, откинувшись на спинку кресла и попыталась выглядеть расслабленной.

У нее появилось ощущение, что это была не случайная встреча. Что хочет от нее бабушка Лукаса? Женщина подошла к креслу. Она двигалась очень медленно, что удивило Кайли, так это то, что она не произвела ни звука, садясь на скрипучее деревянное кресло. Она сложила свои руки на коленях, как подобает пожилым. Она смотрела несколько минут на лес и небо.

Молчание казалось неловким, но у Кайли было ощущение, что будет невежливо торопить ее. На секунду она взглянула на руки женщины, вспоминая руки той пожилой пары, которые притворились ее родственниками.

Миссис Паркер посмотрела на Кайли.

— Мой внук очарован тобой.

Очарован? Кайли была удивлена, что люди все еще используют это слово. Но женщине было далеко за сотню, и Кайли должна была соответствовать ее словарному запасу.

— Я…, как и Лукас….тоже.

Она кивнула и наклонилась немного вперед.

— Он упомянул, что знал тебя, когда вы были еще детьми.

— Да.

Кайли думала, чтобы это значит. Большинство сверхъестественных существ верили, что если твои родители мошенники, то и их дети такие же. Поэтому, Лукас солгал всем и заявил, что его растила бабушка.

— Но я бы никому не сказала, что он жил с родителями.

— Хорошо, — сказала она, — он надеется сделать все сам. Он хочет быть хорошим вожаком стаи, сидеть в Совете Оборотней, поэтому такая новость запятнала бы его репутацию.

Она начала всматриваться в разум Кайли.

— Я сожалею, — сказала Кайли, предполагая, что женщина подумает что та что-то скрывает, — я не хочу быть груба. Я до сих пор не могу открыться. Я предполагаю, Лукас рассказал Вам об этом. О том, что я не знаю, кем являюсь.

— Да. Лукас просветил меня по этому вопросу.

Она продолжала изучать Кайли.

— Скажите, Мисс Гален. Вы думаете, что Вы оборотень?

Вопрос повис тяжелым грузом в воздухе, напоминая Кайли, что Лукас тоже его задавал. Желудок Кайли завязался узлом, она наконец-то поняла, к чему шел их разговор.

— Я не уверена.

Миссис Паркер улыбнулась.

— Ради вас двоих, я на это очень надеюсь.

— Что Вы имеете в виду?

Наклонившись вперед, она коснулась плеча Кайли. Тепло струилось от ее руки, также, как и от Лукаса, Кайли не хотела убирать ее руку, она не чувствовала враждебности, также, как и тепла в ее глазах. Она заботилась только о своем внуке.

— Родословная итак запутана. А он чистокровный. Его спутница должна быть одной из его рода.

— А если нет? — спросила Кайли.

— Если у нее есть наследие, то мы можем проявить лояльность. Однако, если она не нашей крови, тогда он должен будет покинуть свою стаю. Тогда он скажет этим, что он ставит себя выше собственного народа.

— Это звучит как расизм, — сказала Кайли.

Женщина пожала плечами.

— Я не могу говорить, что правильно, а что нет. Я говорю только то, что есть. Как бы, это не было странно, это правильно, что Лукас давно желает быть частью Совета. Лукасу было семь лет, когда ему пришлось лгать собственному народу и миру о своем воспитании. Его целью всегда было занять свое место, чтобы изменить взгляды народа, о детях, рожденных не так, как должно. Он хочет показать, что ошибки родителей не должны перекладываться на ребенка.