Ульяна Соболева - Остров Д. Метаморфоза

Сделала шаг к нему.

- Не подходи. Я вам никому не верю. – он весь дрожит от лихорадки, и пот стекает уже ручьями по лицу, попадая в глаза, от чего парень трясет головой и облизывает потрескавшиеся до крови губы.

- И я им не верю. Они и меня убьют, как только мы выйдем отсюда. Убьют за то, что я им угрожала. Помоги мне, Коул. Помоги избавиться от них, малыш. А потом мы займемся твоей рукой. Стоит попробовать, да?

Она приблизилась почти вплотную, и в этот момент над головой Лисы включилась мигающая аварийная лампа. На стену упала тень, и Коул метнул на нее взгляд. Я резко втянула воздух – на тени было отчетливо видно, что у Лисы за спиной нож.

Все произошло слишком быстро. Коул выстрелил в нее, а Мадан метнул в него свой кинжал, и тот четко встрял парню в висок. Я бросилась к Лисе, подхватывая ее под руки и опуская на пол, а Рик добил дергающегося в конвульсиях Коула.

Я подложила под голову девушке свою куртку и с ужасом увидела, что пуля застряла у Лисы в шее с правой стороны. Кровь быстро окрашивала ее рубашку в красный цвет. Это конец. Рана смертельная, и мы ее не спасем. Никто ее уже не спасет. Вскинула голову, посмотрела на Мадана. Он отошел к стене и закурил, сжимая зубами сигарету и вытирая нож. Нервничает. Видно по резким движениям и напряженной спине.

- Блядь! ТВОЮ Ж ГРЕБАНУЮ МАТЬ! – рычал Рик, а я зажала рану на шее Лисы и смотрела ей в глаза.

- Все будет хорошо. Мы вытащим тебя отсюда. Вот увидишь.

Черт! Почему это звучит так жалко и фальшиво, что я начинаю себя ненавидеть.

- Я облажалась, Зайка, он теперь твой. Пи***ц как я облажалась.

А потом вдруг вцепилась мне в руку.

- Мне страшно, слышишь? Мне очень страшно. Не оставляйте меня здесь. Не уходите без меня. Я боюсь умирать одна.

- Не бойся, – и голос дрогнул, – мы все рядом с тобой. Никто не уходит. Ты так просто от нас не отделаешься. Помнишь, я обещала, что надеру тебе задницу?

- А я обещала тебя прирезать. Черт! Этот козел нарушил все мои планы.

Она закашлялась, и по уголкам рта выступила кровавая пена. Убивать людей, когда получаешь заказ – это одно. А смотреть, когда кто-то умирает у тебя на глазах - это трудно. Это ужасно и невыносимо трудно. Даже если считал человека при жизни врагом. Нелепая смерть. Дурацкая. От руки полумертвеца и почти совсем у цели. А ведь я думала, что второй наемник – это она. Я ошиблась. Лиса была просто дерзкой девчонкой, влюбленной в моего брата. За что и поплатилась жизнью. И я сама была готова на то же самое ради него. Но только не вот так. Не от руки своих же.

- Скажи…каково это быть любимой им?

Всхлипнула и сжала мне руку, сплетая пальцы с моими.

- Очень больно, - прошептала я и убрала слипшиеся волосы с ее лица, – прекрасно и безумно больно.

- Меня никто и никогда не любил. Никто и никогда…Ты везучая, Зайка. Живая и везучая.

Она умерла сразу после этих слов. Мгновенно. Как будто кто-то невидимый взял и достал из нее батарейки или нажал на кнопку «Стоп». Взгляд застыл на моем лице, и я сквозь слезы увидела, как пальцы Мадана закрыли ей глаза. Он медленно поднял меня с пола, а я все смотрела на Лису и чувствовала, как пульсирует в ушах ее голос.

«Меня никто и никогда не любил…ты везучая. Живая и везучая».

- Идем, Бабочка. Нам надо торопиться.

А мне вдруг подумалось, что это страшно – вот так умирать, зная, что тебя никто и никогда не любил. Страшно, что о тебе никто не заплачет. А еще страшно, что мы оставляем их здесь непохороненными, выброшенными и забытыми. В этот момент Рик рывком наклонился и всадил ей в голову железный штырь, а меня подбросило от этого грубого вандализма, что-то зашлось внутри в яростном протесте.

- Зачем? – всхлипнула я. – Зачем?! Мать твою, зачем? – набросилась на него с кулаками, но Мад схватил меня за плечи и прижал к себе.

- Вирус. Мы все его носим, маленькая. Все. Мы не можем умереть и остаться собой… Уже не можем. Эти твари живут внутри нас и ждут своего часа.

***

.

- Как же я ненавижу тебя, Мадан Райс. Ты опять оставляешь меня одну. Ты опять мне солгал. Проклятый предатель.

- Дааа, вот так, маленькая. Прокляни меня. Прокляни только живи, Най. Живи, моя девочка! – целует мои щеки, и я уже не знаю, это его пот такой соленый или он плачет вместе со мной.

Он хотел подняться, но ему не хватало сил, и я потянула брата за руку на себя, помогая встать с матраса, чувствуя, как он все еще борется с заражением, как пытается устоять на ногах.

- Прости меня, - прижал вдруг мои руки к своим губам, и в этот момент по его лицу пробежала судорога, а в зрачках мелькнул неоновый блеск, от которого вздрогнула и я, – Все! Уходи!

Толкнул меня с такой силой, что я отлетела назад, врезаясь в стеллажи и сметая на пол какие-то банки, с треском разлетевшиеся на части брызгами стекла.

- Убирайся! Я чувствую, как оно подходит. Уходи, мать твою, Найса! Пошла вон отсюда сейчас! Дашь знать, когда выйдешь! ВОН! Это приказ!

- Плевать на твои приказы! – подошла к нему, обхватила лицо руками и хотела прижаться губами к губам, но он увернулся и оттолкнул меня снова.

- Уходиии!

Попятилась назад ко второму люку, глядя ему в глаза, видя, как кривится его лицо и сжимаются челюсти. Заорал так громко, что затряслись стены. Отчаянно громко, оглушительно настолько, что я сама зажмурилась и застонала чувствуя, как все разрывается внутри от боли, как от нее жжет все тело, разъедает живьем, и я задыхаюсь от этой пытки. Сама не понимаю, как деру свое горло ногтями, пытаясь унять эту адскую боль.

- Ты обязана жить! Обязанаааа! Ты должна мне жизнь, Найса! Должна! Слышишь?! Должнааааааа…будь я проклят, но ты должна. Мне! Матери моей! Отцу! И еще тридцати…тем, кого я обрек на смерть ради тебя! ТЫ ИМ ДОЛЖНА! Дочке нашей должна! Права у тебя нет умереть!

Спрыгнула вниз, не видя ничего перед собой, шатаясь, как пьяная. Впереди маячит дневной свет, а я… мне кажется, я иду бесконечно долго и в то же время слишком быстро. Трещит рация на поясе, и я слышу его голос, сползая по сырой земляной стене тоннеля, впиваясь дрожащими пальцами в кусок говорящего пластика.

- Вышла?

- Да.

- Лжешь! Вставай и выходи отсюда… я скоро! Давай, Найса! Ради меня. Прошу тебя. Давай же, черт тебя раздери…я уже не чувствую рук, я не смогу! Я не хочу стать одним из них…не хочу, Най! Уходииии!

Рванула к выходу, слепая и немая. Удерживая рацию обеими руками.

- Вышла?

- Да! – всхлипнула и рухнула на колени у ног ожидающих меня на выходе парней.

- Я люблю тебя, Бабочка. П***ц, как я тебя люблю!

- Подожди! Еще немножко! Пару слов! Пожалууууйстаааа!

Рация смолкла. Я трясла ее, сжимая в руках…била ею о землю, кричала, чтоб отозвался, а потом раздался взрыв, и я уткнулась лицом в этот проклятый кусок пластмассы, из которого слышала его голос последний раз, чувствуя, как дрожит все вокруг от взрывной волны. И кто-то воет рядом словно ветер в проводах или кронах деревьев…вой становится громче. Нарастает, перетекая в нечеловеческий крик…и сама не понимаю, что это кричу я его имя.