Ирина Дарсеньева - Видишь принца - целуй! И так восемь раз (СИ)

- Да вон же ее ноги из-под кровати торчат! - раздался звонкий Аглаин голосок. - Полина, хватит изображать из себя Вайореля на доферской полянке, вылезай уже, Кюрим приглашает нас осмотреть местный музей искусств. И, кстати, зачем вообще ты туда полезла?

"А кровать-то придется отодвигать, - сокрушенно подумала актриса, даже не собираясь давать подруге объяснения - во всяком случае, не сейчас, стоя на четвереньках. - Похоже, заколка завалилась в какую-то щель в полу". Полина принялась по-рачьи выползать наружу, увлекая за собой комки пыли. Когда девушка наконец выпрямилась, Кюрим, который с самого утра любил весь мир, огорошил ее внезапным комплиментом:

- Ты сегодня прекрасно выглядишь!

Полина с сомнением посмотрела в зеркало. Синяк под глазом еще и не думал сходить и сейчас радовал взор новыми нежно-желтыми оттенками. Волосы были всклокочены, рукав в пыли, к шее прилипла паутина.

- Бывало и лучше! Кюрим, так куда мы идем?

- Я хотел показать вам музей актерской гильдии. Он небольшой, занимает всего одну комнату, но экспонаты все подлинные и с интересной историей. Вчера я собирался добавить в экспозицию обломок рога звезды театра комиков и мимов лося Пикапера, но у меня разболелась нога. Зато сегодня я на удивление прекрасно себя чувствую, и мы можем сделать это вместе. Тем более, что вы имеете к Пикаперу самое непосредственное отношение.

"Да уж, как удивительно, что ты прекрасно ты себя чувствуешь, - ворчала про себя Полина, пытаясь собрать отросшие волосы перед зеркалом - без заколки это удавалось плохо, - а ничего, что мы вчера вокруг тебя скакали полночи?"

Впрочем, то, что комендант не связал крем "Василек" и переставшую болеть ногу, Полина странным не находила. Судя по количеству припарок и притирок, обнаруженных в его комнате, Кюрим лечился давно и упорно и привык, что ему становится то хуже, то лучше. Хотелось посмотреть, не изменилась ли его походка к лучшему, но комендант, как назло, топтался на месте. "Ничего, рано или поздно он отсюда выйдет", - подумала Полина и полезла в сумку в поисках какой-нибудь альтернативы потерянной заколке. Уж пара-то простых резинок там обязательно должна была отыскаться.

Торопливо роясь в самом большом отделении, актриса нащупала что-то лохматое и с удивлением извлекла на свет большую, совершенно трешевого вида заколку, выполненную в виде мерзкого черного паука с мохнатыми лапками, обхватывающими волосы по принципу "крабика". На шерстистом тулове желтыми шелковыми нитками был вышит череп, голова злобно поблескивала янтарными глазками. Полина вспомнила, как купила эту красоту к прошлому Хэллоуину, да так и не надела, поскольку раздумала наряжаться зомби. Неужели этот ужас почти год провалялся в сумке?

Поглядев на нетерпеливо топтавшихся у двери Кюрима и Агляю - последняя одаривала ее нехорошими взглядами, - Полина решительно заколола волосы "пауком", сразу утонувшем в ее пышных волосах, и сообщила, что к выходу готова.

* * *

Музей располагался на первом этаже общежития, по соседству с актерским клубом. Тем самым, где состоялся памятный дебют гордости руаской дрессировки лося Пикапера, обломок рога которого Кюрим теперь торжественно нес в небольшой деревянной шкатулке.

На довольно обшарпанной двери никаких вывесок не было. Комендант слегка смутился, но пояснил, что экспозиция только собирается и пока музей работает "для своих". Аглая сразу же приосанилась. Полина усмехнулась. Кюрим торжественно открыл перед гостьями дверь. Полина, уже достаточно налюбовавшаяся на его выправившуюся походку, прошла в помещение первой.

Выглядел музей не очень впечатляюще, но Кюрим, похоже, так не считал. Разместив обломок рога неудачливого стоматолога на свободном стенде в начале экспозиции, он принялся расхваливать свое детище. На приземленный взгляд Аглаи, в музее было выставлено абсолютнейшее барахло, единственная заслуга которого была в том, что когда-то оно принадлежало представителям актерской братии. Сказать по правде, и Полине поначалу было скучно слушать истории про неизвестных коллег, но комендант так интересно рассказывал про каждый предмет, что постепенно девушки втянулись.

На третьем от двери стенде хранились потертые пуанты сорок последнего размера.

- А вот это, девушки, пуанты самого Вайореля Великолепного, звезды императорского театра. Не верите? Напрасно. Он был у нас на гастролях вместе с...

- Чего не верить-то! - по-простецки перебила коменданта Аглая. - Сразу видно - его обувка. Я ноги Вайореля хорошо разглядела, еще когда они из кустов торчали, ну и потом, когда по его спине ходила. Ой!

Школьница спохватилась, поняв, что ее слова для непосвященного во всю эту историю человека должны звучать диковато. Но коменданта актерского общежития удивить ногами в кустах было трудно, и поэтому из экстравагантного рассказа он вычленил главное.

- Вы знакомы с Вайорелем Великолепным? Тогда вам будет интересно услышать, что императорский театр приглашен выступить в нашем городе на праздновании Дней Единения. Они привезут какой-то совершенно новый балет, называется он, дай боги памяти, "Черномор и ЛюдмилЫ". Говорят, в имперской столице он имел оглушительный успех.

Услышав название балета, Полина в ажиотации закрыла лицо руками, постояла так с минуту и произнесла загадочную фразу: "Не зря в честь Тютчева назвали астероид". Встретив два удивленных взгляда, она пояснила: "Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется". Все стало, конечно, намного понятнее.

Не дождавшись иных объяснений, комендант продолжил экскурсию.

Подведя народный дуэт к последнему экспонату - мотку толстого каната, Кюрим скривился, но добросовестно открыл рот для новой истории. Потом задумался, потоптался на месте, - Полина заметила, что он с излишней силой наступает на левую ногу, будто что-то проверяя, - и в свою очередь выдал странное заявление: "А вот этот экспонат отсюда, пожалуй, стоит убрать".

Девицы переглянулись и пожали плечами.

* * *

После музея народный дуэт, прихватив Мирика, отправился в столовую на поздний завтрак. Парень только вернулся из театра комиков и мимов, куда с самого утра бегал предупредить, что дрессировщики в полном составе берут больничный. Девушки звали и Кюрима поесть с ними за компанию, но коменданту, видимо, с самого утра вожжа под хвост попала, и он унесся по неизвестным, но очень важным делам.

Позавтракав, юные артисты разошлись в разные стороны.

Мирик по просьбе подруг отправился покупать билеты на "Черномора и ЛюдмилЫ".

Вайорель, вне всяких сомнений, провел бы народный дуэт и их приятеля на спектакль, но не факт, что к звезде императорского балета получится так просто пробиться.