Ирина Дарсеньева - Видишь принца - целуй! И так восемь раз (СИ)

- Ого! И здесь лунный посевной календарь! Вот моя прабабушка...

- Да причем тут календарь! Крепкие Корни объяснял про какие-то там природные токи...

- Помни, поэт, в новолунье// природные токи деревьев// войдут в равновесье// с нежной душою певца, - мелодичным голосом произнесла сидящая рядом с народным дуэтом девушка.

Подруги совершенно неприлично уставились на нее, как на внезапно заговорившую птицу. За полтора дня в Меллорнбурге обе настольно привыкли к тому, что с ними никто не заговаривает, что теперь даже впали в некоторый ступор.

- Это что еще за фольклор? - наконец грубовато спросила Полина. Вступать в беседы с аборигенами, да еще угодившими за решетку, ей совершенно не хотелось. А вдруг это воры какие-нибудь, или, пуще того, проститутки?

- Это строка из Главного Эльфийского Наставления Поэтам, Музыкантам и Певцам, - торжественно произнесла ничуть не обидевшаяся девушка.

Аглая, которую всегда смешил излишний пафос, невежливо хихикнула, ойкнула, и прикрыла ладошкой рот.

Девушка, не обратив на ее неловкость внимания, продолжила:

- Большой Фестиваль цветов в Меллорнбурге всегда начинается накануне новолуния. И проходить он будет в Главном Королевском парке. Все, кого вы здесь видите, его будущие участники. Те, кто приехал слишком рано и не избежал внимания стражи. А новолуние через два дня.

- Оппа-на!

Полина, удивленная неожиданным поворотом событий, начала разглядывать соседей. Только теперь она заметила, что большинство из них были молоды, практически все ярко одеты и имели при себе разнообразные музыкальные инструменты. Рядом с их общительной соседкой, например, стоял разрисованный футляр со, скорее всего, гитарой.

Н-да. На Земле, конечно, в иные времена актеров хоронили за оградой кладбищ, но до того, чтобы селить их в кутузке вместо гостиницы, все-таки не додумались.

Будущих участников фестиваля, судя по всему, такое положение дел совершенно не смущало, они, насколько это было возможно в данных обстоятельствах, удобно устроились на широких скамьях и спокойно переговаривались между собой.

- Два дня, два дня... - Полина в задумчивости прикусила губу. Выпустят ли их через два дня? А обязательство перед принцев дендровитов, хочешь не хочешь, исполнять надо.

- Послушай, а ты "Песнь Торжествующей Весны" знаешь?

- Конечно, знаю! - девушка с удивлением взглянула на Полину и звонким голосом затянула: - Весна идет, //И каждый день и час //Со-о-лнце светит ярче! // Ла-ла ла-ла ла-ла // Ну и так да-ле-е-е!

- А исполнять на фестивале будешь?

- Нет, сейчас же не весна. Фестиваль цветов - летний праздник! Меня не поймут. Главный приз точно не дадут.

Полина задумалась, просчитывая разные варианты. Руки ее нервно мяли полу верного доферского жилета.

- А что у вас в качестве главного приза? - спросила певицу Аглая для поддержания разговора.

- Приз денежный, четыре полновесных имперских золотых. Хватит на вступительный взнос в императорскую консерваторию. Туда многие из участников фестиваля стремятся поступить.

- А тебе приз светит? - подключилась к разговору явно что-то задумавшая Полина.

- Честно? - девушка погрустнела. - Если честно, то навряд ли. Нет, певица-то я неплохая, но конкуренции... На фестиваль съехались лучшие из лучших, и в нашей камере еще не все, соседняя тоже битком набита. Но и просто спеть здесь - для меня ступенька наверх. Когда накоплю денег на взнос в консерваторию, сертификат об участии в фестивале мне может пригодиться.

У Полины загорелись глаза.

- Тогда, может быть... А кстати, как тебя зовут? Очень приятно, а мы Полина и Аглая. Так вот, Дехана, может быть, заключим контракт? Нам просто жизненно необходимо, чтобы "Песнь торжествующей весны" прозвучала в новолунье у главной клумбы Центрального королевского парка. Хотели сами ее исполнить, но не уверены, что нас выпустят к тому моменту. Нет, ты не думай, мы не бандитки какие-нибудь, - поспешила уточнить актриса, - нас задержали по административной статье. Мы нарушили какое-то "Положение о Королевских лесах, парках и озерах".

- О, это вы попали, - не стала успокаивать народный дуэт Дехана. - Административные дела в столице рассматривают гора-а-здо придирчивее уголовных.

- Ну и вот, - не стала раньше времени огорчаться Полина, - мы заплатим тебе эти четыре золотых, а ты исполнишь "Песнь" вместо нас. Мы бы дали и больше, но с собой только эти деньги. Надеюсь, они все еще здесь, - одернула себя девушка и позвенела полой жилета, в которую целую вечность назад - в Ангельских горах - она зашила свои подъемные.

Монеты у обеих подруг оказались на месте, и, довольные друг другом, девушки заключили устный договор.

Таким незатейливым образом судьба старой королевской династии Эльфиона была решена - существовать ей оставалось два дня. До наступления полнолуния.

* * *

- Интересно, где сейчас Мирик? Как бы ему передать, что нас замели? - сыто откинувшись на скамейке, произнесла Аглая.

Полина нервно пожала плечами. Мирика, конечно, предупредить надо было, но сделать это пока не представлялось возможным.

Народный дуэт находился в камере уже часа четыре. Заключив договор с Деханой и перетерев кости томящимся вместе с ними за решеткой певцам - вот бы, к примеру, участников Евровидения в такие условия пристроить! - девушки принялись отчаянно скучать. Некоторое оживление привнес тюремный обед, оказавшийся на удивление съедобным. Во всяком случае, никаких элитных салатов из силоса заключенным не предлагалось. Но вот пустую посуду унесли, и потянулись минуты ожидания непонятно чего. Создавалось впечатление, что про самозваных садовниц просто забыли.

В реальности это было, конечно, не так, а на допрос народный дуэт не вызывали потому, что некоторое время назад в их простом, хотя и малопонятном деле появились отягчающие обстоятельства. Появились они благодаря Мирику, который уже два часа как находился гораздо ближе, чем народный дуэт мог предполагать. А именно буквально за стенкой, в соседней камере предварительного заключения, так же заполненной известными певцами.

В участок Мирика с мрачным Пикапером доставили прямиком из ветеринарной клиники. Жандармов пригласил санитарный инспектор, с которым юный менестрель не сошелся во взглядах на условия содержания крупных сельскохозяйственных животных в городе. Проще говоря, инспектор предложил Мирику кастрировать лося, ссылаясь на совет осматривавшего животное ветеринара.

Парню эта идея не понравилось, и уж совсем она не пришлась по душе Димке. Он даже позволил себе немного побуянить и в панике разнес коновязь и стену ближайшего к ней сарая. Что позволило санитарному чиновнику еще более утвердиться в своих намерениях и на всякий случай вызвать стражу. Присутствие патруля придало словам санинспектора дополнительной убедительности, и он принялся вещать, попеременно сверля юного менестреля и его животное пронзительным взглядом: