Владимир Пожарский - Дочь Бога

Рощин хорошо знал это место. Почти полное каре невысоких солидных зданий на Большом проспекте с углов замыкала каменная ограда, а с одной длинной стороны чугунная решётка. До революции это, видимо, было приличным местом, а потом там поместили какой-то техникум, который, правда, Влад не застал. А застал он постоянную реконструкцию, ломку старого и неизменно мотающиеся по ветру листки ученических тетрадок и кипы отсыревших классных журналов в подвале полуразрушенной домовой церкви. Еще в студенческие годы он иногда туда забредал вместе с однокурсниками из академии художеств. И с однокурсницами по весне тоже забредал. На этюды. Чугунную ограду какой-то деятель сразу после начала реконструкции увез к себе на дачу, поэтому тихое местечко для приятного времяпровождения стало доступно круглосуточно.

– Получается, что не только для приятного… – задумчиво сопел Рощин, прикидывая, как ему незаметно выпилить кусок дерева с места преступления. Не хочется сталкиваться с полицией раньше времени, да и с маньяками – тоже неохота. – Повод. Нужен железный повод… О-О-О! Типа, я – ботаник из лаборатории и беру анализы с деревьев на наличие клещей! Яиц клещей. Или чего там у них? Личинки? А, если застукают – потребуют документ? Хрен их знает?! След-то свежий – известно, что убийцы всегда возвращаются. Там и засада может быть… Да пошли они все! Возьму этюдник для отмазки, и мне сам черт – не брат! Только надо маленькую пилу завтра купить. Два часа ночи натикало, стало быть, уже сегодня. Спать надо…

На крутом берегу мощной мрачноватой реки высится нагромождение разновеликих плотно стоящих зданий с как-то очень неравномерно расположенными окнами. То кучно целый десяток, а то – голая кирпичная стена, Бог знает сколько, тянется. Потом опять пяток квадратиков блестят стеклами. Никакой логики Владу с низкого берега не разглядеть. Или это какой-то странный завод без труб, или заброшенный город. Конечно, интересно бы там полазить. По закоулкам. Всего-навсего через реку перебраться! Рощин слегка подпрыгнул и, легко оторвавшись от земли, полетел над тяжелыми непроницаемыми волнами. Сильный ветер гнал чёрную воду к откосу с городом-заводом. Влад скользил по воздуху, как научила гостья его снов, не размахивая руками-крыльями, а просто направляя свое тело туда, куда надо. Правда, сейчас, в одиночестве Рощин вытянул руки вперед, на манер пловца. Для скорости. Большая волна неожиданно чиркнула по ногам, и Влад резко ушел вверх. Даже чересчур резко. Он поднялся над зданиями метров на двести и теперь высматривал место для мягкой посадки. Оказалось, что в этом каменном скопище – много двориков – в один из них и приземлился Рощин. Огляделся по сторонам – ни души. «Оно и к лучшему», – подумал осторожный искатель приключений и направился к ближайшей арке, потому как ни единой двери в домах не было. Зато выдвижные деревянные ящики, как в шкафах и письменных столах, находились прямо в кирпичных стенах домов. Сотни, тысячи ящиков разного размера, и с разными ручками. Рощин потянул за бронзовый завиток. Ящик до краев забит драгоценностями. Влад даже растерялся: куда столько?! В руках и карманах не унести. Он вытянул наружу сияющее ожерелье: «Вот бы моей гостье подарить. Как же её зовут?»

«Ты же хочешь меня позвать. Так позови, и я приду, – услышал Влад её голос прямо внутри головы. – Поняла-поняла. Имя мое забыл. Я подскажу – Све…»

– Светла! – воскликнул Рощин, и то же мгновенье рядом с ним появилась его великолепная фея.

– Теперь ты уже никогда не забудешь мое имя, – Светла положила руку Владу на плечо. – Даже, когда проснешься…

Рощин сиял похлеще, чем ожерелье:

– Я тут подарок для тебя нашел. Нравится? Давай я застегну…

Светла чутко, но небрежно пробежала пальчиками по изумрудам с сапфирами уже украшающими ее скромный наряд:

– Ты сильно удивишься, когда увидишь эту вещицу в следующий раз.

– Это произойдет тоже во сне?

– Надеюсь – наяву.

– Светла, так ты есть на самом деле?

– Да. Только ты должен найти меня… Я очень этого хочу.

– Адрес! Скажи быстрей адрес, пока я не проснулся!!!

– Адреса, в твоем понимании, у меня нет. Есть только координаты. Ты их узнаешь в свое время.

– Когда оно придет? – Рощин в нетерпении чуть ногой не топнул. – Сколько ждать?

– А ты и не ждешь – ты уже идешь ко мне. Пойми меня, Влад, я не смогу тебе прямо сейчас все рассказать. Поверь – не хочу тебе забивать голову лишним. Знай только, что я есть. Я – не сон…

– Светла, ты что – на другой планете?

– Нет-нет, – засмеялась девушка. – На Земле. Я буду тебе помогать, меня отец многому научил. И продолжает учить. Выдвини вон тот ящик…

– А кто твой отец? – спросил Рощин, с силой дернув за старинную черную ручку.

– Гермес Трисмегиста…

– Греческий бог?! – оторопел Влад.

– Нет, – улыбнулась Светла. – Не греческий. И не совсем Бог. Чуть-чуть ошибся. Правда, совсем чуть-чуть. Ты его ещё увидишь, а пока, пожалуйста, загляни в ящик.

В глубоком деревянном коробе лежал портфель-дипломат. Открыв его, Влад увидел аккуратно вделанную туда начинку компьютера с устройством для чтения памяти деревьев – он замечал знакомые платы, а в специальной кожаной ячейке – вроде бы, как мобильный телефон с большим экраном и дистанционный наушник. В одной из узких стенок кейса поблескивало круглое окошечко с линзой.

– Переносной аппарат! – выдохнул Рощин. – Я же…

– Думал о нем? Правда? – Светла обняла его за плечо. – Жаль только, что его нельзя отсюда вынести в явь. Ты бы его и так собрал, но лишний месяц дорого стоит. Сколько ещё девочек убьет тот негодяй! А с вашими властями связываться тебе ни к чему. Я не очень пока понимаю такие тонкости твоей страны. Может быть, и обойдется, но лучше – не играть с огнём. Не хочу, чтобы ты рисковал, выпиливая в том саду.

– Ты все мои мысли читаешь? Даже как-то…

– Нет. Не так. Слышу только то, что ты мне мысленно рассказываешь. Только то, что касается нас двоих. И больше ничего. Как в обычной жизни. Ну, примерно, как в обычной жизни. – Светла достала из открытого до сих пор ящичка с драгоценностями сверкающую шпильку-брошь в виде змейки и, подняв тяжелый платиновый шелк волос с плеч, заколола их на макушке. – Видишь, не могу себе отказать в естественных порывах покрасоваться перед тобой. Удаётся?

Влад быстро закивал головой, не отрывая восхищённого взгляда. Словно он хотел её всю проглотить глазами: легкие прозрачные мочки ушей, плавный полуовал подбородка, длинную линию шеи, тонкие ключицы, округлые плечи, ложбинку груди и снова полуовал. Он поразился этой почти мгновенной перемене не как мужчина, а как художник. Ведь, казалось бы, за время общения всмотрелся в её черты настолько, что мог бы с закрытыми глазами нарисовать портрет, но одно секундное мягкое колдовство с причёской – и она, оставаясь прежней, стала другой.