Марина Комарова - Ворожея бессмертного ярла

— Чем ты недоволен? Какая хавфруа спать не давала?

— Да супруга приплывала, — буркнул помощник.

Закутался в плащ, бросил быстрый взгляд на каюту, потом на своего ярла.

— И как же наш… улов?

Фьялбъёрн хмыкнул. Интересно, что было бы, услышь Йанта такое словечко о себе? Ходить Лираку с подпаленным задом?

— Богатый улов, — кивнул он. — Редкий. Только ещё не ясно, откуда взялся.

— Скрытный, значит, — определил Лирак.

— Наш ярл умеет раскрывать тайны, — донёсся голос Халарна.

Палубу этот верзила драил старательно, но почему-то как раз рядом с ними и едва не шевелил ушами от любопытства.

— Маргюгровы языки, — бросил Фьялбъёрн. — Займитесь работой. День предстоит тяжёлый.

Он отошёл от моряков, продолживших бурно обсуждать достоинства вчерашнего улова. Уперев руки в бока, остановился возле борта и, прищурившись, всмотрелся вдаль. Если Вессе смог нагло заявиться на корабль, легко с ним не будет. Уронив сквозь зубы проклятие поганцу-водяному, Фьялбъёрн глянул в небо. Бездонное, бескрайнее. А вот у моря есть и дно, и берега. И нет перед ним страха, потому что ничего плохого из моря прийти не может. А небо — оно неверное, непостоянное, как лазурь в глазах хавфруа, — тут тебе ласка и нежность, а тут раз — только гром и молнии. И подарочки у неба соответствующие. Ворожея не иначе же оттуда пришла! Хоть и говорит, что не с неба упала.

На губах мимо воли снова появилась улыбка. Падать ей теперь в другом месте — на застеленную шкурой постель у очага, к нему в руки. Хотя бы до тех пор, пока сама не захочет уйти. А захочет…

Сверху донёсся заливистый клич — смех да свист ветра. Серебряная искра вспыхнула на фоне сереющего полотна небес и понеслась к Фьялбъёрну. Через несколько мгновений белоснежные крылья с мягким шелестом сложились за спиной, а перед мёртвым ярлом, сияя чешуёй серебряного доспеха, гордо стояла валкара. В серых глазах искрилась надменность, но на губах играла дружелюбная улыбка. Русая коса отливала золотом спелой пшеницы, на поясе висело множество ключей и короткий меч. Хороша Астрид — ключница небесных дверей, правая рука Эльдрун — предводительницы валкар. В руках Астрид сиял причудливый сосуд, походивший на стеклянную узкую бутыль.

— Бескрайних просторов, ярл Фьялбъёрн, — произнесла валкара приятным хриплым голосом. — Пусть не знает бед твой «Гордый линорм».

— И тебе чистого неба, Астрид Ключница, — улыбнулся он уголками губ. — Что привело тебя к нам в столь ранний час?

— Гунфридр велел. Старик видит всё. Вот и сказал разузнать, что за дар неба оказался у тебя на корабле.

Фьялбъёрн нахмурился. Уж чего-чего, а отказываться от девушки, или, не приведи северные боги, делиться ее силой, он не собирался.

— Что упало, то пропало, — буркнул он. — Знаешь, Астрид, сказ о Маргюгровой пучине?

Валкара не изменилась в лице, но в глазах зажглись лукавые огоньки. То ли ожидала, что ярл ничего так просто не отдаст, то ли была с ним согласна.

— Где пропадают драккары, а души моряков плавают по поверхности на гребнях волн? Только никто их не может отыскать?

— Угу, — кивнул Фьялбъёрн, сцепив руки за спиной и подходя к борту. — Вот, считай, «Гордый линорм» и есть та пучина. К тому же, — он посмотрел на валкару, — коль вам там на небе что-то сильно нужно — нечего вниз кидать.

Астрид тихо рассмеялась:

— И как тебя только Гунфридр терпит?

— Как надо, так и терпит, — буркнул Фьялбъёрн, вглядываясь во что-то, блеснувшее среди ключей на поясе валкары.

— Не наших это рук дело, — покачала головой Астрид, — не наша и вина, чем бы ни обернулось. Только помни договор, ярл. Не тебе ходить по путям живых и греть мертвую кровь их теплом. От краткой забавы вреда не будет, но берегись — то, что других лишь обжигает, тебя сожжет.

— Не пугай, — тихо сказал Фьялбъёрн, в упор глядя на небесную деву, и та, вздохнув, опустила взгляд, протягивая ему сосуд.

Фьялбъёрн внимательно осмотрел вещь.

— Что это?

— Гунфридр велел передать это Морскому народу. «Гордый линорм» иначе не пройдёт к обители Вессе.

Фьялбъёрн внимательно смотрел на пояс валкары, обдумывая сказанное:

— Наш владыка ещё не отказался иметь дело с этими прохвостами?

Повеление откровенно не нравилось, но против Гунфридра не попрёшь. Если надо, значит, надо. Морской народ гостеприимен, но больно уж скользкий и приставучий.

Астрид пожала плечами:

— У него спроси. Но Эльдрун дала задание нагнать вас и отдать. Остальное — не ко мне.

Она расправила крылья, но Фьялбъёрн шагнул и коснулся её руки. Астрид недоумённо воззрилась на него.

— Погоди, дочь ветра.

Пальцы драуга скользнули к связке ключей на ее поясе и достали из-под них гребешок удивительной работы.

— Продай мне это.

Гребень был вырезан искуснейшим мастером из кости морского змея, покрыт золотом и серебром, украшен чёрным жемчугом и кусочками матово-белых бромдов — камней, ведомых любому магу, как лучшее средство для сохранения здоровья. И красота, и польза!

— Зачем тебе? — недоуменно нахмурилась валкара. — Это подарок, мне его принесли вихри — Вирвельвиновы дети. У людей такого не сыскать.

— Знаю, — кивнул Фьялбъёрн. — Поэтому и прошу. Взамен возьмёшь из моей сокровищницы, что захочешь.

Астрид открыла было рот, чтобы возразить, и замерла, услышав хлопанье двери, что вела в каюту. Воспользовавшись ее замешательством, Фьялбъёрн аккуратно подцепил гребешок и, сняв его с пояса валкары, опустил в карман, слыша каждый шаг своей ворожеи. Усмехнулся, глядя на обиженное лицо Астрид — хоть и валкара, а все одно дева. Какой же из них понравится отдать любимую безделушку другой?

Повернулся, делая шаг назад и вбок, чтобы ворожея увидела валкару, сказал равнодушно.

— Это Астрид, наша небесная гостья. Заглянула узнать, хорошо ли у нас идут дела.

К чести Йанты, изучающий взгляд валкары она выдержала, даже бровью не поведя, а ведь сильные воины, бывало, отводили глаза. Только выпрямилась еще сильнее, прежде чем учтиво склонить голову. И тут же снова застыла. Два взгляда — серебряно-серых глаз и угольно-черных — скрестились, словно клинки.

— Рада знакомству, госпожа Астрид, — разомкнула чуть припухшие спросонья губы ворожея. — Меня зовут Йанта Огнецвет.

По спине Фьялбъёрна второй раз за недолгое время пробежали мурашки — так давно забытое чувство, что он не сразу вспомнил, что это. Астрид не сводила глаз с Йанты, та уже удивленно поднимала брови, но тут молчащая валкара встряхнула головой и улыбнулась слишком сладко, чтобы в это поверилось.

Ох, что-то не то творилось на его корабле. Но Астрид хоть пытай — без разрешения своей Эльдрун слова не вымолвит. И, значит, невод надо тянуть с другого конца.