Ольга Райская - Звезда Сарханов

Мне снился дивный сон. Дежавю. Огромное тело прижималось сзади, упираясь явным желанием в поясницу. Ласковые мужские руки нежно меня гладили, поднимая вверх тонкую ткань сорочки. Горячее дыхание опалило шею, и я почувствовала жаркое касание губ. Умопомрачительный, родной запах моего Дракона уютно окутывал всю меня. Какой чудесный сон, лишь бы он не заканчивался! Ведь во сне можно все. Здесь так легко принять, не спорить, не осуждать и не обижаться. Сладостные касания его языка воспламеняли, заставляли гореть и плавиться все мое тело. Шквал чудесных ощущений захлестнул, поднимая волну удовольствия, когда, проведя влажную дорожку вдоль шеи, его язык добрался до ушка, нежно обводя раковинку, а затем зубы аккуратно прикусили мочку, вырывая из меня стон. Большие ладони накрыли мой дрожащий живот и, поглаживая, двинулись вверх. Я выгибалась в его объятиях и терлась, словно кошка, мурлыкая от восторга.

Мужчина отстранился и, перевернув меня на спину, стал жгучими поцелуями покрывать мое тело, вылизывая и проводя влажные дорожки от пупка к груди. Я чувствовала предательскую влагу между плотно сведенных бедер, горела словно в огне. Наконец он приподнялся и впился в мои губы страстным поцелуем. Он целовал так сладко, что, застонав, я крепко обвила его шею руками и, обхватив ногами, прижалась к нему. Дракон застонал.

– Котенок… – выдохнул он мне в губы.

А я… Я замерла, отчетливо понимая, что это – не сон. Он снова пришел, когда я спала, и, не поговорив, поступил так, как хотел он! И вот я лежу вся возбужденная, со скрученной на шее сорочкой, обнимаю обнаженное тело этого гада ногами и бесстыдно трусь об него. Пришел бы он и просто поговорил со мной, объяснился, и я бы все простила. Боги! Да я уже днем все ему простила! Так нет же. Он снова пробирается ночью и пытается сделать все по-своему, когда я не могу возразить. Так обидно стало. Ему же все равно, что я чувствую. Тизкар говорил, что я единственная для него. Может, и так. Только тысячи лет его не волновали чувства других женщин, а сейчас не волнуют мои. Он остался верен себе. Желания Дракона – закон! И самое обидное – я хотела этого космического эгоиста, хотела так, что, будь моя воля, выскочила бы из тела и залезла ему под кожу, уютно свернувшись там колечком!

Анситор вновь склонился к моим губам, но я отвернула голову. Обида душила меня изнутри, грозя вылиться непрошеными слезами.

– Что случилось, Кэт? – он нежно погладил меня по щеке.

И эта нежность была спусковым крючком. Я уперлась ладонями в его грудь.

– Пусти меня, – прошипела, чувствуя, что вот-вот заплачу.

– Что случилось, котенок? – повторил вопрос Анситор, но послушно отстранился и лег рядом.

– А ты считаешь нормальным заниматься со мной сексом, когда я сплю? Жениться, когда я без сознания? – Слезы-предатели все же полились по щекам.

– Ты же знаешь, без обряда я бы тебя потерял. – Он попытался вновь погладить, но натолкнулся на мой взгляд, и рука его зависла.

– «Я бы тебя потерял», всегда я… я… я… да, Анситор? – Меня понесло и остановить было бы сложно. – А на чувства и желания других плевать! Пришел, увидел, захотел! Этого вполне достаточно. Правда? Это же не важно, хочу я или нет! Подумаешь, чувства женщины с отсталой планетки, главное, Дракон хочет! Да вы и Вселенную чуть не профукали только потому, что ставили свои интересы выше других, не озадачиваясь, мудрые они или нет!

– В тебе сейчас говорит обида, но ведь ты не во всем права, котенок, – тихо, успокаивающе заговорил он. – Разве ты предпочла бы смерть? Разве твоя жизнь рядом со мной настолько ужасна? Прислушайся к себе, разве ты не хочешь меня так же, как хочу тебя я?

А я всхлипнула и зарыдала. Вот не надо меня жалеть! От этого я себя еще несчастнее ощущаю, начинаю говорить глупости и винить в своих бедах весь мир, ну или хотя бы того, кого могу обвинить в данную минуту.

– Не хочу тебя видеть! – выдавила из себя я. – Уйди!

Анситор молча встал и оделся. Уже уходя из спальни, сказал:

– Я уйду, раз ты так хочешь. Но ты сейчас погорячилась, Кэт.

Дверь за ним хлопнула, а я зарыдала, уткнувшись лицом в подушку. Да что же со мной такое? Никогда в жизни я столько не плакала! Ну подумаешь – обнял! Подумаешь – поцеловал! В конце концов, он имеет право! Мы женаты!

Слезы уже высохли, потому что никто не стоял рядом и не говорил теплых слов, а сама себя я жалеть не привыкла. Причин для жалости нет! По сути, в чем виноват Анситор? В том, что меня выпороли? Нет, не виноват. В том, что меня продали, как рабыню? Тоже не виноват. Если рассуждать логически, то он такая же жертва обстоятельств, как и я. Ну, ушел он утром, так ведь дела были неотложные, при этом нашел время вернуться и спасти меня. А ведь мог бы не проводить обряд. Поплакал бы сейчас над телом красивой игрушки и забыл. При таком богатстве выбора – немудрено, вон какие красотки по саду гуляют! А он меня выбрал. И вообще, мужчина весь день на работе был, Вселенную от тексов спасал, вернулся домой к жене, а я его так встретила некрасиво. Прикрыла глаза, вспомнила его нежные руки, голос, от которого дрожат коленки, а внизу живота становится горячо. Обманывать всегда плохо, а уж врать себе – последнее дело. Еще там, на арене, когда мы впервые встретились, все мое существо откликнулось, сердце забилось чаще. Значит, я тоже его выбрала, пусть на уровне инстинктов, но выбрала. Он же сказал, если бы я не хотела его, то симбионт не допустил нашего слияния. Хотела. Как кошка! Да у меня до сих пор горит каждая клеточка тела от его прикосновений.

Что же мы, женщины, такие глупые! Сначала надумаем разных небылиц, возведем их в степень, а потом сами же горюем над этим. Я его выгнала из нашей спальни, уставшего. Он даже спорить со мной не стал, просто оделся и ушел. Откуда инопланетянину постичь натуру русской женщины. Наше «нет» – это не всегда «нет», иногда это – «да», а порой – это «ДА!!!», но ему еще учиться и учиться понимать меня. Натворила дел и лежу теперь здесь одна, а могла бы…

Это мой Дракон, я имею на него право! Предательские мысли рисовали жаркие картины. Вот мои ладони скользят по его большому телу, исследуя каждый участок подушечками пальцев, вот я склоняюсь над ним и жадно целую, а он выгибается ко мне, и с его губ срывается стон. Боги! Я чувствовала, как становлюсь влажной от одних мыслей. Я хочу этого мужчину! Моего мужчину! Невозможно сблизиться, двигаясь в разные стороны. Сама выгнала – сама и верну!

Призвав змейку силы, материализовала в руке легкие туфельки. Обулась и, накинув халат, направилась к дверям.

Последние два дня были непростыми. Вся моя жизнь перевернулась с ног на голову и катилась кувырком с появлением в ней Кэт. Да и жизнь ли это была? Бессмысленное существование. Она ворвалась и ярким лучом озарила весь мой пыльный затхлый мирок, показав всю грязь и неухоженность бытия. Уборка предстояла колоссальная, чтобы в результате мир засиял чистыми яркими красками. И я готов к этому, лишь бы со мной рядом всегда был этот неугомонный яркий луч.