Валерия Осенняя - Книжный клуб заблудших душ

Пользуясь случаем, я не удержалась от едкого замечания, раз представилась такая возможность:

– Вы спокойно обращаетесь к медиумам, в то время как от людей с моим даром несправедливо избавляются.

– Очевидно же, что большинство из них не имеют никакой силы, – спокойно отмахнулся Данкарэ, будто это было само собой разумеющимся. – Более того, истинные медиумы призывают только ушедших за край, притом на короткое время. Не нарушая границу между мирами. Но дар видеть духов без призыва заставляет их искать отмщения в вашем лице. Они не могут идти дальше и остаются надолго в мире живых, нарушая равновесие. Это абсолютно разные вещи. Впрочем, не стану лукавить. Я никогда не верил особо в медиумов и предсказательниц. До этого сталкивался с ними, только чтобы арестовать за обман. Однако сейчас дело обстоит иначе. Увы, грань между мирами стала слишком тонкой…

Я могла бы оспорить его слова, но промолчала. Сейчас меня больше задела его последняя фраза о моем даре.

– Вы о чем?

– Нам пора ехать, – нагло ушел от ответа мистер Кольд.

Мужчина направился в сторону двери. Надел пальто, оправил пластрон и нетерпеливо остановился на входе, ожидая, пока я прикажу посетителям покинуть библиотеку.

Одна недовольная дама попыталась возмущаться, пристально рассматривая Кольда Данкарэ, но мужчина только вежливо улыбнулся. Видимо, это повлияло на нее успокаивающе, она перестала на повышенных тонах меня отчитывать и ушла. Мы вышли сразу за ней, так как женщина была последней посетительницей.

Уверена, мадам не упустит шанса все растрепать Нийдлейле, и пойдут новые слухи! Впрочем, эта мысль быстро исчезла, стоило мне заметить, что на улице нет Дарла. О чем я тут же и спросила следователя.

– Я отпустил его, – с безразличием ответил мужчина. – Думаю, сегодня больше услуги второго полицейского не потребуются.

Мне не удалось скрыть расстроенного вздоха. Все-таки приятель сильно обижен, раз не дождался меня. На душе стало неприятно, но я постаралась отвлечься и поспешила за следователем. Он направился к черной карете безо всяких опознавательных знаков, на которой приезжал ко мне при первой нашей встрече. Открыв дверцу, мужчина помог занять мне место.

После тряски в государственной полицейской повозке поездка в личном транспорте мистера Данкарэ показалась мне блаженством. Я даже прикрыла глаза, чувствуя, как мягко едет карета. Вскоре мы остановились, и я, не скрывая своего любопытства, отодвинула шторку и узнала за окном самый престижный район.

Дарлид – сам по себе очень аккуратный и красивый город, но все же центр выделялся. Здесь было множество красивых огромных витрин, элитных домов и всевозможных развлечений. Не говоря уже о фонарях на каждом углу, которые всегда вовремя обслуживали, в отличие от фонарей на моей темной улочке.

С моим достатком я не часто позволяла себе бывать в лучшем районе города. Увы, многое из того, что тут предлагали, было мне не по карману. Во мне вспыхнула зависть, когда я увидела через дорогу красивую фиолетовую вывеску с золотыми буквами: «Медиум Элеонор Марселла». Вот почему некоторым все, а кому-то ничего? Я скривилась, поджимая губы. Мне приходилось всю жизнь скрывать свой дар и трястись от одного только упоминания о КМН, в то время как кто-то разворачивал свою деятельность в элитном районе.

– Не завидуйте, мисс Винстон, – следователь почувствовал мое состояние, когда мы уже шли к великолепному сиреневатому зданию.

Его слова заставили меня напрячься. Признаться, я не ожидала услышать от него такого. Неужели эмоции отразились на моем лице? Впрочем, я ничего не сказала, продолжая рассматривать жилище медиума. У нее даже оказался личный швейцар, открывший перед нами двойные двери с золочеными ручками.

Оказывается, мои представления о медиумах сильно расходились с действительностью! Когда-то в детстве на ярмарке я увидела цыганку в цветастых одеждах, гадающую любопытным прохожим на картах. И именно такое представление о медиумах у меня сформировалось. Кочующие обманщицы с бродячими артистами. Мама еще говорила, что они часто находятся в бегах из-за постоянных краж. Наверное, мне просто было удобно так думать – ведь тогда их жизнь казалась еще хуже, нежели моя. Однако теперь детская иллюзия развеяна.

В просторном холле с белыми стенами и мраморным полом нас встретила молодая девушка. Поинтересовалась, записаны ли мы, а как только увидела у мистера Данкарэ значок следователя королевского магического надзора, моментально побледнела. Без слов повела нас на второй этаж к мисс Элеонор Марселле.

Мой взгляд невольно отметил дорогостоящую и красивую, прямо как в театре, хрустальную люстру. Все-таки я очень сильно ошибалась насчет жизни медиумов. И от этого мне стало только хуже.

Секретарь попросила подождать, указав на мягкий диванчик у дверей, а сама скрылась. Видимо, пошла спрашивать, примет ли нас мисс Элеонор. Согласившийся ждать мистер Кольд удивил меня, подтверждая своим поступком, что он настоящий джентльмен. Ведь мог без особых вопросов и просьб войти как представитель власти. Но мужчина дал возможность девушке-секретарю выполнить свою работу.

Мисс Марселла не стала нас долго томить и почти сразу позвала к себе. Светловолосая мисс вежливо открыла перед нами двери, украшенные резьбой в виде звезд, и пропустила внутрь, оставляя нас наедине с медиумом.

Комната, в которой проводились сеансы, оказалась невероятно большой, с восемью углами. И несколько темной, как и предполагает данная ситуация, но вполне обычной, безо всяких деталей и великолепия, в отличие от интерьера всего дома. Здесь я увидела деревянные панели, темно-фиолетовые обои, украшенные золотой росписью, уютные диванчики у стен, тяжелые гардины, и посередине комнаты – дубовый стол с хрустальным шаром в центре.

Впрочем, больше всего меня поразила сама медиум! Она выглядела, как самая обычная женщина. На вид где-то около сорока лет. Платье по последней моде, хоть и несколько мрачное – черное с кринолином, треугольным рукавом и высоким воротником, закрывающим шею. Черные волосы затянуты в пушистый и немного взлохмаченный пучок. Что скрывать – я ожидала увидеть медиума, по внешности схожего с той цыганкой из детства. Так что очередной иллюзорный образ был разбит на мелкие осколки. Ко всему прочему, в отличие от уличных шарлатанов, эта женщина не была загорелой, наоборот – ее лицо с острыми чертами было белым.

– И чем я обязана следователю из королевского магического надзора? Вы ведь вроде не признаете нашу профессию, – медленно, с расстановкой заговорила медиум. Ее голос оказался чистым и грудным – скорее всего, поставлен за долгие годы специфической профессии.