Мелинда Салисбери - Дочь Пожирательницы грехов (ЛП)

Он смотрел на меня, вскинув брови, и я ждала следующий вопрос. Но его не было, он задумчиво посмотрел на дым, а потом склонил голову и пошел снова.

* * *

Позже я сидела и пыталась нарисовать силуэт цветов на ткани. О Дорине не было слышно, и когда дверь распахнулась, я ожидала, что это будет Лиф с новостями. Это был Лиф с белым лицом, но его быстро затмило мрачное лицо королевы и ее зеленое платье. Уголь, которым я рисовала, упал на пол и укатился, и я низко поклонилась.

- Можешь выпрямиться, Твайла, - сказала она, закрыла дверь, оставив Лифа снаружи, а нас – наедине.

Я послушалась, сила оставила ноги, и пришлось согнуть ноги в платье, чтобы не упасть. Она никогда не посещала меня. Если она хотела меня видеть, меня призывали к ней, но никогда не было так. Сначала принц, теперь она.

Я не выпрямляла шею, а она разглядывала мою комнату, светлые пальцы скользнули по позолоте кровати, по деревянным столбикам, что поддерживали полог. Она подошла к комоду и посмотрела на рисунки на нем. Она поджала губы, глядя на них.

- Что это?

- Я хочу вышить это, Ваше величество.

- Цветы? Не солнце и луну? – спросила она, склонив голову, хотя взгляд был суровым.

- Это… идея принца, Ваше величество.

Она пронзала меня взглядом.

- И когда ты говорила с принцем?

- Два дня назад, Ваше величество, - я не упоминала его визит на аудиенцию короля. – Он пришел в храм.

- Да? Это его рисунки?

- Да, Ваше величество. Он одолжил их мне, чтобы помочь.

Королева уставилась на меня.

- Хорошо. Вам пора пересекаться. Это сделает брак проще, вы не должны быть незнакомцами, - она криво улыбнулась. – Сядем, Твайла. Я пришла насчет твоего стража.

Я ждала, пока она сядет в мое кресло. Я опустилась на колени перед ней и ждала, а сердце колотилось.

- Я была хорошей с тобой, да? – спросила она.

Мне стало не по себе.

- Ваше величество?

- Я всегда делала для тебя лучшее? Разве я не привела тебя сюда, не направляла в исполнении службы богам? Разве я не забочусь о твоей бывшей семье? Не пригласила в свою семью, не предложила сына?

- Да, Ваше величество. Вы были слишком добры ко мне, - я старалась не дрожать, хотя каждое слово пронзало, словно кто-то ходил по моей могиле. Было опасно слышать, что она напоминает, как заботится обо мне.

- Я не могу позволить тебе ходить по замку с одним стражем, Твайла. Это опасно.

- Понимаю, Ваше величество. Я не хожу нигде в замке, кроме своего храма, - серьезно сказала я.

- Нет, Твайла, ты меня не поняла. Я не хочу, чтобы ты покидала комнату, пока другой не вернется.

- Но, Ваше величество, боги… храм… обязанности…

- Боги поймут. Тебе не нужно поклоняться им там, чтобы получить их благословение. Ты Донен Воплощенная. Ты можешь поклоняться им везде. Мы с королем ведь не проводим целые дни в храме? Я говорила тебе раньше, ты поклоняешься им, радуя меня, так дочь радует их.

- Ваше величество, простите, но никто не может заменить Дорина, пока он болеет? Нет другого стража, что может меня защищать?

Королева с сожалением посмотрела на меня.

- Твайла, ты ведь не так наивна. Стражи так быстро оставляют тебя, что становится все сложнее находить подходящих людей. Почему, думаешь, я дала трегеллианцу стать твоим стражем? Только он захотел на это место, и тебе повезло, что он был достаточно умелым, чтобы убедить меня, что сможет тебя защитить. Но я никому не доверяю. Ты знаешь, как я ценю тебя, на что готова пойти, чтобы ты была в безопасности. Ты останешься тут, радуя меня тем, что цела. Покончим с этим.

Она сказала это так строго, что я задрожала, и порой она так напоминала мне маму. Обе любили манипулировать, управлять, и королева делала это, напоминая, сколько всего дала мне, как я буду неблагодарна, не оценив это. Мама была такой же, играла на вине и благодарности. У нее не было абсолютной власти королевы, но она управляла у себя, она носила власть при себе, как нож.

Было известно, что душа оставалась в теле на три дня и три ночи после смерти. За это время должно было пройти Пожирание, чтобы душа поднялась, иначе она уходила в западные леса к проклятым братьям и сестрам в чащах. Хотя в любое место в Лормере можно было добраться за день, от рассвета до рассвета, порой мама намеренно задерживалась, если чувствовала, что ей дали мало. Как-то раз женщина родила спящего ребенка, и мама пришла на Пожирание, получив только чашку эля.

- Он не был в этом мире, - молил отец ребенка. – Он не познал грехов.

Мама приняла плату серебряной монетой с ледяным молчанием и ушла. На следующий день мужчина послал за нами, его бедная жена не смогла оставаться в мире без ребенка, умерла той ночью. Мама выслушала послание и поблагодарила.

А потом ушла в свою комнату и закрыла дверь.

Две ночи и два дня она оставалась там, не отвечала на мой стук в дверь, а я все больше тревожилась. В последний момент мы покинули дом и пошли туда.

В этот раз пир был намного больше.

Глава 6:

Да, я знала, на что может пойти королева. Она, как и моя мама, играла, чтобы победить. Но время научило меня бороться с обеими.

- Понимаю, Ваше величество, - сказала я. – Вы правы. Я благодарю вас за тревогу.

- Ты моя дочь, почти дочь, Твайла. Как может быть иначе?

Ее слова были близки моим мыслям, и от этого я напряглась.

- Благодарю, Ваше величество.

Она кивнула и встала, уже приняв мою благодарность, и я низко поклонилась, чтобы скрыть гнев на лице, и не выпрямлялась, пока не закрылась дверь.

Как только она ушла, я бросилась к кровати и поправила все, убирая ее следы. Когда в дверь постучали, я запаниковала и в спешке отпрянула, чтобы она не сказала, что я что-то трогала.

- Войдите.

Я выдохнула с облегчением, когда это оказался Лиф, хотя его лицо отражало мои эмоции: страх и тревога искажали его красивые черты.

- Королева сказала, что Дорина не будет какое-то время, и теперь вся работа на мне.

- Да.

Он посмотрел на меня и медленно кивнул. Его рот открывался и закрывался, он подавливал то, что хотел сказать. Наконец, он заговорил:

- Очень хорошо, миледи. Мне зажечь свечи? Мне принести вам ужин с кухни?

- Нет, одна из служанок принесет его к двери башни. Для тебя и меня. Ты услышишь стук. А свечи можешь зажечь.

Он кивнул и поклонился, а я отпрянула, когда он пошел мимо меня, не ожидая, когда я отодвинусь.

- Миледи?

- Ты… ты не должен подходить ко мне близко.

Он улыбнулся.

- Я не так близко, миледи.

- Близко, - с дрожью сказала я. – Ты должен держаться на расстоянии руки от меня. Всегда.

Я отпрянула еще на шаг, и он кивнул.

- Конечно, простите.

Он отвернулся, а я уловила его запах: чуть резкий и цитрусовый, а еще кожа и дым. Это успокоило, и я вдохнула глубоко, удерживая его в легких, пока я смотрела, как он двигается по комнате. Он взял тонкую свечку с камина, зажег ее, а потом осторожно коснулся всех свечей, пока комнату не озарил свет, что был намного ярче, чем я привыкла. Тонкая свечка быстро горела, и он тряхнул рукой, чтобы огонь не добрался до его кожи. Он пошел к двери и замер передо мной, сделал два шага назад, вытянув руку между нами. Когда я вздрогнула, он нахмурился и опустил ее.