Анна Невер - Потерянные (СИ)

Пожилая служанка, с ворчанием: «сколько же вас тут ходют?», впустила гостей в дом. Она повела их на второй этаж по лестнице, ступени которой прикрывали истоптанные красные половики. Витер галантно предложил девушке свой локоть, но Тиса по рассеянности не заметила этого. Лестница привела их к высоким дверям с фигурными бронзовыми ручками. Поправив красный платок на седой голове, служанка открыла их, и на пришедших обрушился шум голосов. Такого столпотворения Тиса у Тонечки еще не видела. Самая большая гостиная в Увеге вдруг стала тесной. Все пять диванов Тонечки оказались заняты. Навстречу новоприбывшим закосолапил Лаврентий Петрович, мужчина солидных лет в сюртуке с аляповатым канареечным бантом под двойным подбородком. Казалось, что бант не дает ему свободно дышать. Раньше Тиса не замечала за градоначальником подобной тяги к моде. Никак веяния из Крассбурга.

— Капитан. Добро пожаловать! Заходите! — без церемоний приветствовал Лавр пришедших, оттягивая пальцами бант от шеи. — Тонечка сейчас выйдет.

Наверно, он говорил это каждому, кто сегодня вошел в этот зал.

Градоначальник растеряно оглядел гостиную, решая, куда провести вновь прибывших. Он достал из кармашка сюртука измятый клетчатый платок и промокнул им пот с красного лба. Затем повел гостей к ряду стульев, выстроенных вдоль стены с окнами. Свободные места нашлись в самом углу гостиной у окна, заставленного кадками с геранью. Не самые лучшие места, но Тису устроило. Она приметила махровую герань бледно-лососевого цвета и собиралась незаметно отщипнуть от нее отросток для своей коллекции. Не долго думая, Тиса так и сделала, пока отец со старшинами здоровались с таможенниками, которым так же выпала честь усесться на стульях. Положив аккуратно росток в карман, Тиса оглянулась. Кстати о ворах, она поискала глазами шкалуша. И нашла его рядом с пианино, оживленно болтающим с долговязым слугой. Надо бы присматривать за ним.

Тиса многих собравшихся знала. Самый цвет города. Семья Лопухиных — владельцы лучшей мясной фермы округа. В парике, похожий на старую легавую, — судья Нестор Обло. Горчаки, Ильины, Панины, Кошкины — землевладельцы. Последних Тиса приметила устроившимися на козетке. Марика и ее родители. Зои и Руслана видно не было. Марика то и дело вскакивала с козетки и смотрела на закрытую белую дверь в зал. На эту дверь все посматривали, кто прямо, кто украдкой. Тиса собиралась подняться и подойти к знакомым, но ее задержал Витер, который уже перестал общаться с военными и повернулся к ней. Тиса снова почувствовала тяжесть его взгляда.

— Вы скучаете, Тиса Лазаровна? — не спросил, а скорее утверждал он. — Пока этот столичный хлыщ не выйдет, давайте, расскажу вам анекдот про вэйна. В Ижеске он как раз в ходу.

Тиса не была уверена в том, что хочет сейчас слушать анекдоты. Как и в том, что Витер умеет их рассказывать. Но заметив в их сторону взгляд Анфисы Лопухиной, послала Витеру одобряющую улыбку.

— Жена изменила вэйну с оборотнем, — начал с серьезным видом Витер. — А тут муж домой вернулся. Оборотень спрятался под кровать. Вэйн догадался. Палку свою колдовскую достал и говорит жене — «Ты изменяла мне?». Она отвечает: «Нет». А он: «Мне Вэя говорит, что под ложем любовник». И молнией под кровать как ударит! Оборотень выкатился из-под кровати с подпаленным хвостом. Жена говорит вэйну: «Милый, это собака.» Нет не так, — Витер поднял руку. — «Милый, это я собачку купила».

Витер напряженно ожидал, пока Тиса улыбнется. И когда она это сделала, расслабился. Но Тиса и впрямь повеселилась. Она была права, старшина совсем не умел рассказывать анекдоты. Но старался произвести на нее впечатление.

— Спасибо за анекдот. Но вы меня простите, я должна поговорить с подругой.

Тиса покинула стул и направилась к Кошкиным. Витер проводил ее хмурым взглядом. Минуя Анфису и ее подружек, Тиса отвернулась от них. Но едкий голосок Анфисы успел донестись до ее ушей:

— Вы знаете, что Войнова бродит по лесу, как дикарка?

Тиса подняла подбородок и прошествовала к напольным часам, возле которых расположились Кошкины.

— Марика, перестань маячить у меня перед глазами, — попросила дочь Настасья Ефимовна. — Сиди спокойно.

Марика села на козетку и тут же снова вскочила. — Тиса! Здорово, что ты приехала!

Тиса отметила, что Кошкины приоделись для званого обеда.

— Здравствуйте, — поздоровалась Тиса. — А Зоя не с вами?

Прежде чем родители открыли рот, Марика выдала:

— Осталась с Русланом дома. Вчера она съела персик. Теперь лицо у нее вот в таких прыщиках.

— Марика! — в два голоса оборвали ее родители.

— А что? Тиса знает, что у Зои часто высыпает крапивница. Кстати она мажется твоей настойкой календулы, Тиса. И сегодня ей явно лучше. Прыщи уже не такие жирные и…

Марика замолчала под строгим взглядом Никодима Емельяновича.

— Очень жаль, — с сочувствием покачала Тиса головой. — А Ганну вы не видели?

— А может она тоже с Симоном дома осталась. Он же не любит всякие там сборища, — пожала плечами Марика. — Или Тонечка забыла ее пригласить.

— Для тебя она — Антонина Сергеевна, — поправила ее мать.

— Ма, но все зовут ее Тонечка.

— Марика!

К радости Тисы через минуту в гостиную прошли Лисовы. Ганна вела свою бабушку Амалию Валериановну под руку, маленькую худую старушку с пушком белых волос на голове. Градоначальник не вышел их встречать, а лишь махнул приветственно рукой. Тиса отметила на подруге широкий кружевной воротник поверх черной кофточки, — Ганна, наконец, связала что-то для себя. А то все на продажу, да на продажу. Тиса оглядела пеструю толпу. А вот она даже не подумала надеть что-то наряднее своего зеленого шерстяного платья с рукавами-фонариками.

Девушки поцеловались. Марика уступила старушке свое место на козетке. Ганна нагнулась к уху родственницы:

— Бабушка, ты сиди, мы сейчас придем.

Ганна потянула Тису за руку. Скрипнув дверью, девушки выбрались на увитый плющом балкончик. Светило солнце, пробираясь меж облаков. Обеденный ветерок затрепал волосы девушек. Ганна повернулась к Тисе:

— Ну, что? Что сказал твой лекарь? Нашла что-нибудь для Зои? — спросила Ганна.

— Не совсем, — Тиса положила локти на перила балкона. Далеко за городком виднелась цепочка пограничных сторожевых вышек. А за ними простилались бескрайние степи Чивани с перелесками.

— Такая редкая трава? — удивилась подруга.

— Не трава, — это камень. Каховик. Оберег для беременных.

— И лекарь дал тебе камень? — спросила с надеждой Ганна. Тиса покачала головой.

— У него его нет. Возможно, он найдется в ювелирной лавке в Ижеске. Только цена велика.

— И сколько же? — произнесла Ганна упавшим голосом.