Александра Лисина - Восхождение

Черный волк недобро прищурился.

«Она - не любая. Она... вернее, они... очень близки к полному слиянию. Смотри сам - глаза, шерсть, эта полоска на шкуре... цвет тот же самый, что у нее. Значит, они очень близки. Хоть и не до конца».

Вожак снова повернулся к застывшей в ярости волчице и неуверенно рыкнул:

«Айра?»

У нее зло прищурились глаза.

«Айра? Ты меня слышишь?»

«Да, - с громким щелчком сомкнула зубы волчица. - Слышу. Но это не значит, что отвечу!»

«Айра, ты здесь? С ним?»

Она только зашипела громче.

«Айра?»

«Бесполезно, - сухо констатировал Викран дер Соллен. - Она, если и слышит, никак не может на него повлиять. А в такой ситуации их проще уничтожить, чем уговаривать».

Айра мрачно сверкнула глазами: ну вот и добрались до самого главного. Значит, вот для чего ты меня искал? Хотел поступить, как с Иголочкой? Так долго выслеживал, охотился и преследовал только для этого? Чтобы не возиться, не выяснять, не беспокоиться лишний раз? Дескать, оградить от нас с Кером всех остальных? Конечно... посмотрите, какой благодетель! Спаситель Академии! Великий герой, вздумавший уничтожить необычного метаморфа, которого не сумел приручить, чтобы не рисковать! А вместе с ним заодно и его хозяйку, чтобы, так сказать, двух зайцев за раз!

«Чудесно, - рыкнула она про себя. - Раз вам нужна моя смерть, то и слова вы от меня не дождетесь!»

Седой Вожак нахмурился.

«Викран, не спеши. Девочка могла просто запутаться».

«Могла, - бесстрастно отозвался боевой маг. - Но ей не удастся удержать своего метаморфа. Он нам не доверяет и полностью готов к бою. Он способен еще раз сменить ипостась, и мы никак не можем его отпустить - в таком состоянии он неуправляем. А значит, опасен вдвойне».

«Магия на него не подействует?»

«Не всякая».

«А обездвижить можно? На время, пока хозяйка не вмешается?»

«Нет, - качнул головой черный волк. - Я таких видел: как только поймет, в чем дело, сразу набросится. Хотя я мог бы попытаться... не знаю... это будет очень трудно».

Вожак с надеждой покосился.

«Викран, может, Сетью попробуешь? Она ж нас так ловко обвела вокруг пальца! Жалко терять такую красоту! Вдруг она еще слышит? Вдруг он перенял от нее что-то еще, кроме окраса и гибкости?»

Айра напряглась от мимолетного взора боевого мага, пронзившего ее от макушки до самых пяток. Затем почувствовала, как по телу скользят чьи-то настойчивые щупальца, постепенно вбуравливаясь в Щит Овсея. После чего поняла, что он пытается считать ее ауру, и зло стиснула челюсти, изо всех сил держа свою единственную надежду. Нет. Нет. Никогда. Никогда Викран дер Соллен не пробьет эту защиту. Никогда ему не узнать, на что на самом деле способен умница Кер. И никогда ему не подчинить его своей воле!

И тут на ее плечи упала внезапная тяжесть. Да так резко и мощно, что волчица вздрогнула от внезапного удара по спине и едва не свалилась. Казалось, само небо рухнуло на нее сверху. Придавило своей мощью, властно пригнуло, заставляя униженно опустить голову и глухо застонать. Ей даже послышался скрип сгибающихся от натуги костей, влажный хруст ломающихся позвонков. На хребет словно кто-то железную наковальню бросил, а на нее - еще и еще, вынуждая упасть, захрипеть от боли, рухнуть на колени и молить о снисхождении.

Она рыкнула, попыталась вырваться из невидимых сетей, но тщетно -чужая магия держала надежно. Под ее весом передние лапы начали медленно разъезжаться, а задние - постепенно погружаться в утоптанную землю. Волчица задрожала всем телом, стараясь не упасть. Вскинула в последнем усилии голову и с лютой ненавистью уставилась на черного волка, спокойно наблюдающего за ее агонией.

«Сильна, - странным голосом заметил маг. - Но это ее удержит».

Айра сдавленно зарычала. А в ответ ее со всех сторон сдавило так, что воздух вырвался из груди с жалобным всхлипом. В глазах немедленно потемнело, в ушах зашумело, в горле появился отвратительный привкус крови. Потом что-то с мерзким звуком лопнуло, и все вокруг затопил знакомый сиреневый туман.

Она даже не услышала предупреждающего рыка Вожака, заметившего, как сильно она пошатнулась. Не увидела, как он с досадой отвернулся, не желая наблюдать за тем, как ломается ее mew, но, в то же время, принимая правоту коллеги. Как с беспокойным визгом пятятся пораженные увиденным виары. И то, как удивительно ярко светят этой ночью звезды, равнодушно следя за тем, как меркнет их свет в ее потемневших глазах.

Айра слабо застонала, не в силах смотреть на то, как извивается от боли заключенный с ней в одно тело метаморф. Не почувствовала, как по исказившейся от муки морде покатились первые слезы. Не понята, почему рядом кто-то удивленно вскрикнул, а затем почти взвыл «стой! ты убьешь ее!!». Только уже падая в бесконечную сиреневую бездну, вдруг услышала мерный, ровный, могучий стук далекого Сердца, которое снова билось в унисон с ее собственным. Вернее, это уже оно билось в ее груди. Оно гневно ускоряло свой бег. Оно стремительно наполнялось невесть откуда взявшейся силой. И оно пришло на помощь... откуда-то очень издалека.

У волчицы внезапно бешено полыхнули огнем глаза. Но не красным, как у вампов, не желтым, как у виаров. Они заполыхали ярким сиреневым светом, мощно пульсирующим в зрачках в такт биению ее нового Сердца. В тот же миг с протяжным стоном лопнула невидимая магическая Сеть. Тонкими осколками разлетелось на части сложное заклятие. Мгновением позже перед ошеломленно застывшими волками внезапно что-то ярко сверкнуло, на какой-то миг ослепив их чувствительные глаза, а когда перед взором перестали плавать разноцветные круги, оказалось, что никакой волчицы рядом нет. А вместо нее с земли на дрожащих от усталости ногах поднимается жутковатое существо.

В нем было больше росту, чем в каждом из них. Гибкое сильное тело принадлежало скорее зверю, привыкшему к быстрому бегу и огромным прыжкам, хотя по форме и размерам больше подошло бы молодому медведю. Или же огромной кошке, вздумавшей вместо шерсти заиметь на себе жесткие, словно у жука, лакированные бока, а вместо тинистого хвоста -длинный гибкий хлыст с острыми шипами на конце. Правда, шерсть кое-где у нее осталась - висела серебристыми клочьями, редкими и стремительно исчезающими под вырастающим прямо на глазах плотным хитиновым панцирем. Длинная морда вытянулась еще больше, обзаведясь целым набором жутковато изогнутых клыков. Лапы истончились, одновременно отрастив по десятку таких же кривых когтей. На блестящей макушке возникло две небольшие проушины, из которых, как из перекипевшего котла, вырвалось облачко горячего пара. А впереди, там, где когда-то были желтые глаза, открылись две узкие, словно бойницы, щели, в которых бешеной яростью сверкнули две совершенно лютые, лиловые, ярко горящие радужки.